Сонеты 97, 73, 75 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

Комаров Александр Сергеевич

(Frank, Bernhard (2003). «Shakespeare's Sonnet 73». The Explicator. Routledge. 62 (1): ISSN 0014-4940, pp. 3—4).

Помимо этого, три использованные метафоры указывали на универсальное природное явление, связанное с существованием всего живого. Это явление включает в себя осознание быстротечности жизни к медленному распаду и умиранию.

(Schroeter, James (1962). «Sonnet 73: Reply». College English. National Council of Teachers of English. 23 (8): ISSN: 0010-0994, p. 673).

В целом, структура и использование метафор — это две взаимосвязанные

составляющие, способствующие общему развитию сонета. Шекспир воспринимается, как суровый критик возраста, поэтому поэт описывает негативные последствия старения в трёх четверостишиях этого стихотворения. Эти аспекты не только приобретают универсальный характер благодаря символам, но и представляют собой неизбежность медленного исчезновения времени, как категории в целом из-за его последовательного размещения на протяжении сюжетной линии в сонете. Кроме того, многие метафоры, использованные в этом сонете, были персонифицированы и подавлены созданной связью между юней и повествующим до метафоры смертного ложа.

(Booth, Stephen, ed. 2000, (first published 1977). «Shakespeare's Sonnets: With Analytic Commentary» (revised ed.). New Haven: Yale Nota Bene. ISBN 9780300085068. OCLC 2968040).

Критический анализ в кратком изложении сонета 73.

Барбара Эстерман (Barbara Estermann) предположила наличие очевидной связи сонет 73 Шекспира с началом эпохи Возрождения. Где по её убеждению автор сонета 73 сравнивает себя со вселенной, переходя от «the physical act of again to his final act of dying, and then to his death», «физического акта против старения к своему последнему акту умирания, а затем и к своей смерти».

Критик Барбара Эстерман объяснила эту особенность тем, что в трёх четверостишиях сонета 73, повествующий бард «…demonstrates man's relationship to the cosmos and the parallel properties which ultimately reveal his humanity and his link to the universe. Shakespeare thus compares the fading of his youth through the three elements of the universe: the fading of life, the fading of the light, and the dying of the fire», «…демонстрирует отношение человека к космосу и параллельные свойства, в которых раскрывается процесс его очеловечения и его связь со Вселенной. Таким образом, Шекспир сравнивал угасание своей юности и жизни с тремя элементами вселенной: угасанием жизни, угасанием света и угасанием огня».

Во втором четверостишии Шекспир сосредотачивается на «сумерках такого дня», когда смерть приближается ночью. Но главное — это то, что «he is concerned with the change of light, from twilight to sunset to black night, revealing the last hours of life», «он озабочен сменой света, от сумерек до заката и чёрной ночи, раскрывающей последние часы жизни», — резюмировала критик Барбара Эстерман.

(Estermann, Barbara (1980). «Shakespeare's Sonnet 73». The Explicator. Routledge. 38: ISSN 0014-4940).

Об третьем четверостишии критик Карл Д. Аткинс заметил, следующее: «As the fire goes out when the wood which has been feeding it is consumed, so is life extinguished when the strength of youth is past», «Как огонь гаснет, когда сгорают дрова, которые его подпитывали, так и жизнь угасает, когда силы молодости уходят».

(Atkins, Carl D., ed. (2007).

«Shakespeare's Sonnets: With Three Hundred Years of Commentary». Madison: Fairleigh Dickinson University Press. ISBN 978-0-8386-4163-7. OCLC 86090499).

Но критик Барбара Эстерман апеллировала его в том, что это связано с «the fading out of life's energy», «угасанием жизненной энергии».

Первое четверостишие сонета 73 было описано критиком Мартином Сеймур-Смит, так: «a highly compressed metaphor in which Shakespeare visualizes the ruined arches of churches, the memory of singing voices still echoing in them, and compares this with the naked boughs of early winter with which he identifies himself», «очень сжатая метафора, в которой Шекспир визуализирует разрушенные своды церквей, воспоминанием о некогда певших голосах, всё ещё отдающихся эхом в уже разрушенных сводах, и сравнивает это с голыми ветвями ранней зимы, с которыми он отождествляет себя».

(Martin Seymour-Smith (1963): «Shakespeare's Sonnets». Oxford, Heinemann Educational; Publisher. Heinemann; Publication date. January 1, 1967 ; ISBN-10. 0435150375; ISBN-13. 978-0435150372).

Интерпретации критиков об сонете 73.

Критик Джон Принс (John Prince) предположил, что повествующий в ходе изложения рассказывал адресату о своей собственной жизни и неизбежности смерти в ближайшем будущем. Адресат должен осознанно смог при помощи своего воображения увидеть неминуемую смерть, и оттого, что он (юноша) это прочувствовал, он должен будет полюбить автора ещё больше. Однако альтернативное понимание сонета, представленное Принсом, утверждало, что автор намерен обратиться не к смерти, а скорее к переходу от юности к зрелости. Таким образом, тема сонета проводит аналогию жизни повествующего с жизнью адресата сонета.

Что касается последней строки: «Это ты осознаешь, что сделает твою любовь более сильной, — любить то, что ты вскоре должен покинуть». На которую критик Джон Принс задаётся вопросом: — «Почему повествующий имея ввиду свою собственную жизнь утверждает, что адресат сонета должен «уйти» из жизни повествующего?». Если «это» в последней строке действительно относится к жизни повествующего, то почему последняя строка не повествует: — «Любить столь хорошо, что ты вскоре потеряешь»?

Или почему само действие ухода не направлено на «Я» поэта, который после своей смерти оставил бы позади своего аудитора, не озадачив себя этим вопросом»? — резюмировал критик Джон Принс.

(Prince, John S. (1997). «Shakespeare's Sonnet 73». The Explicator. Routledge. 55 (4): ISSN 0014-4940, pp. 197—199).

Критик Бернхард Франк (Bernhard Frank) раскритиковал метафоры, которые Шекспир использовал для описания течения времени, будь то приход смерти или просто утеря молодости. Несмотря на лиричность, они логически неуместны и довольно банальны, поскольку в них чрезмерно используются темы смены сезонов, заката и сгорания жизни. На самом деле, единственная заметная оригинальная строчка — это строчка о листьях, в которой говорится, что «когда жёлтые листья, иль никто, либо немногие висели».