Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
Как точно сказано! И как интересно!
– Такие стихи читать нельзя, – заметила Дай-юй. – Ты мало знакома с поэзией, поэтому тебе понравились столь примитивные стихи. Если ты действительно хочешь научиться сочинять стихи, я дам тебе почитать «Собрание стихотворений Ван Мо-цзе». Сначала прочтешь сто его пятисловных уставных стихов, затем – сто двадцать семисловных уставных стихов Ду Фу и, наконец, сто или двести четверостиший Ли Цин-ляня. Произведения этих трех поэтов дадут тебе основные знания по поэзии, а затем ты пополнишь их, прочитав стихи Тао Юань-мина, Ин Яня, Лю Чжэна, Се Лин-юня, Юань Цзи, Юй Синя
– Дорогая барышня, дайте мне эти книги сейчас же, – попросила Сян-лин. – Я возьму их с собой и вечером прочту несколько стихотворений!
Выполняя ее просьбу, Дай-юй приказала Цзы-цзюань принести книгу уставных пятисловных стихов Ван Вэя.
– Читай только те стихи, которые подчеркнуты красной тушью, – предупредила она, передавая книгу Сян-лин, – это я их подбирала. Если встретятся непонятные места, спроси у своей барышни, а если не хочешь, я тебе все объясню, когда встретимся в следующий раз.
Сян-лин взяла стихи и возвратилась во «двор Душистых трав». Позабыв обо всем на свете, она села возле лампы и принялась читать одно стихотворение за другим. Бао-чай несколько раз напоминала ей, что пора ложиться спать, но Сян-лин только отмахивалась. Видя такую настойчивость, Бао-чай оставила девушку в покое.
И вот однажды утром, когда Дай-юй только окончила причесываться и умываться, в комнату вошла сияющая Сян-лин, протянула ей книгу и попросила дать взамен стихи Ду Фу.
– Сколько стихов ты заучила наизусть? – с улыбкой осведомилась Дай-юй.
– Все, что были подчеркнуты красным, – ответила Сян-лин.
– И все понятно?
– Как будто понятно, но не знаю, правильно ли. Если хотите, я вам расскажу.
– Вот так и нужно, – одобрила Дай-юй. – Сначала необходимо разобраться и обсудить неясные места, и лишь после этого ты сможешь пойти дальше. Ну рассказывай, я послушаю!
– Мне кажется, достоинство стихов, которые я прочла, заключается в том, – начала Син-лин, – что вначале они кажутся надуманными, но если немного поразмыслить, то убеждаешься, что в них скрыт глубокий смысл, и повествуют они о том, что есть на самом деле.
– В некоторой мере ты права, – согласилась Дай-юй. – Только мне непонятно, из чего ты сделала такое заключение.
Сян-лин улыбнулась в ответ:
– Когда я читала стихотворение «На границе», в нем оказались такие строки:
В пустыне большой вздымается прямо дымок, Над длинной рекой опускается круглое солнце.Солнце, разумеется, круглое. Но меня охватило сомнение, как может дымок вздыматься прямо. Слово «прямо», по-моему, употреблено здесь не к месту, а слово «круглое» слишком примитивно для стихов. Но потом я закрыла книгу и постаралась представить себе эту картину. Мне хотелось заменить эти слова, однако ничего подходящего я не нашла. Кроме того, там есть еще строки:
Солнце садится, белеют озера и реки; В пору прилива синеютСначала мне показалось, что слово «белеют» не имеет никакого смысла, точно так же, как и слово «синеют». Но вдумавшись, я убедилась, что только эти слова полностью передают картину. Когда же читаешь стихи вслух, кажется, будто жуешь огромную маслину и никак не можешь разжевать.
Или вот еще строки:
Только у брода осталось зашедшее солнце, Возле деревни поднялся дымок одинокий.Как удалось поэту употребить здесь слова «осталось» и «поднялся»! Помню, несколько лет назад по пути в столицу наша лодка пристала к берегу. Это было вечером; на пустынном берегу высилось лишь несколько молчаливых деревьев, а где-то вдали к облакам подымался одинокий сизоголубой дымок, – видимо, кто-то готовил ужин. И вот вчера, когда я прочла это стихотворение, мне почудилось, будто я вновь попала в те места!
Пока происходил этот разговор, пришли Бао-юй и Тань-чунь. Они тоже присели и стали с интересом вслушиваться в рассуждения Сян-лин о поэзии.
– Мне кажется, тебе больше незачем читать стихи, – с улыбкой заметил наконец Бао-юй. – Ты и так уже недалека от истины. Судя по твоим словам, ты уже постигла «три неясности» [152] .
– Ты говоришь, что выражение «поднялся дымок одинокий» великолепно, – возразила на это Дай-юй, – но ведь вся эта фраза не что иное, как подражание более древним поэтам. Вот я тебе сейчас прочту отрывок из другого стихотворения, перед которым эта строка окажется бледной и беспомощной.
152
«Три неясности» – у буддистов «самади», то есть основная сущность бытия. В переносном смысле – «познать сущность, основы какого-нибудь явления».
С этими словами она процитировала стихотворение Тао Юань-мина:
Темнеет, темнеет селенье далеких людей, Струится, струится над этой деревней дымок.– Оказывается, слово «поднялся» поставлено здесь вместо «струится»! – воскликнула восхищенная Сян-лин.
– Ну теперь ты поняла все, – засмеялся Бао-юй. – Излишние объяснения могут только повредить. Попробуй сейчас сама сочинить стихотворение, и я уверен, что получится прекрасно!
– Завтра я пришлю тебе приглашение вступить в наше поэтическое общество! – с улыбкой сказала Тань-чунь, обращаясь к Сян-лин.
– Зачем вы надо мной смеетесь, барышня? – с обидой в голосе произнесла Сян-лин. – Я ведь хочу научиться сочинять стихи просто ради развлечения.
– А кто их сочиняет не ради развлечения? – засмеялись в ответ Дай-юй и Тань-чунь. – Неужели ты полагаешь, что мы всерьез задумали сделаться поэтами? Ведь если разговоры о том, что мы сочиняем стихи, выйдут за пределы этого сада, нас осмеют!