Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Шрифт:
Выслушав друзей, Цзя Чжэн согласился с ними, взял кисть и сказал Баоюю:
– Итак, начинаем. Ты читай то, что сочинил, а я буду записывать. Если плохо, не миновать тебе порки! Будешь знать, как хвалиться!
Баоюй прочел первую строку:
Чтил воинственность хэн-господин,Но любил он и женскую стать…Цзя Чжэн записал и промолвил:
– Грубовато!
– Не сказал бы, – возразил один из гостей. – Просто он подражает старинным образцам. Послушаем дальше!
– Ладно, – согласился Цзя Чжэн, – пусть дальше читает.
Баоюй прочел:
Он красавиц своих обучалИ скакать, и из лука стрелять.Прелесть танца и звучный напевНе прельщали его на пирах,НоЦзя Чжэн записал.
– Третья строка самая удачная! – заметили гости. – Она проникнута мужеством и очень напоминает старинные стихи. Зато четвертая строка, ровная и спокойная, больше гармонирует с общим настроением стиха.
– Хвалить еще рано! – вмешался Цзя Чжэн. – Послушаем дальше.
Баоюй прочел:
…Нет зловещего смерча пока, —Что ж красавиц готовить к войне?Так не лучше ли девичью теньНе тревожить при красном огне?– Превосходно! – воскликнули гости, прервав Баоюя. – Особенно последняя строка! Она исполнена вдохновения!
Баоюй продолжал:
Ведь командой нельзя заглушитьНас пьянящую женскую речь,Да и слишком они тяжелыДля красавиц – секира и меч…Гости захлопали в ладоши:
– Это еще лучше! Наверное, Баоюй слышал «нас пьянящую женскую речь»! Иначе разве мог бы он так выразительно передать эту сцену?
– Какой бы храброй ни была женщина, ей не сравниться в ратном деле с мужчиной! – возразил Баоюй. – Женщина по своей природе существо слабое.
– Опять хвалишься своими познаниями?! – строго произнес Цзя Чжэн. – Читай, мы ждем!
Баоюй спохватился, подумал немного и произнес:
Лент узлы как бутоны гвоздик,Пояс-лотос – нарядный, тугой.– Весьма изящно! – заметили гости. – Но вслед за этими должны идти строки, где образно будет сказано о женских нарядах, иначе нарушится плавность стиха!
– Эта строка никуда не годится! – рассердился Цзя Чжэн. – Ведь уже было и «уст аромат», и изящество женщин. К чему же еще наряды? Просто не хватает у него ни способностей, ни уменья, вот и пишет все об одном, лишь бы отделаться.
– Длинная песня, если ее не расцветить, не украсить, получится убогой и скучной, – ответил Баоюй.
– Опять ты за свое! – прикрикнул Цзя Чжэн. – Хотелось бы знать, как от этой строки ты перейдешь к описанию ратных подвигов! Прибавлять строки к уже написанному все равно что приделывать змее ноги.
– В таком случае позвольте мне перейти к следующему разделу, – сказал Баоюй.
– Эх ты, талант! – усмехнулся Цзя Чжэн. – Сочинял, сочинял, а до главного так и не дошел! Еще собираешься перейти с одной строки к следующему описанию. Желать можно все что угодно, а силенки где взять?
Баоюй опустил голову, задумался и прочел:
Нет жемчужин на платье, – затоЕсть за поясом меч дорогой!..– Годится? – спросил он.
– Вполне! – закричали гости, хлопая по столу в знак одобрения.
– Ладно! – согласился Цзя Чжэн. – Продолжай!
– Если годится, я продолжу, – сказал Баоюй. – А не годится – зачеркните ее и дозвольте мне изложить мысль другими словами.
– Опять болтаешь! – крикнул Цзя Чжэн. – Если плохо, переделывают десять, сто раз! Тебе лень потрудиться?
Баоюй подумал и произнес:
Шла всю ночь боевая игра [220] .Силы нет, но трепещут сердца.Полотенцем утерлась она,Пыль смахнув, а не пудру, с лица.220
Шла всю ночь боевая игра. – Речь идет о своеобразных турнирах, устраиваемых хэнваном в его женском ополчении. После ночных перепалок наложницы чувствовали себя крайне усталыми.
– Еще один раздел, – проговорил Цзя Чжэн. – Что скажешь дальше?
В ответ Баоюй произнес:
…Через год нашу землю, Шаньдун,Наводнили разбойники вдруг,Леопарды и тигры, ониВсполошили всю землю вокруг…– Очень хорошо! – воскликнули все. – Замечательные образы, и
Баоюй продолжал:
Помышляла врага разгромитьПолководцев и воинов рать,Бой за боем сражалась – увы,Верх над ним не смогла одержать!Вскоре ветер зловещий подул,Он пшеничные стебли скрутил, —Пуст Тигровый шатер и уныл,Солнца блеск на знаменах застыл…Тихо черные горы грустят,Только реки журчат, как и встарь,В жаркой схватке, в неравном боюБыл повержен Сюань-государь…Ливень белые кости омыл,Травы – в брызгах багряной крови,В лунном холоде, в желтой пылиДолго демоны труп берегли…– Великолепно! – закричали гости, – И композиция, и изложение, и слог – все замечательно! Интересно, каково будет описание Линь Сынян. Наверняка у второго господина уже готов оригинальный переход к этому разделу!
Баоюй прочел:
Полководцы бегут кто куда,Чтоб спасенье найти от грозы,А ведь всюду – куда ни взгляни —Пыль в Цинчжоу да груды золы.Долгу верность, трусливых презрев,Сохранял только женский дворец,И желанье воздать за доброЗажигалось в глубинах сердец.– Как искусно и плавно сделан переход! – заметили гости.
– Слишком многословно, – недовольно проговорил Цзя Чжэн. – Дальше, я думаю, пойдет просто болтовня!
Баоюй снова заговорил:
Кто же первой припомнил из жен,Как был добр государь Сюань-ван?Первой жизни своей не щадитьПоклялась Гуйхуа – Линь Сынян!Приказала: пусть Чжао и ЦиньПоведут вместе с нею отряд,Чтоб у бранного поля расцвелГруш весенних и персиков сад!Что же будет? Победа иль крах?Кто предскажет грядущее им?Но они поклялись: «Пусть умрем,Но за вана в бою отомстим!»Слез не сдержишь – текут на седло,Грусть весенняя так тяжела!Лат железо пока не звенит,Холодна полуночная мгла…Разве девам злодеев унять?Им не выиграть трудной войны!Сколь прискорбно! Убиты цветы!Ивы стройные сокрушены!Души павших – у стен городских,А не возле родного села,Растоптали копыта конейЭтих женщин прекрасных тела…Устремился в столицу гонец,Обо всем, что стряслось, доложить.Многим девам за павших подругПриходилось скорбеть и тужить…Содрогнулся Сын Неба, узнав,Что ослабла правленья узда,Уронили чело от стыдаОкружавшие двор господа….Разве могут вельможи, чины,Властолюбцы, имея свой сан,Удостоиться славы ее,Сюань-вана жены, Линь Сынян?Я скорблю о тебе, Линь Сынян,И вздохну, и замолкнуть готов,Только в сердце осталось ещеМного-много несказанных слов!