Соннасарнова. Элит

Моргот Эл

— С чего бы? — удивился Тейн.

— Уверяешь, что все нормально, а сам так вежливо улыбаешься, даже жутко. Ты мне что-то недоговариваешь? Я часом не при смерти?

Не удержавшись, Тейн расхохотался, по-детски весело и задорно.

— А тебе не приходило в голову, что я о тебе забочусь?

Удивленно вытаращившись на повелителя теней, Кэйн на несколько мгновений даже растерялся, немного смутившись.

— Но ты меня уже спас, — сказал он, делая акцент на слове "уже".

— И что?

— Э-э… И ничего, — тихо пробормотал

он, окончательно не зная, что сказать.

— Я точно еще болен! — раздраженно воскликнул он через секунду, и стал заглатывать завтрак, казалось, не пережевывая.

Тейн, пожав плечами, невозмутимо сидел на краю постели и уплетал бекон с глазуньей.

— Ты только не подавись! — как можно мягче заметил он.

Пока он заканчивал фразу, с тарелки Кэйна исчез последний ломтик бекона.

— Спасибо за еду! — Фира сунул пустую тарелку под нос Алкайдэ.

— Ты же видишь — я еще завтракаю, — терпеливо объяснил тот, тыльной стороной руки отстраняя тарелку.

Откинув тарелку в сторону (упала на дальний край кровати), Фира дернул одеяло, перевернулся на бок и накрылся им почти с головой.

— Тебе холодно? — покосился на него Алкайдэ.

— Я устал. Я сплю.

— И часто ты во сне разговариваешь?

— Только когда меня донимают.

— Значит, теперь я тебя донимаю? — Тейн искренне изумился.

Снова растерянное молчание.

— Н-нет, — признал Кэйн.

Тейн заботливо подоткнул одеяло.

— Тебе и правда стоит поспать. Ты справишься, если я отлучусь… в театр?

Вначале вопрос остался без ответа. Тейн слегка напрягся. Из-под одеяла донеслись приглушенные смешки. Но Кэйн все же не справился с собой и заржал в полный голос. Одеяло содрогалось от смеха.

Не обращая внимания на смех из-под одеяла, Тейн собрал тарелки и вышел на кухню. "Справится", — удовлетворенно подумал он.

Фира откинул одеяло в сторону и сел на кровати. От смеха его щеки покраснели и по ним стекало несколько слезинок.

— А ты честно в театр собрался?

— Ну… это был один из вариантов, — честно ответил Тейн. — А что? — добавил он, входя в комнату.

— Ничего, — улыбнувшись, вздохнул Кэйн, — просто поражаюсь. Иди, — добавил он, откинувшись на подушки и широко раскинув руки, — со мной все будет нормально.

— Тогда увидимся вечером. Если ты, конечно, не исчезнешь мистическим образом.

С этими словами Тейн выскользнул из номера.

— Это был намек? — пробормотал Кэйн после того, как услышал щелчок входной двери. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, постаравшись взять себя в руки. — В любом случае, сегодня я никуда не намереваюсь исчезать.

***

Тейн неторопливо брел по осенним улицам Суюди. Впрочем, здесь осень никак не ощущалась. Деревья на пути не попадались, а многоэтажки в любое время года оставались просто многоэтажками.

Тейн любил человеческое искусство. Для него оно всегда оставалось символом свободы. Столько граней и оттенков, столько смыслов и разновидностей.

Как легко заблудиться на дорожках Прекрасного. И разве это — не свобода? Делать… Нет, творить подобно Демиургам — разве это не есть одна из высших форм свободы? И восхищаясь живописью и архитектурой, любя театр и музыку, он мог часами созерцать или слушать Прекрасное и Великое.

Но сегодня, сейчас, впервые за долгое время, ему не хотелось никаких выставок и театров. Он задумчиво брел по многолюдным улицам, не зная, куда бы пойти. Вот уже несколько часов он слонялся вот так, без какой-либо особенной цели.

Тейн, повелитель теней, житель сумрачной Нави, тот, с кем не могли сладить уже столько тысяч лет боги мертвых, чувствовал смятение. Как будто после того, как он спас Фиру, что-то безвозвратно закончилось. Нет, он вовсе не жалел о том, что совершил. Но… Сейчас он точно знал, что может вот так же спокойно брести по улицам еще сколь угодно долго — никто не нарушит его уединения. И забавный чудак с киноварно-красными волосами не возникнет вдруг из ниоткуда и не внесет сумятицу в распланированный вечер. И Тейн признался себе, что это скучно. До ужаса скучно.

Постепенно его мысли унеслись далеко в прошлое. Алкайдэ вспомнил еще одного человека, однажды нарушившего весь ход его жизни. И еще вспомнил цену этого.

Тряхнув головой, он отогнал дурные мысли прочь. Гуляя, он сам не заметил, как вернулся к отелю. Решив, что прогулок и раздумий хватит, он направился в номер. А по пути надеялся, что Фира еще не исчез, что когда он войдет в номер, то увидит его — такого же саркастичного, с этой его вечной ухмылкой и добрым взглядом. Но в то же время он боялся этого. Боялся, что история может повториться снова. И тогда вся его сила вновь может оказаться бесполезной.

***

Подходя к двери своего номера, Тейн ощутил легкое волнение. Он очень осторожно коснулся ручки двери и медленно, словно боясь, что может там увидеть, или вернее, не увидеть, отворил ее.

Еще медленнее он двинулся к комнате. В номере было тихо. Тейн было решил, что Фира все-таки исчез. Разозлившись, сам не понимая на что, он преодолел оставшиеся несколько метров гораздо быстрее. И застыл на пороге, облегченно выдохнув. Фира, как ни в чем ни бывало, лежал на кровати. Мгновенно повеселев, Тейн прошел к креслу.

Однако Фира никак не отреагировал на его появление.

Он лежал, не изменив позы, широко раскрытыми глазами глядя в потолок. И взгляд у него был остекленевший.

Тейн взволнованно наклонился над Кэйном. Левой рукой он скользнул к его шее, пытаясь нащупать пульс. От волнения у него это не сразу получилось.

— Фира? — неуверенно позвал он.

Ответа не последовало.

— Фира!

Тейн резко встряхнул его за плечи, надеясь привести в чувства.

— Да что?.. — Фира поморщился, возвращаясь в реальность. — Я просто задумался! Ты… — он осекся, взглянув на Тейна. — Как-то ты бледноват…