Соня Сомова спасает Новый Год
Шрифт:
Девочка не могла налюбоваться собой в отражении. Её друг Чаки тоже оценил получившийся образ.
— Как принцесса! — заявил он.
— Даже если бы я была принцессой, — рассудила Соня, — это бы не отменило того, что мне срочно надо бежать на кухню. Иначе всему королевству придёт конец. Принц Алан и на сытый желудок не отличается благоразумием. Страшно представить, что он натворит голодный.
— Это верно, — вздохнул Чаки.
— Кстати, Тия, а ты случайно не знаешь, что любит принц на завтрак?
Подумав,
— Потап, который раньше был главным королевским поваром, часто готовил для королевской семьи овсяную кашу. Правда, не припомню, чтобы принц Алан был в восторге от этого.
— Я что-нибудь придумаю, — заверила Соня.
Хотя на самом деле никакой уверенности она в себе пока не чувствовала. Ей самой редко нравилась каша. Но у мамы Светы всё же получалось приготовить это блюдо так, чтобы вся семья уплетала за обе щеки.
Вот только бы вспомнить, что же там был за рецепт…
Попрощавшись с Тией, Соня и Чаки направились на королевскую кухню. После вчерашнего преображения это пространство было не узнать. И, конечно, готовить на такой кухне оказалось вдвойне приятнее и удобнее.
— Значит так, — решила девочка, оглядев содержимое шкафов, — овсянка есть, её я и приготовлю. Но было бы здорово добавить в неё что-нибудь полезное и вкусное.
Чаки залез носом в нижний шкафчик.
— Тут есть баночка мёда, — сообщил он.
— Отлично! Ещё бы фруктов…
— Или сухофруктов! — подоспел Чаки с замечательной идеей. — Мешочек кураги подойдёт?
— Супер! — обрадовалась Соня и заглянула на верхнюю полку, где вчера Лео нашёл горстку орехов и изюма.
Маленькая хозяйка помнила, что вроде использовала не все орехи. И действительно, в кульке сохранилось крохотная пригоршня.
Она отыскала свежее молоко, налила в сотейник и поставила греться на печи. С вечера в очаге сохранилось ещё достаточно тепла для приготовления каши. Затем Соня отмерила четыре ложки сухих овсяных хлопьев и половину ложки сахара. Всё тщательно перемешала в сотейнике и оставила закипать.
Тем временем она занялась курагой и орехами, которые тщательно порубила на небольшие кусочки. А пока Соня была увлечена готовкой, Чаки слонялся по кухне без дела. Сначала он вызвался помогать девочке, но та решила, что вполне справится одна.
Щенок заскучал и развлекался тем, что пытался улавливать разные ароматы в пространстве. Обладая великолепным обонянием, он мог различить даже те запахи, которые доносились за пределами кухни. Вскоре именно такой аромат он и почувствовал.
— Яблоками пахнет, — сказал Чаки и снова тщательно принюхался — никакой ошибки быть не могло.
— Яблоками?.. — задумалась Соня.
Она пробежалась взглядом по кухне, однако ни вчера, ни сегодня здесь никто не находил свежие яблочные
— Ты уверен, Чаки?
— Ещё бы! — возмутился пёс. — У меня же собачий нюх!
Конечно, ему не понравилось, что Соня засомневалась в его способностях. Оттого он постарался немедленно найти источник запаха и доказать хозяйке, что не ошибся.
Чаки выглянул в коридор, снова принюхался. Несомненно, яблочный аромат ощущался тут сильнее. И щенок потянулся по следу, всё дальше и дальше удаляясь от дверей кухни.
Запах манил за собой. Чаки уже понял, что находится где-то близко к цели. Он ускорился и совершенно не заметил, как неожиданно врезался лбом с дверной косяк.
— Ай!.. — Чаки потёр лапой ушибленную голову и даже хотел зарычать от обиды на свою невнимательность, как вдруг заметил впереди именно то, что искал.
Шишка сразу перестала беспокоить, а всё собачье внимание сосредоточилось на виновнике переполоха. Им оказался никто иной как министр околовсяческих дел Свин Хрюнов, который обнимал целую охапку спелых, сочных, румяных яблок и, кажется, пытался их куда-то припрятать незаметно для всех.
Министр стоял посреди большого зала, застигнутый врасплох первым королевским советником Феликсом Пустяковым. Советник недобро сверкал колючими глазами и шевелил седыми усищами.
— Доброе утро, уважаемый министр Свин.
— Доброе утро, уважаемый советник Пустяков, — проблеял Хрюнов, пытаясь протиснуться между Феликсом и аркой, которую тот перегородил собой.
Даже с учётом того, что советник был худ, а проход довольно широк, министру никак не удавалось преодолеть препятствие. И тем более ему не удавалось оставить незамеченной свою фруктовую ношу.
— А позвольте узнать, уважаемый министр Свин, — не отступал Пустяков, — что это у вас такое красивое и ароматное?
— Это? — как бы удивился Хрюнов и стал объяснять нарочито безразличным тоном: — Это ничего важного, уважаемый советник. Так, нашёл на дороге…
— На дороге? — гневно дёрнул бровями Феликс.
— На дороге, — не очень-то уверенно подтвердил министр Свин.
— Зимой яблоки не растут.
— Да где же это я сказал, что они росли? Просто лежали, никому ненужные…
— А не из королевского ли погреба эти яблочки?
— Ну, что-о-о вы! — стал оправдываться Хрюнов. — Как вы такое могли подумать?! Я никогда и ни за что не захожу в королевский погреб раньше полуночи! Ой…
Министр понял, что, возможно, сказал лишнее. Побоявшись, что советник Феликс сейчас отнимет у него такую вкусную (пусть и не совсем законно найденную) добычу, он зашептал:
— Уважаемый советник Пустяков, а хотите я вам отдам половину этих яблок? И вы как бы сделаете вид, что мы с вами другу друга не видели?