Соната незабудки
Шрифт:
Хильда ехидно усмехнулась. При этом ее выщипанные брови удивленно поднялись на лоснящемся лбу.
— Дорогая, Эдна тоже так думает. Роуз даже заметила, как они передают друг другу записочки.
— А зачем им держать это в секрете? Айле не впервой доставлять семье неприятности. Она выкрутилась бы и на этот раз.
— Может, и так, но она понимает разницу между словами «неприятность» и «скандал». Она умна, как утка. Думает, что запудрила нам мозги. Надо же, грипп, как бы не так! Она просто симулирует болезнь, чтобы получить возможность наслаждаться тайными свиданиями с Луисом. Вспомнишь мои слова!
— Если это правда, то Луис
— Ты абсолютно права, Нелли. По крайней мере, я могу гордиться, что научила тебя мыслить здраво. Айла хитра, как лиса, но у нее в голове не мозги, а бог знает что. В наши дни молодые люди ценят благоразумных женщин. Вступить в тайную связь с Луисом Форрестером — все равно что на глазах у всех совершить самоубийство. Да-да! Слухи о подвигах Луиса преодолели Атлантический океан. Хотя я думаю, Луис надеялся, что прошлое никогда не настигнет его. — Она снова подняла брови, чтобы подчеркнуть весь ужас ситуации. — Целомудрие — самое большое достоинство женщины. Потеряв его, она теряет все, — заключила она пафосно, акцентируя на этом внимание своей дочери.
Нелли была не в силах смотреть матери в глаза.
— Мама, ты хочешь сказать, что Луису нужно от нее только одно? — спросила она, вспыхнув. Мысли о плотской любви с Луисом ворвались в ее сознание, сделав его образ еще более привлекательным.
— Боюсь, это именно так. Слава Богу, вы с сестрой достаточно умны, чтобы вовремя заметить, с какой похотью он смотрит на женщин.
Хильда и не подозревала, что при встрече с Луисом Нелли стремилась поймать его взгляд. Смелость Айлы восхищала и одновременно возмущала ее. Окажись она на месте младшей кузины, она тоже считала бы Луиса неотразимым…
Когда Луис и Сесил прибыли в дом Гарнетов, шел сильный дождь. Сесил жаждал увидеть Одри и надеялся получить ответ, а Луис отчаянно хотел прекратить весь этот цирк. Айле становилось все хуже, ее температура поднималась с такой скоростью, что Роуз вынуждена была вызвать врача. Ветер Судьбы требовательно стучал в окно, угрожая ворваться в дом и унести Айлу в темноту.
Айла слушала, как дождь стучит по стеклу. Разбитой лихорадкой девочке вдруг показалось, что в окно пытается влезть какое-то отвратительное существо, поэтому она позвала мать. Роуз была слишком занята больной дочерью, чтобы уделять внимание младшим детям, вернувшимся с прогулки. Генри с Сесилом обсуждали дела в гостиной у камина, в то время как Луис с мрачным видом сидел на диване, испытывая единственное желание — заставить Одри прекратить эту изматывающую игру и рассказать родителям правду. Но Одри с матерью с нетерпением ожидали доктора. Сесил чувствовал, что это не самый удачный момент, чтобы требовать от девушки ответа. Луис же смирился с тем, что придется немного подождать, прежде чем огорошить всех своим признанием.
Когда пришел доктор, мать и дочь бросились к нему: Одри забрала у него мокрое пальто, а Роуз практически подтолкнула его к лестнице.
— Она в бреду, доктор, лихорадка становится сильнее, — повторяла Роуз, обеспокоенно качая головой. — Она обильно потеет и бормочет что-то о чудовищах. Надеюсь, вы сможете облегчить страдания ребенка.
Доктор Свонсон, пожилой англичанин с густыми кудрявыми
Увидев воспаленные глаза Айлы, доктор подошел к краю кровати и нахмурился.
— Э, да у тебя жар, моя девочка, — сказал он, положив свою холодную руку ей на лоб.
Айла молча смотрела на него, опустошенная болезнью, которая с бешеной скоростью высасывала из ее тела энергию.
— Она была очень бледной, когда вернулась сегодня днем из школы, — сказала Роуз, ломая руки. — Все произошло очень быстро. В одну секунду у нее поднялась температура, а в следующую она уже вся горела.
Доктор Свонсон подтянул стул и сел, поставив на колени свой черный чемодан.
— Я умру? — вдруг спросила Айла.
Доктор Свонсон удивленно хмыкнул.
— Не от гриппа, моя дорогая. От гриппа еще никто не умирал, — убедительно сказал он, вынимая длинный черный стетоскоп.
— Правда, Айла, не говори такого! — закричала Одри, ища глазами поддержки у матери.
— Подумать только, Айла оказалась такой трусишкой, — улыбнулась Роуз, стараясь казаться веселой. Но она чувствовала себя неспокойно, словно материнский инстинкт подсказывал ей горькую правду. — Пойдем, Одри, не будем мешать доктору, — сказала она, уводя старшую дочь из комнаты. — Пойди и поговори с братьями Форрестер. Генри, должно быть, навел на них скуку деловыми разговорами. Они пришли не для того, чтобы обсуждать бизнес. Для этого у них был целый день.
Но Одри не хотелось уходить.
— Я хочу подождать доктора с тобой.
— Нет, милая. Сесил расстроится, если ты не спустишься.
— Айла важнее, — попробовала протестовать девушка.
— С ней все будет в порядке. У нее просто сильный грипп. Как сказал доктор, от гриппа еще никто не умирал.
— Хорошо, я пойду вниз, но только если ты пообещаешь рассказать нам, что сказал доктор.
Роуз кивнула и ласково подтолкнула дочку под локоть. Одри слышала, как мать вернулась в комнату Айлы и закрыла за собой дверь.
Атмосфера в гостиной была напряженной. Альберт и двое младших братьев играли в вист за карточным столиком в углу комнаты. Одри присела на диван рядом с Луисом. Сесил внимательно наблюдал за ней, сидя в кресле.
— Как она? — спросил Генри своим обычным флегматичным тоном, каким спрашивал о погоде.
— Ей очень плохо, папочка, — грустно ответила Одри.
— Бедная девочка, — сказал Луис, не отрывая взгляда от Одри.
Одри знала, о чем он думает, но, к своему удивлению, не почувствовала ничего, кроме страха за сестру.
— Она ужасно выглядит, — продолжала Одри. — Еще совсем недавно все было нормально, а потом эта болезнь…
— При гриппе первая ночь всегда самая тяжелая, — сказал Сесил, желая успокоить ее. — А затем тихим голосом добавил, переводя взгляд с Одри на Генри: — Может быть, нам лучше уйти?
— Ни в коем случае, Сесил, — ответил Генри, беря портсигар. — Хотите сигару?
Сесил заглянул в коробку.
— Очень хорошие сигары, свежие, доставлены из Гаваны, — с гордостью заметил Генри. — Луис?