Сообщники поневоле
Шрифт:
– Женщина, вы меня хотите подселить к незнакомому парню? А если он маньяк? Закроет меня в комнате, привяжет к батарее и будет издеваться.
– Ребенок, я больше боюсь, что издеваться будут над ним.
Господи, где я так согрешила? За что мне это все?
Глава 24
Обычно мы со Смирновой на учебу вместе из дома выходили. Стучали линейками по трубе, подавая знак о том, что время настало. Я думала, сегодня утром будет именно так же. Раз постучала, второй. Даже на кухню за ложкой столовой
Пока возле двери толкалась и мелочь за проезд передавала, как-то умудрилась написать соседке сообщение, мол, где тебя черти носят, почти миссис Обашкина? И стикер в конце залепила, на котором обезьянка симпатичная смеется. Думаю, она мне за этот вполне обдуманный прикол еще мозг съест, но разве я могла сдержаться?
Тем более она сама виновата. Я ее не заставляла встречаться с парнем с такой фамилией. Стоп! Обашкин. Встречаться. На учебу не пошла. Отдых.
«А-а-а», - тараканы забегали по моей черепной коробке от мыслей, что подруга уже в самолете сидит и на облака смотрит.
Уехала, что ли?
И мне не сказала?
С детства тайны не люблю. За моей спиной, конечно же. Сама-то могу промолчать, но ненавидела, когда что-то скрывали от меня. Это с детского сада началось. В один из дней воспитательницы во время тихого часа закрывались в нашей раздевалке и о чем-то болтали не своим голосом. Несколько дней я наблюдала за ними, пыталась даже подсматривать, но все равно не могла ничего понять. Помню, и сделку предлагала: я им отдаю свою кашу, а они мне рассказывают, что затевают. Не прокатило. Сказали, что у них и так этой каши целая кастрюля. Тогда я пошла на крайние меры. Взяла в руки свой самосвал, для подстраховки, и пошла в раздевалку, пока все спали. В общем, так я и узнала, что Дед Мороз – это наша нянечка, а не дед, который с оленями дружит.
Только сейчас мы не в ясельной группе находимся. Реальная жизнь, в которой подруга совершает огромную ошибку.
– Девушка, вы выходите?
А? Что?
– Дай пройти. Вот молодежь пошла, и не столкнешь их с места.
Между прочим, у тетеньки это получилось. Я и понять ничего не успела, как уже стою на улице, причем не на своей остановке.
Ну и дела.
Такими темпами я точно на пару опоздаю. У Смирновой хоть причина уважительная. Придет и скажет: простите, я на пляже была, вот вам магнитик. А у меня? Не буду же говорить: извините, я пока всех ворон в городе пересчитала, ваше занятие уже закончилось, господин преподаватель.
Делать нечего, побежала, думая о том, как с Филом связаться. Он точно должен знать, где друг его бесхребетный пропадает. А чего думать? Возьму и в отель позвоню. Делов-то. Один раз прокатило, какие могут быть проблемы со вторым? К тому же он богатый и со связями. Быстро все разузнает.
– Марусь!
От бега точно бывают глюки. Нельзя мне спортом заниматься. Точно нельзя.
–
Глюки бывают такими реалистичными? Как со мной может Настя разговаривать, если она в самолете попу греет?
– Маруська!
Э-э-э.
Я кое-как остановилась, сами понимаете, разгон был лошадиный, ну, или как у пони точно, и замерла.
Смирнова из окна машины вылезла и рукой мне машет, а рядом с ней Обашкин пыхтит, что-то ей пальцами показывая.
– Ты не ул…
Улетела? Сажина, не тупи. Настя не должна понять, что ты в курсе ее планов.
– Опаздываешь, Смирнова?
– Я? Нет. Ты бегом решила заняться?
Она стебется надо мной? Когда научилась-то? Где аленький цветочек Настенька? Почему мне кажется, что в машине сидит калла?
– Марусь, не стой столбом. Слава говорит, здесь парковаться запрещено.
Два раза мне повторять не нужно, поэтому уже через секунду я сижу на заднем сиденье Обашкинской машины. Конечно, с неохотой села, но это всяко лучше одиночного забега и выплюнутых легких.
– Чего меня не предупредила, что с водителем поедешь?
Ой-ой, как Славик посмотрел. Прости, чувак, у меня после спорта всегда настроение такое.
– Так я тебе сообщение написала, – не оборачиваясь отвечает подруга.
Хм, и правда прислала. Три минуты назад!
«Марусь, проспала. Меня Слава отвезет».
Надеюсь, она выспалась. Вы представляете, я чуть Довлатову не позвонила. Опять. Сама. И это перед тем, как к нему переехать. Святые тапки, чуть снова на неприятности не нарвалась. А Смирнова просто спала. Так и хотелось ей леща подарить, хорошо, что вовремя вспомнила, что она моя подруга.
– Настён, позвони, как освободишься. Я за ТОБОЙ заеду.
Ага, Славик всем своим видом дал понять, что даже за чаевые меня домой не отвезет.
Хм, больно надо.
Взяла и дверью «случайно» хлопнула. А потом еще и такое неуверенное «упс» добавила. Типа я случайно. Верь мне.
Не поверил.
И Смирнова не поверила.
– Ты можешь хотя бы сделать вид, что он тебе нравится?
Не-а. Я себя знаю. Вру только тогда, когда мне это нужно. Сейчас не тот случай.
– Боюсь переборщить и в любви ему признаться.
– Марусь! Ну, правда. Он же тебе ничего плохого не сделал. Слава хороший. Например, вчера узнал, что я никогда на море не была. Знаешь, что он сделал? Тут же купил билеты.
– У мамы хоть отпросился? – шепчу себе под нос, открывая дверь.
– Что?
– Говорю, осторожнее будь. Кишечная палочка не дремлет.
Смирнова посмотрела на меня как на завистливую клушу, но потом взяла себя в руки и улыбнулась.
– Когда уезжаете?
– Ой, а я даже и не спросила. На радостях забыла. Представляешь? Всю ночь вещи перебирала, не зная, что с собой взять. Знаешь, что Слава на это сказал?
– Куплю тебе все новое, дорогая?
Так-с, надо завязывать. Со стороны и правда может показаться, что я завидую. На самом же деле нет. Чему завидовать? У нее всего лишь есть парень. Богатый парень. Который исполняет все ее желания. Шмотки покупает. На учебу отвозит. Не-е-е, это точно не зависть.