Соприкосновение
Шрифт:
Видя, что разговор не клеится, Элис решила разрядить обстановку.
– Может включим радио? Здесь вроде есть местная станция, тот мужчина на пароме говорил что-то такое, так ведь?
Алан неохотно потянулся к экрану на передней панели. Автоматический поиск станции не занял много времени. С динамиков зазвучал голос ведущего. «А теперь поговорим о погоде. Ночь сегодня будет ясной, так что, гости из больших городов, время от времени посматривайте вверх на звёзды, что подмигивают вам с неба. Здесь становится довольно темно, но они осветят вам путь.» Приятный баритон диктора сменился кантри-балладой в исполнении Роя Орбисона. Они ехали молча, любуясь красотой горных пейзажей. Музыка заставила их позабыть о возникшем напряжении и
Захудалый асфальт перешёл в просёлочную лесную дорогу, которая заканчивалась тупиком у обрыва, огороженного деревянными перилами. Слева была тропинка, спускавшаяся вниз. Перекосившийся столбик с проржавевшей табличкой, установленный у её начала, предупреждал, что далее находится частная территория.
– Придется идти пешком. Слушай, а тебе точно нужен этот большой чемодан с вещами? Нельзя просто оставить его здесь и не тащить вниз?
– Конечно нужен. Иначе зачем, по-твоему, я его упаковывала и привезла сюда?
– Без понятия. По неизвестным науке причинам женщинам всегда нужно возить с собой большие сумки. Как по мне, нам хватило бы взять шампунь, мыло, зубные щётки и пару полотенец. Всего-то полторы-две недели, незачем транспортировать сюда половину квартиры…
– Уже солнце садится. Давай ты будешь пытаться разгадать секреты женской логики, пока будешь нести чемодан по дороге к дому. А я возьму эту большую сумку.
Выйдя из внедорожника, Элис подошла к ограждению.
– Ух ты, Алан, посмотри, какая красота!
Он облокотился о перила рядом с ней. Вид действительно открывался прямо-таки роскошный. Огромное, обрамлённое холмами озеро простиралось во все стороны, на его водах играла лёгкая рябь от осеннего ветра. Под ними на расстоянии нескольких десятков метров от берега, находился небольшой каменистый остров, соединённый с сушей деревянным мостом. На острове стоял довольно крупный двухэтажный домик, окружённый примерно десятком высоких и стройных хвойных деревьев. Сам остров по форме напоминал то ли трезубец с двумя обломанными остриями, то ли лапу гигантской доисторической птицы. Вдалеке, на высоком холме, едва виднелось какое-то сооружение: то ли коттедж, то ли гостиница, а может быть санаторий.
– Я читала, что озеро Колдрон – одно из самых больших и глубоких озёр вулканического происхождения в Штатах. Миллионы лет назад здесь был громадный вулкан, а после извержения из его кальдеры образовалось озеро.
– Должен сказать, это действительно впечатляет. Значит, мы проведём отпуск на вулкане, правильно я понял? У нас будет что-то типа персональной пороховой бочки под кроватью?
– Он давно спит, и не проснётся ещё лет пятьсот, как минимум. Так что вулкан не испортит нам отдых. По крайней мере тот вулкан, что внизу. – саркастически улыбнулась Элис, намекая на взрывной характер Алана.
Они спустились по тропинке. Вход на мост начинался с самодельной декоративной прямоугольной арки, с которой свисала на цепях табличка "Остров ныряльщика". Подходя к дому, они спугнули с деревьев целую стаю ворон, которые с недовольным громким карканьем поднялись в воздух. Здание выглядело старым, но прочным. Оно было сделано из дерева, нижняя часть, сантиметров на пятьдесят от фундамента, отделана камнем. Особое внимание обращали на себя два больших круглых торцовых окна второго этажа – они напоминали пару иллюминаторов подводной лодки. Но, в целом дом выглядел вполне обычно: типичная двускатная крыша под острым углом, как у хижин, на ней два выступа с окнами. Высокая дымовая труба.
Элис, сумка которой была значительно легче, обогнала Алана и уже ждала на крыльце. Он невольно залюбовался её фигурой и блестящими в лучах закатного солнца светло-русыми волосами, разделёнными на пробор и уложенными в аккуратный хвост. Элис уже успела снять и повесить на перила крыльца свою любимую чёрную кожаную куртку, оставшись в рубашке, джинсах и высоких сапогах. Она умела выглядеть стильно в любой ситуации.
Подойдя к Элис, он откинул со лба растрепавшиеся от ветра, слегка вьющиеся чёрные волосы.
– Почему не заходишь внутрь?
Она демонстративно щёлкнула выключателем на крыльце. Света не было. В её серых глазах явственно читалось нарастающее беспокойство.
– О… ясно. Не переживай, скорее всего, в доме давно не было жильцов и хозяева просто выключили рубильник. Я зайду и посмотрю.
– Ты только поторопись, ладно?
У Элис была фобия – она ужасно боялась темноты. Даже у себя в квартире, что уж говорить про открытую местность в глуши, на другом конце страны.
Алан отпер дверь и, включив фонарик, принялся осматриваться внутри дома. Интерьер выглядел так, будто на дворе шестидесятые, а то и раньше. Дощатый пол местами укрывали ковры, на окнах висели занавески с жёлтым цветочным узором. Гостиная, столовая и кухня были совмещены. Посредине гостиной, у стены, находился грубо обложенный камнем дровяной камин, напротив него стоял явно видавший лучшие времена клетчатый диван. Возле дивана красовался часовой шкаф – этот предмет мебели ещё больше остальных просился в экспозицию какого-нибудь исторического музея. Другой шкаф у стены хранил коллекцию фарфора, совершенно заурядного, но зачем-то выставленного напоказ под стеклом. Погруженный в сумрак и отдающий сыростью, старинный дом производил несколько тягостное впечатление. "Впрочем, – подумал Алан – поздней осенью благодаря камину здесь должно быть довольно уютно". В угловой части гостиной, на небольшом столике, возле которого стояло кресло-качалка, он заметил коробку с книгами. Все четыре оказались сборниками поэзии и на всех стояло авторство некоего Томаса Зейна. Алан никогда не слышал о таком поэте, хотя судя по тиражам, его книги пользовались популярностью. Последняя, «Храм Тени и Тумана» практически могла соперничать в этом отношении с романами самого Алана. "Надо будет спросить у Элис, она больше интересуется стихами". Рубильника нигде на первом этаже не наблюдалось.
Алан уже приготовился искать распределительный щиток снаружи, когда на миг ему почудился едва заметный звук сверху, будто у кого-то под ногой скрипнула доска. Живое воображение сразу же нарисовало зловещую картину затаившегося маньяка-отшельника, поджидающего неопытных путешественников в своём логове. Отмахнувшись от глупых мыслей, Алан поднялся по лестнице. "Нечего здесь бояться. Грабители вряд ли позарились бы на эту древнюю хижину и уж точно не стали бы аккуратно взламывать хлипкий замок. Версия же с маньяком вообще смехотворна". Как он и ожидал, наверху никого не оказалось. Причиной встревожившего его скрипа вероятно стали мыши, живущие в стенах дома. Небольшую площадку между двумя комнатами верхнего этажа украшала, если можно так сказать, висящая на стене голова оленя. Слева находилась просторная спальня с двуспальной кроватью и мягким зелёным креслом. Остальную часть второго этажа занимал рабочий кабинет. Его обстановка была довольно скудной: пара шкафов, пара стульев и письменный стол с лампой. Центральным элементом декора комнаты выступало внушительных размеров чучело совы, закреплённое над столом у самого потолка. Еще пара вороньих чучел висели по сторонам от дверей комнаты. Очевидно прошлые хозяева имели весьма своеобразное представление об уюте. Календарь на стене показывал июль 1970 года. В одном из шкафов на полке стояла фотография, на ней был запечатлён мужчина, облачённый в водолазный скафандр. Он стоял на пирсе возле дома и готовился к погружению. "Ну да, ведь это же «Остров ныряльщика». Чем ещё здесь заниматься. Хотя вряд ли озеро изобилует затонувшими кораблями и красочными рыбками". – подумал Алан. Закончив осмотр, он спустился вниз.