Сонный воин 3

Дверь с грохотом распахнулась, и в гостиную стремительно ворвался Александр Демидович Добровольский, мужчина в самом расцвете сил и могущества. Мастер и глава одной их ветвей Великого клана, пусть и младшей. Но под его рукой дела ветви шли всё лучше и лучше, и была немалая вероятность, что Добровольские поднимутся гораздо выше в клановой иерархии, пусть и не в этом поколении. Одно, два… время роли не играло. Кланы стоили свои планы на десятилетия вперёд, и тем важнее была забота о наследниках. Именно поэтому Александр Демидович бросил все дела и примчался домой, когда ему сообщили о болезни младшей дочери третьей жены.

Катерина росла здоровым и любознательным ребёнком, но, к

сожалению, ей никак не удавалось пробудить внутреннюю силу, а без этого в среде аристократии она считалась бы инвалидом. Что, в свою очередь, повлияло бы на всю семью, да что там семью, всю младшую ветвь, сведя на нет все усилия главы. Конкуренты не упустят такого подарка и обязательно преподнесут информацию в нужным им свете, выставив Добровольского порченым. Личная сила была главным фетишем кланов, недаром же многие старики ещё придерживались традиции выбраковки. Три поколения неодарённых в семье, и она исключалась из реестра, выбрасывалась, словно сорняк с грядки. Жестоко, но только так можно было оставаться на плаву. И вот сейчас Александру Демидовичу говорят, что у младшей кризис, который может закончиться как прорывом и обретением силы, так и смертью. Поэтому глава и прибыл лично, ибо от исхода зависело будущее не только одной девочки, но и её матери с сестрой. Оставлять в семье порченые ветви Добровольский не собирался, как бы жестоко это ни звучало.

– Что там?! – вопрос был задан двум старшим жёнам, вскочившим при появлении мужа и главы. – Какие прогнозы?!

– Катерине стало плохо, мы вызвали Абрама Израилевича, – на правах первой жены начала Наталья Игоревна. – После осмотра он заявил, что дело в энергетике. Ядро девочки оказалось перенапряжено. Сейчас массажем и иглоукалыванием пытаются снять спазм, но пока ничего не получается.

– Проклятье! – Добровольский полоснул взглядом по застывшей в углу Анастасии, вцепившейся в платок с такой силой, что побелели костяшки. – Этого ещё не хватало! Как же не вовремя! Ладно, сам посмотрю, что там происходит.

– Александр! – кинулась было за ним вторая супруга, Арина Богдановна, не сумев сдержать волнения, но всё же взяла себя в руки, а глава рода распахнул двери в спальню дочери, и та, словно дожидаясь этого, стремительно понеслись вскачь.

– Берегись!!! – Абрам Израилевич, пожилой семейный врач, наблюдавший самого Александра Демидовича ещё ребёнком, вдруг метнулся от кровати, стараясь оказаться как можно дальше от изогнувшейся на ней девочки. – Осторожно!!!

А следом под визг Светланы Серафимовны, матери Анастасии и Катерины, её младшая дочь вдруг приподнялась над кроватью и шарахнула в разные стороны молниями. Если бы не реакция самого Александра Демидовича, и врача, и женщину, совсем забывшую про защиту и даже не накинувшую Доспех духа, просто зажарило бы до хрустящей корочки. Но глава не зря был Мастером и успел накрыть младшую дочь стихийным щитом, позволив безопасно выпустить накопленную энергию. Рукотворная гроза бушевала не меньше минуты, прежде чем девочка затихла и без сил рухнула на кровать. И стоило Добровольскому убрать защиту, к Катерине тут же кинулся доктор, ухватив её за запястье и начав проверять пульс и состояние организма.

– Что это было? – Александр Демидович в достаточной мере доверял семейному врачу, чтобы не мешать ему делать свою работу. – Это прорыв?!

– Это самое точное определение. – Доктор на секунду отпустил руку пациентки, но только для того, чтобы набрать в шприц лекарство и сделать укол. И пояснил для обеспокоенного отца: – Успокоительное. Катеньке нужно поспать. Давайте не будем ей мешать, хотя бельё хорошо бы поменять.

– Этим займутся. – Глава сделал жест рукой, и в комнату тут же ворвались горничные, принявшись максимально бережно обихаживать девочку, а взрослые Добровольские и врач вышли в гостиную, причём Светлане Серафимовне пришлось

помогать. Она явно была в шоке и лишь после нюхательных солей немного пришла в себя, но всё ещё не была готова к диалогу, сидя на кресле, рядом с которым замерла Анастасия. – Так что случилось? Почему прорыв произошёл с такими спецэффектами?

– Если пружину сжать, распрямившись, она ударит, – пожал плечами старый доктор. – У Катеньки были проблемы с ядром. Оно не выпускало энергию, накапливая её внутри. В какой-то момент это могло стать настоящей проблемой, девочка бы сожгла сама себя, но произошёл прорыв, тут вы подобрали очень правильный термин. И случилось то, что мы только что видели. Высвободившаяся сила ударила во все стороны, не разбирая цели. Если бы не вы, Александр Демидович, боюсь, я бы больше не смог наблюдать вашу семью.

– Вы ещё меня переживёте, – отмахнулся Добровольский. – Скажите, чем это может грозить Катерине? В дальнейшем будут какие-нибудь проблемы?

– Конечно, понаблюдать за ней стоит, – кивнул Абрам Израилевич. – Ядро пока ещё не стабилизировалось, но в течении суток должно прийти в норму. Что до будущего, то проблем быть не должно. Подобные случаи поздней инициации довольно подробно описаны в научной литературе и былинах. Самый известный из них – Илья из села Карачарова. Он совершил прорыв в тридцать три года и сразу получил ранг Виртуоза. Это, конечно, во многом легенда, но логическое обоснование у неё есть. Действительно, те одарённые, что проходили такую взрывную инициацию, или прорыв, если вам угодно, обычно добивались достаточно значительных высот в развитии. Так что поздравляю, Александр Демидович, вам достался настоящий бриллиант.

– Но, если отложенная инициация даёт настолько положительный эффект, почему её не используют? – вмешалась в разговор первая супруга. – Нам вы о подобном даже не говорили!

– И не сказал бы, – пожал плечами пожилой доктор, ничуть не испугавшись мелькнувших в голосе женщины ноток угрозы. – Не буду скрывать, подобные исследования велись, но все учёные сошлись в одном – это слишком опасная и непредсказуемая процедура. Если снять блокировку слишком рано – не будет никакой пользы, если чуть задержать – инициируемый просто сгорит. Причём никто не даст гарантии, что, если угадать время с точностью до секунды, процесс пройдёт удачно. Вполне возможен и негативный, и даже летальный исход. Да и сам по себе блок нужен особый. Подавители Ломоносова-Кюри не подходят, они блокируют только внешние проявления, но внутри тела энергия никак не сдерживается. В общем, слишком сложно с непредсказуемыми результатами, чтобы хотя бы попытаться. Поэтому врачи и наставники молчат, чтобы не давать и тени надежды.

– Нужно усерднее тренироваться, а не мечтать о несбыточном! – отрезал Александр Демидович. – Благодарю за то, что сразу откликнулись, Абрам Израилевич. Вы всегда желанный гость в нашем доме.

– Это моя работа, – с достоинством поклонился врач. – И, с вашего позволения, я вернусь к пациентке. Сейчас ей ничего не угрожает, но всё же лучше присмотреть. И ещё, Светлане Серафимовне тоже не мешало бы отдохнуть. Всё же потрясение было слишком велико.

– Да, конечно, – покосился на жену глава. – За это не беспокойтесь. Анастасия, отведи мать в её комнату.

– Хорошо, отец. – Девушка послушно подхватила маму под руку, помогая подняться. – Мама, пойдём. Тебе нужно отдохнуть.

– Катя. – Светлана Серафимовна ещё не пришла в себя и плохо понимала, где находится. – Мне нужно к Катеньке. Ей плохо. Я должна быть с дочкой.

– Да, да, мы обязательно пойдём к Кате, как только ты немного отдохнёшь. – Слабость матери резала Анастасию как ножом. Позже им всем этот эпизод обязательно припомнят, но всё же девушка не позволила ни единой ноте раздражения прорваться в голосе. Маму она нежно любила, хоть и признавала, что та была совершенно не приспособлена к клановым интригам. – Идём, мама, идём со мной. Я тебе помогу.