Sophia Isla. Доблесть маленькой души
Шрифт:
В этот момент она мстила не за себя, а за мужчину, которым бы мог стать однажды ее прекрасный сын, и за его детей, таких же светлых и желанных, которые могли бы у него родиться.
Через несколько
Это произошло 3 июля 1732 года. И с тех самых пор Амала терпеливо ждала, пока появится чистый и непорочный мальчик, чтобы вернуться к жизни и выпить ее до дна за своего усопшего сына.
Для себя она не желала ничего: ведь она не винила себя ни в жестоких убийствах, ни в своей скоропостижной смерти.
Кроме Мэри, из Люмьеров больше никто не спал.
Пламя свечи по имени Сердце
Ранним утром следующего дня Мия ждала Люмьеров на прежнем месте встречи. Сегодня их путь предвещал быть более опасным и захватывающим – ведь целью похода был спуск в Святые Подземелья, а это означало, что и Омут Леса придется потревожить куда сильнее, чем в прошлый раз.
Разговор не клеился с самого начала,
Погода стояла на удивление безоблачная, только лужи да глина хлюпали под ногами, и, к счастью для всех, этот путь не располагал возможностью к близкому общению – все сохраняли тишину.
С самого пробуждения Мэри не проронила ни слова, что осталось на удивление незамеченным – хотя что уж тут удивляться, если родители так глубоко были погружены в размышления о семье Крафтов, что сами не заметили, как пролетела бессонная ночь, уступая яркому утреннему солнцу.
Может, это и к лучшему, ведь Мэри не хотела объяснять причину своего болезненного вида, и сил придумывать какое-либо вранье у нее попросту не оставалось. Подойдя к зеркалу, девочка в ужасе осматривала алеющий синяк от невидимых рук паралича на своей бледной молочной коже.
Поскольку она была куда проницательнее и сообразительнее своих родителей, то решила, что просто обязана встретиться с печально известным мальчиком.
Вот так просто, одним рывком можно сорвать пластырь с раны ноющего молчания:
Конец ознакомительного фрагмента.