Сон и Пепел
Шрифт:
Отправившись в Кервель, я желала увидеть изменения Дэвлата своими глазами. Узнать не по записям в хрониках, а почувствовать на себе. Лишь испытав, сможешь понять — эту истину я усвоила слишком рано.
— Что ты делаешь? — Я опешила, возмущенно уставившись на Люция, который только что погладил меня по волосам.
Жест привязанности и заботы. Если бы я хранила спящего Морана подле себя столько лет, то наверняка бы даже после пробуждения не сразу пожелала с ним расстаться. Время залечивает раны, меняет сознание, примиряет с врагами и погружает в одиночество. Именно поэтому оно заставляет крепко держаться за тех, кто прошел с тобой этот долгий
— Листик запутался. Идем, — отозвался он, уголки его губ были приподняты.
«Не беспокойся… Это сущая мелочь», — говорил его вид, но глаза… Порой, когда Люций улыбался, мне казалось, в них сверкали звезды.
Мой взгляд скользнул к пустым рукам Морана. Либо он уже выбросил лист, либо соврал. И я ставлю на последнее.
Мы двинулись по пустой улице. Несколько распахнутых калиток болталось на петлях, издавая протяжный скрип, сливавшийся в одну мелодию сплошь из высоких нот. Температура продолжала опускаться. Трава у дороги пожухла и пожелтела — холод в этом месте царил уже не одни сутки.
Люций задумчиво осматривал округу. Теперь он хмурился, складки, появившиеся на его переносице, свидетельствовали только о том, что охота предстояла непростая. Регис шел рядом, обеими руками вцепившись в лямку сумки. С первого взгляда становилось ясно, насколько его поклажа была важной.
— Остановитесь, — произнес Моран ученикам, которые тут же замерли на месте. Каждый из них сжимал вынутый из ножен меч, готовясь к неожиданной атаке.
Люций приблизился к одному из юных дивов и вдруг наклонился к земле. Протянул руку, с которой вновь сорвался темный сгусток, и коснулся гриба с пухлой шляпкой, что неприметно рос из-под земли. Магия впиталась, а гриб вдруг увеличился в размерах, став в два раза больше.
— Это пылевик? — спросила я, подойдя ближе. В своей привычной форме это было весьма безобидное растение. Наступишь на него — и в воздухе повиснет оранжевое облако спор. В детстве я нередко находила их в лесу и, не успокаиваясь, топтала, пока гриб не сравнивался с землей.
— Наверняка. Магия тьмы его изменила. — Люций оглянулся и, кивая на белую шляпку, бросил: — Регис.
— Понял. Иду.
— Отойдите подальше, — приказал Моран ученикам и попятился сам.
Регис подошел и, присев на корточки, накрыл рот кусочком ткани, что вытащил из сумки. Оттуда же див достал и длинную острую иголку, размером больше похожую на шило без рукояти. Только игла оказалась не из металла, а из черного полупрозрачного кристалла. Врачеватель аккуратно проткнул им шляпку, и цвет иглы изменился, сначала приобретя глубокий гранатовый оттенок, а потом стремительно изменив его на насыщенно-зеленый, цвет мха после дождя.
— Он ядовит, — распрямившись, сообщил Регис. — Но яд не смертельный. Вызывает видения.
— Понятно, — протянул Люций, поворачиваясь к ученикам. — Слышали?
Даэвы кивнули.
— Следите за тем, куда наступаете, — предостерег он.
Пылевики росли повсюду. И даже показывались из-под земли за пару секунд до того, как нога опускалась на место, где еще недавно была утоптанная жителями Кервеля дорога. Растения не только не пугал холод, казалось, они чуяли нас и теперь вели охоту, надеясь заманить в ловушку.
Кервель располагался прямо у подножья гор. Скалы вырастали позади домов, словно кто-то разрушил одну из гор и разбросал ее части по округе. Все жилища были низкими и одноэтажными, лишь храм с конусообразной крышей, видневшийся вдалеке, выделялся на фоне однообразных строений.
Как бы все вокруг ни пытались убедить меня в непримечательности этого места, такие детали, как столбы с прогоревшими печатями и святилище, в создании которых наверняка поучаствовал кто-то из моего народа, настойчиво убеждали в обратном.
Ученики рассредоточились по обеим сторонам улицы, заглядывая в опустевшие дворы. На одного, громко кудахча, неожиданно выскочила курица, заставив юного стража попятиться и едва не придавить гриб.
Это не то, над чем стоило смеяться, но я невольно вспомнила свою первую охоту в Академии Снов. Это был лишь фрагмент, и остальные события оставались смутными, но, видимо, та ситуация оказалась настолько запоминающейся, что даже спустя столько лет не желала меня покидать.
Монстр затаился на болотах, к нему было сложно подобраться, чтобы не увязнуть в грязи, и приходилось, точно белкам, перемещаться с одного дерева на другое. Сражаться мы тоже были вынуждены с высоты. И вот, когда мы запихнули в глотку твари несколько взрывающихся печатей, ту разорвало в клочья, но за долю секунды до этого ветка, за которую цеплялись я и еще один даэв, обломилась. Мы упали прямо в месиво из грязи и останков нечисти. Тогда мне явно было невесело, но теперь то событие казалось почти приключением.
В нескольких шагах от меня я заметила на земле темное пятно. Несомненно, это была кровь. Еще несколько капель уходило дальше, во двор дома.
— Людей нет, — произнесла, когда возле меня оказался Моран.
Солнце уже давно спряталось за горами, и потихоньку тени становились все более черными и зловещими. Наступало их время. Нечисть избегала светлого времени суток, особенно когда чуяла даэвов. Большинство монстров точно животные, самосохранение и голод — их главные инстинкты. Днем они таились от нас, а ночью, становясь сильнее, нападали. Нередко ревенанты, прячась от лучей, закапывались под землю, и как раз сейчас кровавый след обрывался возле свежевскопанного участка.
В воздухе стал витать сладковатый запах гниения. Смрад появился внезапно и теперь был везде. И самое главное — я видела призрачный, едва различимый след энергии Серого мира над вскопанной землей. Видела, а не должна была. Это прерогатива отнюдь не светлых даэвов, а теневых. Могущественных даэвов, в ком внутренней тьмы было так много, что она позволяла увидеть родственную магию.
Пока я размышляла над тем, как поступить, мимо меня стремительно пролетел магический сгусток. Тьма ушла прямо в землю, словно уж, скрывшийся между камней, а потом послышался противный хруст, и почва вдруг просела, будто внизу образовалась пустота.
— Что ты сделал? — обернулась я, хмурясь.
— Уничтожил, — признался Моран. А тьма вдруг вновь поднялась от могилы и скользнула к диву, исчезая в его руке. Но то, что вернулось, было значительно больше, чем изначально.
Я не только увидела это, но и почувствовала.
— Как? — Мой тон прозвучал требовательно. Да и все тело прошиб холодный пот. Я не могла контролировать себя так, как раньше.
Люций отвел взгляд.
— Я забираю тьму, что напитала их плоть. Они больше не могут двигаться, их тела распадаются. Это конец, — твердо проговорил он. Выглядел при этом он отстраненным, но его рука, лежавшая на низком заборчике, поглаживала дерево, выдавая напряжение.