Сон в Нефритовом павильоне
Шрифт:
— Я хотел бы сначала тебя послушать: как ты считаешь, хороша ли она собой, скромна ли, благочестива?
Лотос нахмурилась.
— Я вас поняла: вы хотите сказать, что нельзя судить о человеке по внешности.
И вот прибыл паланкин новобрачной. Служанки распахнули дверцу, заглянули внутрь и пораженные бросились к Хун.
— Барышня Сунь — вылитая Сунь Сань, уж не ее ли родственница?!
Хун накинулась на них.
— Да как вы смеете говорить такое про свою новую хозяйку?!
Когда же молодая появилась на пороге, все даже в лице изменились и заерзали на своих местах, только Лотос оставалась спокойной, и глаза ее светились радостью.
Вечером
— Ну, как тебе понравилась молодая?
— Жена Чжугэ Ляна была некрасива, умна и талантлива. И наша невестка скорее похожа на мужчину, чем на женщину. Если бы не желание Жэнь-сина, я бы сказала, что не пара она ему!
Ян задал такой же вопрос Хун и услышал в ответ:
— Мне бы не хотелось говорить о ее внешности: конечно, она не красавица, но, наверно, есть у нее свои достоинства.
Через три дня невестка Сунь сменила шелковые одежды на простые, с раннего утра уже стояла на пороге своего жилища и ждала, когда ее позовет свекровь. Воду носила сама, убирала сама, к старшим относилась с почтением, весь день что-нибудь да делала, ни минутки не сидела сложа руки. Что бы ни говорила ей Лотос, все она беспрекословно выполняла. Скоро князь полюбил ее за скромность и послушание, и все в доме оценили ее усердие и трудолюбие, приветливость и благочестие.
Прошло несколько лун, и князь отправил Жэнь-сина в горы к Почтенному Суню набираться ума-разума. После того как юноша постиг все науки и учение Дао, ему было дано имя Новый Утес. Прослышав о его мудрости, к нему каждый день теперь приходили ученые мужи из Шаньдуна, принося связки сушеной рыбы. [448] Они жадно слушали речи юного мудреца.
Уже трое сыновей Яна обзавелись семьями, только Цзи-син и Ши-син оставались еще неженатыми. Из двоих князь больше любил Цзи-сина, мальчика резвого и любознательного. А что с ним случилось, об этом вы узнаете из следующей главы.
448
…принося связки сушеной рыбы… — Согласно даосским уложениям, отшельнику не полагалось питаться мясом или рыбой.
Глава шестидесятая
О ТОМ, КАК СЛИВА-В-СНЕГУ УСТРОИЛА СОСТЯЗАНИЕ ПОЭТОВ НА ПРАЗДНИКЕ ПРОВОДОВ ВЕСНЫ И КАК МИНИСТР ХО СОБРАЛ ШАЙКУ ГОЛОВОРЕЗОВ В ПРИДОРОЖНОМ ТРАКТИРЕ
Цзи-син был самым красивым из пяти сыновей князя Яна: каждый, кто видел юношу, не мог отвести взора от его лица. Старый Ян и госпожа Сюй души в нем не чаяли, а Хун любила его ничуть не меньше, чем собственного сына. Как-то Хун приказала слуге привести ее боевого белоснежного скакуна — пора было почистить его и выгулять. Тут во двор вышел Цзи-син, увидел красавца коня и попросил разрешения прокатиться на нем.
Хун кивнула и помогла Цзи-сину сесть в седло.
— Ну, куда бы ты хотел прокатиться на этом коне? — спросила она.
Юноша отвечал так:
— Я хотел бы побывать там, где тропы обсажены зелеными ивами, а поля вдоль дороги покрыты цветами; я хотел бы скакать в алых одеждах, держа в руке золотую табличку, скакать по опавшим цветам, напевая «Плакучую иву»; я хотел бы полюбоваться изящными павильонами в императорском саду, навестить Сына Неба в его дворце и отведать вина из его подвалов!
Хун только головой покачала — озадачил
Шло время. В стране царили покой и благополучие, дел при дворе было немного, и князь Ян вновь заговорил с государем об отставке и о желании уехать в свое поместье.
Сын Неба выслушал просьбу и сказал:
— Мы еще молоды, но судьбы нашей державы скоро возьмет в свои руки наследник престола, и от того, каким он вырастет, зависит все. Поэтому вам надлежит заниматься его воспитанием!
Князь Ян остался наставником наследника, два сына князя, Чжан-син и Цин-син, тоже были среди учителей принца. Ежедневно все трое бывали во дворце и возвращались домой поздно вечером.
Однажды, когда князь со старшими сыновьями ушел, Цзи-син обратился к деду:
— Дни стоят ясные, весна в разгаре, я хочу съездить с приятелями в горы Благотворной Весны и полюбоваться там на цветы и ивы.
Дед отпустил внука, тот сел на ослика, кликнул мальчика-слугу и вместе с двумя приятелями потрусил в горы. Дорога вела через поля, усыпанные цветами, легкий ветерок кружил в воздухе нежную пыльцу; то и дело по дороге проезжали столичные юноши на белых конях, спешившие в зеленые терема или в винные лавки. Через несколько ли Цзи-син огляделся вокруг: вдоль дороги покачиваются плакучие ивы, за ними — белая ограда и цветущие кусты, справа и слева высятся многоцветные павильоны и терема с бисерными занавесями на окнах.
— Куда это мы заехали? — спрашивает Цзи-син.
— К зеленым теремам, — отвечает один из приятелей, — а в них обитают гетеры.
Цзи-син широко раскрыл глаза.
— О зеленых теремах я только в книгах читал, а видеть их до сих пор мне не приходилось. Давайте зайдем и посмотрим!
Приятели замахали руками.
— Молодому человеку из приличной семьи там не место! Поехали дальше, в горы Благотворной Весны!
Цзи-син усмехнулся, ударил ослика, и вскоре друзья были у места. Цзи-син ехал, любуясь пышным ковром цветов, вслушиваясь в пение птиц, полной грудью вдыхая свежий воздух весны. Вдруг за поворотом дороги он увидел нарядные экипажи с красными колесами и зеленым верхом, резвых скакунов под украшенными серебром седлами. Среди ив мелькали черные шляпы юношей, зеленые кофты и розовые юбки женщин, как бы дополнявших волшебную картину весны.
— Кто эти люди? — обернулся Цзи-син к приятелям.
— Столичные юноши и гетеры из зеленых теремов, они каждый день приезжают сюда развлекаться!
Решив размять ноги, Цзи-син соскочил с ослика и прошелся взад-вперед, На глаза ему попался колеблемый ветром красный флажок, и мальчик, улыбнувшись, сказал:
— Помните строки древнего поэта: «Вот и вечер на землю спустился, над харчевней трепещет флажок»? Это же винная лавка! Зайдемте, выпьем по бокалу доброго вина!
Приятели нахмурились.
— Таскаться по винным лавкам да зеленым теремам пристало одним развратникам — вы и сами это отлично знаете, зачем же вводите нас в грех?
Цзи-син на это:
— Сам великий Ли Бо не гнушался вина! Что же зазорного в том, что я выпью бокал?
И он зашел в лавку, а на обратном пути, когда друзья проезжали мимо зеленых теремов, придержал ослика. Вечернее солнце обагрило белые стены нарядных строений, у ворот которых вереницей стояли роскошные экипажи и скакуны под седлами с серебряными бляхами. Цзи-син с любопытством озирался по сторонам. Неожиданно с востока донеслись звуки цитры, разбудившие его воображение и растревожившие его чувства, ведь благодаря матери он неплохо разбирался в музыке.