Сопротивленец
Шрифт:
Все это я прочитал в их сердцах, пока двойняшки дергались у меня в объятьях, перемещая смех с прорывающими рыданиями, планомерно переходящими в истерику. Тьма покидала их толчками, уходя через Коготь и изливаясь темным туманом, быстро истаивающим на лесной прохладе.
Терпеливо дождавшись, пока Кеву и Миру покинут последние крупицы Тьмы, я дал команду ментощупам и поднял голову, увидев подошедших Кару и Лану. Тоже плачущих, но безмолвно, боясь как-то помешать мне и нарушить ритуал исцеления, за которой в Ордене джедаев были бы готовы
– Ваша очередь, – шатаясь, я поднялся на ноги и с рук на руки передал двух рыдающих девчонок Лане, также заливающееся слезами, бросившихся обнимать их и покрывать поцелуями. Оставив их троих изливать друг дружки эмоции от встречи, я вынужденно оперся на с готовностью подставленное плечо Кары, с беспокойством вглядывающейся в мое побледневшее лицо.
– Джове, ты как?
– Надо… уф. Отдохнуть. В них было много Тьмы.
– Я видела. Милый, ты такой молодец!
– Да? – хитро усмехнулся я, глядя на нее исподлобья. – Тогда где моя награда?
– Тут.
Наши губы слились в поцелуе. С минуту мы с Карой выпали из окружающего мира, выражая переполнявшие нас нежность и облегчение. От того, что еще она ступень на пути исправления давних ошибок преодолена. Самым невероятным и неожиданным способом.
Вдоволь испив божественного нектара из губ моей бывшей наставницы, а ныне ученицы и любовницы по совместительству, я первым прервал поцелуй под ее недовольный стон. Знаю, мне тоже хочется. Но тишина что-то начинает настораживать.
Обернувшись к Лане и сестрам де Сат, я увидел три пары глаз, смотрящих на нас с Карой. Одна с умилением и две другие с недоумением. И шоком.
– М-мастер...
– ...А’нзал?
– Любимый. Я тебя обожаю! – Лана поднялась на ноги и, под сдвоенный писк веснушек требовательно прильнула к моим губам, навалившись грудью и согнув в колене правую ножку. Угу, намек понят. Самец помечен и более на новых самочек в обозримой близости не посягает. Вот только…
– Мм-ум! – я дернулся, кося вытаращенным глазом на распахнувших ротики Кеву и Миру, от удивления даже позабывших как плакать. Гхм, как-то неловко вышло. Прям аж уши горят.
– Мм-ла-мм-ана!
– А? – мириаланка нехотя отстранилась, затем глянула на меня. На закатившую глаза Кару. На Кеву с Мирой, так и сидящих в обнимку на голой земле в ситхских одеяниях. Теперь выглядящих на них словно маскарадные балахоны на двух школьницах, попутавших глухой лес с костюмированной вечеринкой по случаю перехода в старшие классы. И застукавших в том же лесу самого популярного парня в школе, попеременно засосавшего их классную руководительницу и девчонку-отличницу с первой парты.
«Хотя, – не удержался от соблазна вставить свое веское слово сарказм, – Лана со своими куцыми познаниями в Силе скорее тянет на двоечницу-бандитку».
Да
Так мы и замерли, пока в мою не совсем светлую после перенесенного исцеления веснушек голову не закралась умная мысль.
– В лесу холодно.
Лана серьезно кивнула, подтверждая очевидное.
– А в корабле тепло.
Еще один кивок от Кары. И ее ободряющая улыбка Кеве и Мире, которые тоже выдавили из себя нечто, похожее на ослабленные подергивания уголков губ. С ослаблением отходняка после Пробоя, до них начало постепенно доходить, что сейчас произошло.
– Так что, – изрек я вялым от слабости языком, – предлагаю пройти наверх и бахнуть дважды по сто. Мне. Вам горячего чая с конфетками хватит. Доминик, да пребудет с ним Сила, как раз расщедрился на коробочку. Под душевный разговор со старыми друзьями пойдет на ура.
Глава 4. «Излом забытых переменных»
Движением руки с небольшим приложением Силы закрыв дверные створки спальной каюты, где, наконец, заснула беспокойным сном Кева де Сат, я устало улыбнулся ее заплаканной сестре, ждущей у входа.
– Как она? – дрожащим голоском вопросила Мира.
– Спит. Мне удалось приглушить душевную боль, но воспоминания никуда не денутся. С ними ей придется справляться самой.
– Я могу?..
– Только тихо. Смотри не разбуди, а лучше ложись рядом с ней. Для вас обеих сон сейчас – лучшее лекарство.
Шмыгнув покрасневшим после долгих рыданий носиком, Мира благодарно коснулась моей руки и торопливо скрылась в каюте, отведенной ей и сестре. Я еще немного посмотрел ей в след, после чего дернулся и двинулся по прежнему маршруту с поправкой вектора на холодильную камеру. Там ждала своего часа начатая бутылка коньяка, ждущая, когда терзаемый совестью джедай приложится к ее горлышку.
С момента исцеления сестер де Сат прошли сутки. «Везунчик» все еще располагался в лесу близ Джараанских гор. Все это время я неустанно боролся за рассудок Кевы, ставшей невольной жертвой моей поспешности. И самонадеянности.
Первые признаки назревающей бури подкрались незаметно. Спустя пару часов после возвращения на корабль, вымытые и приодетые Кева с Мирой сидели в кают-кампании в окружении моих хозяек, устроивший девчонкам самый настоящий пир. Все еще пришибленные «резкой сменой цвета», веснушки отвечали невпопад и вовсю налетали на сладости, коих Лана с запасом накупила при посещении Тааса. Оказалось, у нее кроме модных вещей еще одна слабость имеется. Как у них там от такого количества шоколада все не слиплось – ума не представляю. Я в девичьих посиделках не учувствовал, закрывшись в капитанской каюте.