Сон в Нефритовом павильоне

Автор неизвестен

— Что угодно господину? Вы меня звали?

Ян вздрогнул и…проснулся. Увы, он только грезил! Рядом с ним не было никого, руки его обнимали подушку, а уста говорили неизвестно что. Ян спросил о времени. Оказалось, что уже миновала пятая стража. Светильник погас, донеслось пение петуха. Ян задумался: «Цзя неглупая женщина, я хорошо это понял, но не постиг одного — что любви, а не силе она покорится с готовностью. То же и с государем: по молодости и горячности я настаивал и упорствовал — и получил в награду изгнание. Долг верного подданного — любить императора, служить ему, почитать, как отца родного. Вот в чем смысл моего сна!»

Когда совсем рассвело, Ян сел в экипаж

и вскоре прибыл в столицу. Полгода не виделся он с родителями и женой. Не описать словами радости семьи, вновь обретшей сына и мужа! Министр Инь, узнав, что Ян вернулся, тотчас прибыл к нему в дом и убедился, что изгнанник в добром здоровье.

— Ну, дорогой зять, что станешь делать, если сановный Хуан снова заговорит о браке с его дочерью? — спросил он.

Чан-цюй молчал. Ответил Ян Сянь:

— Что делать! Наверно, это не против моральных устоев, коль сам Сын Неба настаивал на втором браке. А потом — быть придворным означает повиноваться воле тех, кто поставлен выше тебя.

Министр Инь ничего не сказал на это.

На следующий день Ян Чан-цюя вызвали во дворец, и он предстал перед императором. Тот ласково принял опального придворного.

— Ты долго пробыл в изгнании, достаточно пережил. Но ведь известно: яшма от времени не тускнеет, а меч становится от огня крепче. Забудь обиды, думай о будущем.

Ян поклонился, а император продолжил:

— Мы уже говорили тебе о браке с дочерью первого министра Хуана — не противься более, по установлениям древней морали и придворного этикета допустимо иметь вторую жену.

— Я готов поступить согласно воле вашего императорского величества.

— Поскольку мы сами выступили сватом, — сказал он милостивым тоном, — повелеваем всем чиновникам нанести визиты обеим семьям и присутствовать на свадебном пиршестве!

Довольный император приказал казначею выдать Яну яркие шелка, так что родителям жениха и невесты не пришлось тратиться на праздничные одеяния. Перед назначенным днем к воротам их домов из дворца доставили все нужные наряды.

Барышня Хуан появилась перед свекром и свекровью в головном уборе, напоминавшем феникса и украшенном шпилькой с головой дракона; шелковые одежды невесты изумляли всех своей красотой; прекрасно было и лицо барышни Хуан, но в нем явно угадывались гордыня и высокомерие.

После свадьбы, продолжавшейся три дня, Ян вошел в спальню госпожи Инь, своей первой жены, и нарочито небрежно спросил:

— Ты рассмотрела мою вторую жену? Как она тебе показалась?

Та ничего не ответила. Ян вздохнул.

— Я спрашиваю тебя не как жену, а как доброго друга.

Тогда госпожа Инь ответила:

— Женщина замечает на другой женщине только наряды ее да украшения. Но ей не дано разгадать нрав или тайные помыслы этой другой. Вы, умный мужчина, спрашиваете у глупой женщины, какова ваша вторая жена, — мне это странно, я не понимаю, чего вы от меня ждете?

Еще раз вздохнул Ян.

— Я ведь не по своей воле женился на Хуан. Слыша твои сдержанные, уклончивые слова, я понимаю, что ты не хочешь выдавать своей обиды и, видимо, полагаешь, что вторая жена станет причиной ссор в семье.

Как раз в те дни на южных рубежах государства появились воинственные варвары — мани. [168] Об их нападениях только и было разговоров во дворце. Сын Неба встревожился. Он назначил военного министра Инь Сюн-вэня правым помощником первого министра, [169] а государственного советника Лу Цзюня — главнокомандующим войсками. Ежедневно император призывал обоих и обсуждал с ними

положение на юге страны.

168

Мани («грубые», «неотесанные») — бытовавшее в старом Китае пренебрежительное наименование многочисленных и разнообразных по этническому составу народностей и племен, населявших обширные районы на юге и юго-западе нынешней территории страны; однако часть этих народов стояла на достаточно высокой ступени цивилизации и создавала государственные и племенные объединения, долгое время противостоявшие китайской колонизации, что и нашло своеобразное отражение в романе.

169

…назначил… правым помощником… — Одна из специфических черт китайской административной системы состояла в том, что многие должности как бы дублировались. Так, были левый министр и правый министр, левый и правый помощник и т. п.

И однажды ко двору прибыл Су Юй-цин, правитель округа Ичжоу, [170] с донесением на высочайшее имя. Вот что в нем говорилось:

«На южных рубежах империи бесчинствуют варвары. Они разорили более десяти уездов нашей округи. Полчища их числом до миллиона человек рыщут по горам и долинам, нападают на удаленные селения. Враги коварны и хитры, бороться с ними очень трудно, наши воины гибнут один за другим. Прошу Ваше Императорское Величество направить в округу войско, чтобы разгромить врагов империи».

170

Округ Ичжоу — находился на юго-западе, а упоминаемый ниже Цзинчжоу — в центральной части страны, на месте бывшего царства Чу. До сравнительно недавнего времени эти области были заселены главным образом некитайскими народностями.

Сын Неба прочитал донесение, и гнев охватил его. Он вызвал к себе высших сановников Хуана и Иня, главнокомандующего Лу Цзюня и помощника палаты церемоний Ян Чан-цюя и спросил у них совета. Первым говорит сановный Инь:

— Мани — дикий народ, они свирепы, как звери. По-доброму их не уговорить, силой их не взять. Потому я использовал бы войска округов Цзинчжоу и Ичжоу для укрепления обороны тех мест, куда проникают варвары, посулил бы захватчикам мир и прощение, если они согласятся отойти на свои земли, но если будут упорствовать, то послал бы против них большое войско!

Держит слово Ян Чан-цюй:

— Речь правого помощника первого министра выдержана в духе тактики трех династий: Ся, Шан-Инь и Чжоу. В нынешние времена я действовал бы иначе. Известно, что варвары издавна беспокоят наши рубежи, но навсегда разделаться с врагом нелегко. Наше войско давно ни с кем не сражалось, оно не готово сейчас к решительному наступлению. Значит, надо всем уездам привести в порядок военное снаряжение, подготовить ополчение, чтобы повысить готовность страны к отражению варваров.

Держит речь главнокомандующий Лу Цзюнь:

— Ян Чан-цюй в военных делах невежда. Когда в стране неурядицы, нужно покрепче держать в руках народ. Если начать подготовку войска и снаряжения, поднимется паника. Поэтому я бы держал в полной тайне донесение Су Юй-цина и усилил надзор над народом!

Ян Чан-цюй возражает:

— Я думаю, ваши предложения неразумны. Если сидеть сложа руки, варвары вторгнутся в пределы империи, вот тогда начнется паника не только в народе, но и в войске, не готовом к отпору!