Сомнения любви (Любовь к Пропащему Лорду)
Шрифт:
— Ты всегда слишком хорошо умела читать мои мысли. Да, суть именно в этом, — признался он. — Мой брат снисходительнее, чем отец, относится к моим недостаткам. Но больше я ничего не скажу. — Он встал. — Ты сейчас свободна? Я бы очень хотел увести тебя с собой.
— Ладно. — Она посмотрела на Адама: — Вы пойдете с нами?
Не обращая внимания на хмурую мину ее отца, он сказал:
— Конечно. — Он пытался придать себе невинный вид, чтобы не насторожить любящего родителя, но сомневался, что ему это удалось.
Следуя
Ночной дождь умыл улицы и небо, тучи рассеялись, и ярко светило весеннее солнце. Мария увидела, что они идут к типичному для этого района городскому дому, ухоженному, с цветочными ящиками под каждым окном.
Отец открыл дверь своим ключом, и это уже само по себе было интересно. Пропустив Марию и Адама перед собой, он крикнул:
— Я вернулся и ее с собой привел!
Он повел их в гостиную справа от входа, в которой за рукоделием сидели две женщины. Одна из них была миниатюрная привлекательная блондинка сорока с небольшим лет, а другой оказалась… Мария.
Мария вскрикнула и чуть не упала. Она была на грани обморока. Адам подхватил ее под руку.
— Мужайся, Мария, — пробормотал он. — Я думаю, что, как и у меня, у тебя есть сестра, о которой ты раньше не знала.
Мария пристально смотрела на младшую из женщин.
Хотя они были очень похожи, у незнакомки лицо было чуть уже, светлые волосы по-другому уложены, и выражение ее лица говорило о том, что под очень похожей оболочкой скрывается совсем другой человек. Но ее модное утреннее платье было точно такого же цвета персика, что и у Марии.
— Мария? — неуверенно спросила девушка.
Мария проглотила ком в горле и лишь затем смогла говорить:
— Папа, ты скрывал от меня сестру-близнеца?
— Ну… да. — В голосе его было больше удовольствия, чем смущения.
Сумасшедшая мысль посетила Марию.
— Вас зовут Сара?
— Да! — В глазах сестры зажглась надежда. — Вы меня помните?
— На самом деле нет. Но скажите мне — вы воплощение всех добродетелей, которыми должна обладать настоящая леди?
У Сары был обескураженный вид.
— Совсем нет! Мама первая вам об этом скажет.
Мама? Мария повернулась к женщине постарше, которая как завороженная смотрела на Марию. Она была чуть ниже Марии, и ее светло-русые волосы уже подернулись серебром, но она была похожа на Сару. Она была похожа
Мария прижала левую руку к сердцу, которое, казалось, вот-вот выскочит из груди.
— Вы — моя мать? Я считала, что вы умерли, когда мне было два года!
Отец ее деликатно покашлял, прочищая горло.
— Я говорил, что мы потеряли твою мать, но никогда, что она умерла.
Мария потрясенно уставилась на него:
— Только не говори мне, что ты оставил мою мать и разделил нас с сестрой, как… как пару щенков!
Адам едва сдерживал смех.
— По закону он имел право взять обеих моих дочерей, если бы захотел. Я была благодарна судьбе уже за то, что он забрал только одну. — Мать ее сделала робкий шаг навстречу Марии. Лицо ее было очень серьезным. — Но я не прожила и дня, не думая о тебе, о моем потерянном ребенке.
Адам крепче ухватил Марию за локоть. Он чувствовал, что она дрожит. Мария, словно в трансе, медленно перевела взгляд с матери на отца, а потом на сестру. Она не могла сдержаться… и зашлась от смеха.
— Папа, ну ты и негодяй! Все эти годы ты ничего мне не говорил!
— Так мне казалось проще, — неловко переминаясь, сказал ее отец.
— Проще?! — Мария покачала головой. — Я начинаю понимать, почему твой отец от тебя отказался. — Она повернулась к сестре. — Ибо, сколько я себя помню, я всегда воображала, что у меня есть сестра-близнец по имени Сара, которая в любой ситуации оставалась идеальной леди. Она была моей совестью и часто моей единственной подругой. Теперь я понимаю, что на самом деле я помнила тебя.
— Я надеюсь, что мы станем подругами! — Сара шагнула к Марий и взяла ее за руки, жадно заглядывая Марии в глаза. — Я росла, зная, что у меня есть сестра Мария, и я молилась о том, чтобы мы однажды встретились.
— Я бы тоже об этом молилась, если бы знала. — Внезапно Мария и Сара оказались в объятиях друг друга. Мария протянула руку матери, и обнимались они теперь уже все втроем. Хотя у нее не было никаких осознанных воспоминаний о матери и сестре, обе они были там, в глубине ее сердца. Они заполнили пустоты, о существовании которых она не догадывалась.
Наконец Мария высвободилась из родственных объятий и достала из ридикюля носовой платок, чтобы промокнуть глаза.
— Папа, в твоей истории еще осталось достаточно пробелов, которые ты должен заполнить. Для начала — где, черт возьми, тебя носило? И как ты повредил себе руку?
— Мне тоже не терпится услышать ваш рассказ, — заметил Адам.
Мать Марии посмотрела на Адама, и между глаз ее пролегла складка.
— Ты не представишь нас своему другу?
— Прости, дорогая. — У Чарлза блестели глаза. — Могу я представить герцога Эштона? Ваша светлость, это моя жена и младшая дочь, миссис Таунсенд и мисс Сара Таунсенд.