Сонеты 4, 24, 47 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда
Шрифт:
Для более лучшего понимания подстрочник сонета 24 предлагаю рассматривать строки 1-4 первого четверостишия вместе, так как они входят в одно многосложное предложение.
«Mine eye hath play'd the painter and hath stell'd
Thy beauty's form in table of my heart;
My body is the frame wherein 'tis held,
And perspective it is best Painter's art» (24, 1-4).
«Мой взор играл роль художника и был подготовлен
К твоей красоте
Моё тело — есть рама, где это удерживается (до времён),
И перспектива — это лучшего художника искусство (скерцо)» (24, 1-4).
В первых двух строках сонета 24, повествующий от третьего лица прошедшего времени метафорически сравнил свой взгляд с художником-живописцем: «Мой взор играл роль художника и был подготовлен к твоей красоте формы на скрижали — моего сердца».
Связь строк 1-2 очевидна и обусловлена вхождением в одно односложное предложение, которое связывает строки 1-2 в риторической фигуре ключевым словом в окончании первой строки — «stell'd».
Характерно, но применение такого же слова в соответствующем смысловом значении читатель может встретить в пьесе «Король Лир» акт 3, сцена 7 («King Lear», III, VII, line 61): «Quench'd the stelled fires», «Погаси подготовленные огни».
Впрочем, во фрагменте из пьесы «Изнасилование Лукреции» («Rape of Lucrece» line 1444), можно увидеть распространённый в «елизаветинскую» эпоху глагол «is steld», «был закалён», который Шекспир любил применять в своих пьесах: «To find a face where all distress is steld», «Искать лицо, где все страдания были закалены».
Поэтому нет какого-либо смысла оспаривать семантическую особенность в рассуждениях о стилистике написания Шекспиром слова «stell'd» для понимания нами его значения при исследовании подстрочника контекста сонета 24.
Однако, где перед нами была бы поставлена дилемма: «следует ли нам читать «закалённый», или же быть «подготовленным», допустим к сражению, обладая закалёнными доспехами, либо быть закалённым, то есть быть подготовленным к грядущим невзгодам жизни», — резюмировал автор эссе.
Строка 2 сонета 24, определённо имеет непосредственную связь с литературными образами из пьесы Шекспира «Всё хорошо, что хорошо кончается» со словами: «To see him every hour; to sit and draw his arched brows, his hawking eye, his curls, in our heart's table», «Рассматривать его целыми часами, сидеть и рисовать его изогнутые брови, его ястребиный взгляд, его кудри на скрижалях наших сердец».
Поэтому для сравнения литературных образов сонета и пьесы любезно предлагаю читателю в ознакомительных целях фрагмент из пьесы Шекспира «Всё хорошо, что хорошо кончается».
— Confer!
________________
________________
Original text by William Shakespeare «All's Well That Ends Well», line 73—110
ACT I, SCENE I Roussillon. The COUNT's palace.
Enter BERTRAM, the COUNTESS of Roussillon, HELENA, and LAFEU, all in black
BERTRAM (To HELENA)
The best wishes that can be forged in your
thoughts be servants to you!
Be comfortableto my mother, your mistress,
and make much of her.
LAFEU
Farewell, pretty lady: you must hold the credit of
your father.
(Exeunt BERTRAM and LAFEU)
HELENA
Of were that all! I think not on my father;
And these great tears grace his remembrance more
Than those I shed for him. What was he like?
I have forgot him: my imagination
Carries no favour in't but Bertram's.
I am undone: there is no living, none,
If Bertram be away. 'Twere all one
That I should love a bright particular star
And think to wed it, he is so above me:
In his bright radiance and collateral light
Must I be comforted, not in his sphere.
The ambition in my love thus plagues itself:
The hind that would be mated by the lion
Must die for love. 'Twas pretty, though plague,
To see him every hour; to sit and draw
His arched brows, his hawking eye, his curls,
In our heart's table; heart too capable
Of every line and trick of his sweet favour:
But now he's gone, and my idolatrous fancy
Must sanctify his reliques. Who comes here?
(Enter PAROLLES)
(Aside)
One that goes with him: I love him for his sake;
And yet I know him a notorious liar,
Think him a great way fool, solely a coward;
Yet these fixed evils sit so fit in him,
That they take place, when virtue's steely bones
Look bleak i' the cold wind: withal, full oft we see
Cold wisdom waiting on superfluous folly.
PAROLLES
Save you, fair queen!
HELENA
And you, monarch!
William Shakespeare
АКТ I. СЦЕНЫ I. РУССИЛЬОН. ГРАФСКИЙ дворец.
Входят БЕРТРАМ, графиня Руссильона, ХЕЛЕНА и ЛАФЕУ, все в чёрном
БЕРТРАМ (Обращаясь к ХЕЛЕНЕ)
Наилучшие пожелания, имеющие право быть выкованными в ваши мыслях будучи прислужниками для вас!