Сонная сказка

Свердлов Леонид

Кощей недовольно засопел.

— Чего-то ей у меня попросить понадобилось. Ну, разговорились мы. Я ей смерть свою показал.

— Это зачем?

— Девчонка молодая, любопытная. Охота ей посмотреть на смерть кощееву. Я и показал.

— Ага! Знаю я, как ты ей показывал: «Ах, Снегурочка, душа моя! Жизнь и смерть кощеева в руках ваших! Если откажете, то и жить мне больше на свете не стоит!» Тьфу! Срам, да и только. Никакого стыда в тебе не осталось, старый хрыч! Еще и ко мне похваляться пришел.

Кощей сверкнул глазами.

— Домыслы свои при себе оставь.

На кой она мне сдалась, дура вертлявая. Так вот, только я ей иголку в руки дал, стук в дверь раздался. Дед ее явился. Я ему только приоткрыл, так он меня сразу с порога оттолкнул и прямо в горницу. Снегурка как его голос услышала, подскочила, завизжала, палец иголкой уколола, да и упала замертво. Кто ж знал, что у этой иголки такие свойства… И ничем ее не разбудить. Дед Мороз совсем осерчал. Иголку схватил и говорит: «Если до нового года мне внучку мою не вернешь, бодрой и выспавшейся, смерти своей не увидишь!» Сказал — посохом стукнул и исчез. А я остался. Снегурка спит, где иголку теперь искать — ума не приложу. Вот скажи мне, ведьма старая, куда ее Дед Мороз спрятать мог.

— Знаю я, где смерть кощеева, — авторитетным голосом ответила Баба Яга. — Спрятана она в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, а заяц сидит в каменном сундуке, а сундук на вершине дуба древнего…

— Это я тоже сразу подумал. Помчался к Лукоморью. Кота допросил. Он мне долго сказки какие-то рассказывал, но ни про сундук, ни про зайцев с яйцами ничего не слышал. Да и не похоже это на Деда Мороза — такие банальные решения использовать.

— Ну, тогда Снегурку буди.

— Пробовал уже. Красных девиц всегда поцелуями будят. Я уж попробовал — только еще громче храпеть стала.

— Да уж представляю себе. Небось, всю с ног до головы обслюнявил. Бесстыдник! Уходи отсюда! Ноги твоей чтоб больше не было в моей избушке! Никогда тебе больше помогать не буду! Как хочешь — так и живи. И дорогу в царство кощеево я теперь знать не знаю. И клубок свой дурацкий забери.

Сказав это, Яга схватила метлу и со всего размаха огрела Кощея по спине. Тот вскочил и заметался по комнате, совсем как мышка Норушка. Вот где она — настоящая страсть. Вылетел Кощей из избушки на курьих ножках как пробка из бутылки. Только я его и видел. А Баба Яга за стол села, голову руками обхватила и давай горевать.

Тут я из-за занавески и выскочил.

— Все, — говорю, — теперь про тебя знаю, притворщица! Обмануть меня хотела, заманивала, а у самой один Кощей на уме. А ну, быстро, показывай мне дорогу в царство кощеево!

— Как же я ее тебе покажу, добрый молодец, если оно за тридевять земель?

— А ну, кончай несознанку играть, а то…

Тут я осекся. А что я, собственно, могу ей сделать? Схватил брошенную у дверей метлу и говорю:

— А то метлу свою в последний раз увидишь!

И на колено ее положил, будто ломать собираюсь.

Баба Яга испугалась, вскочила.

— Ой, — говорит, — не губи меня старую! Я же без этой метлы жить больше не смогу. Забери все что хочешь, только метлу не ломай.

— Чего я хочу — сама знаешь. Клубок отдавай. Его на землю бросишь — он сразу путь в царство

кощеево укажет.

Бабка побледнела.

— Зачем же тебе клубочек-то? Не мужское это дело — в нитках ковыряться. Вон, возьми шапку-невидимку — в ней за кем хочешь подглядывать можно, а тебя никто не заметит. Или вон, меч-кладенец — любую голову с плеч снесет. Вон, гляди, на полке волшебные шурупы-саморезы. Самая мужская вещь — сами во что угодно вкручиваются, держат как влитые, и ничем их открутить невозможно. Или, хочешь, возьми сапоги-скороходы лучшей советской фирмы.

— Ничего этого мне не надо, — говорю. — Отдавай клубок, а то метла уже трещит.

У бабки глаза от беспокойства бегают. Но гляжу, она при этом все больше на ларец косится, что у двери на табуретке стоит. Я к ларцу, но Баба Яга быстрее оказалась — она ближе стояла. Прыгнула в сторону, как футбольный вратарь, ларец схватила, клубок из него вытащила. Тут, откуда ни возьмись, лягушка Квакушка. Пасть разинула, язык высунула, а он у нее метра три в длину оказался, клубок языком подцепила и из рук ведьмы выбила. Тут и мышка Норушка подоспела. Подхватила клубок и на улицу помчалась. Я за ней. Бабка лишь успела вслед крикнуть: «Вы только Кощею вреда не сделайте!»

Клубок по дорожке катится, за ним мышка Норушка несется, а сзади я. «Быстрее! — кричит мышка. — Быстрее! Нам надо раньше Яги успеть. А то она сейчас в свою ступу заскочит и за нами помчится — Кощея предупреждать».

Мимо меня прошлепали лягушачьи лапки. Квакушка догнала нас без всяких видимых усилий. Она слегка отталкивалась от земли и пролетала по нескольку метров вперед. Передние лапки она при этом спокойно скрестила на груди. Мордочка ее была как всегда безразличная и спокойная.

— Не волнуйся, — сказала она мышке, легко обогнав ее, — Баба Яга за нами не погонится.

— Почему? — спросила Норушка.

Тут земля содрогнулась. Я обернулся. Баба Яга уже сидела в ступе. Та сотрясала все окрестности, пытаясь оторваться от стартового стола, но с места не двигалась.

— Потому, что волшебные шурупы-саморезы сами во что угодно вкручиваются, держат как влитые, и ничем их открутить невозможно, — флегматично зевнув, объяснила лягушка.

Убедившись, что погони не будет, мы замедлили шаг. Клубок тоже покатился медленнее. Однако путь нам предстоял не близкий, а времени до Нового Года уже оставалось совсем немного. Мы бы не успели, если бы вдруг нас не догнал всадник.

— Приветствую вас, чужестранцы! — с легким акцентом сказал он, приподнимая шляпу. — Я принц из тридевятого государства.

— А я мышка Норушка! — выбежав вперед, запищала мышка.

Я тоже представился. А лягушка только квакнула что-то невнятное, не высовывая мордочки из зарослей травы.

— Я буду вам чрезвычайно благодарен, если вы будете столь любезны сказать мне, не попадалась ли вам поблизости отсюда серебряная стрела с розовым оперением, — сказал принц.

Я покосился на Квакушку, но та показывала всем своим видом, что разговор не имеет к ней никакого отношения. Тут я и сам вспомнил, что стрела у меня, и отдал ее принцу.