Соратник Петра Великого. История жизни и деятельности Томы Кантакузино в письмах и документах
Шрифт:
Марш корпуса вглубь Молдавии и Валахии начался 2 июля, после переправы через Прут [128] . Продвижение его было достаточно быстрым, поскольку уже на третий день связь с ним едва поддерживалась, а с началом военных действий на Пруте и вовсе прервалась [129] . Однако высокий темп марша отнюдь не значит, что он был легким. Уже в первых донесениях к царю К.-Э. Ренне рапортовал о том, что «нынешний марш в фураже зело нужен <нуждается. – В.Ц.>, ибо вся трава потравлена [саранчой]», а также о наличии множества «безводных мест» по пути следования [130] .
128
РГАДА. Ф. 17. Оп. 1. Д. 91 доп. Л. 517.
129
ППВ.
130
РГАДА. Ф. 17. Оп. 1. Д. 91 доп. Л. 517.
Двигаясь «с поспешанием на Браилу», корпус прошел через селения Хушь, Бырлад и 8 июля остановился в местечке Фокшаны [131] . Здесь полки пополнили фуражные и продовольственные запасы, приобретя у местных жителей 104 меры пшеницы, ржи и ячменя, а также «хлеба и вина волосского на 58 рублей, 26 алтын и 4 деньги» [132] .
На следующий день, находясь в деревне Распопы, генерал выдал Томе Кантакузино 1 000 рублей для раздачи жалования офицерам и рядовым новосформированных в пути хоронгвей, «а именно: на сербскую одну и на две волосские – полковнику одному, ротмистрам – трем, поручикам – трем, хорунжим – трем, рядовым – 180 человекам» [133] . Таким образом, в марше к Браиле к корпусу генерала К.-Э. Ренне присоедились еще три легкоконные хоронгви численностью 193 человека, набранные Т. Кантакузино.
131
Там же; Архив Санкт-Петербургского Института истории РАН (далее – АСП ИРИ РАН). Ф. 83. Оп. 3. Д. 5. Л. 127.; Цвиркун В. И. Материалы к биографии… С. 26.
132
АСП ИРИ РАН. Ф. 83. Оп. 3. Д. 5. Л. 127–127об.
133
АСП ИРИ РАН. Там же. Л. 127об.
Продолжая движение на юг, корпус 10 июля достиг Максименского монастыря, где, помимо отдыха и пищи, получил ценные сведения о Браильской крепости и системе ее укреплений, а также данные о составе и численности ее гарнизона, возглавляемого Дауд-пашой [134] . Дополнительную информацию как о защитниках крепости, так и о неприятельском войске сообщали языки, захваченные разведывательными партиями молдавских полков [135] .
Оценив обстановку, генерал К.-Э. Ренне принял решение выступить на следующий день к Браиле, оставив багаж и обозы под защитой монастыря. Около 11 часов дня войска приблизились к крепости, после чего генерал отдал приказ молдавской кавалерии атаковать неприятеля, засевшего в палисаде. При поддержке конно-гренадерского и Сибирского драгунского полков, легкоконные части, руководимые Т. Кантакузино, стремительным ударом выбили турок из палисадов и заставили их отступить под крепостные стены [136] .
134
РГАДА. Ф. 89. Оп. 1 1711 г. Д. 6. Л. 10.
135
АСП ИРИ РАН. Ф. 83. Оп. 3. Д. 5. Л. 127об.
136
РГАДА. Ф. 89. Оп. 1 1711 г. Д. 6. Л. 10–10об.
На протяжении следующего дня шло интенсивное приготовление к штурму. С наступлением темноты спешившиеся кавалерийские полки русской армии совместно с молдавскими, валашскими и сербскими легкоконными хоронгвами начали атаку вражеских укреплений. В течение всей ночи шел кровопролитный бой, в результате которого неприятель был выбит из окопов.
Преследуемые с флангов драгунскими полками под командованием генерал-майора Луки Чирикова и полковника Соловцова, а также легкоконными хоронгвами Т. Кантакузино, турки «обратились в побег», едва успев укрыться за крепостными стенами [137] .
137
Там же. Л. 10об. – 11.
Утром 14 июля трехтысячный гарнизон Браильской крепости, не возобновляя военных действий, принял условия капитуляции [138] . Ее защитникам (за исключением коменданта) вместе с женщинами и детьми разрешалось, сложив оружие и боеприпасы, беспрепятственно покинуть крепость и перебраться на другую стороны реки.
Согласно реляции генерала К.-Э. Ренне, направленной царю после взятия Браилы, при штурме крепости неприятель потерял убитыми и раненными
138
Там же. Л. 11.
139
Там же. Л. 11об.
К сожалению, в реляции К.-Э. Ренне не были упомянуты потери, понесенные молдавскими, валашскими и сербскими полками и хоронгвами под началом Т. Кантакузино. Однако, поскольку они участвовали во всех авангардных боях, а во время штурма Браилы шли бок о бок с русскими полками, их потери могли быть не меньшими, если не большими.
Ярким контрастом вышеприведенным фактам выступает утверждение известного румынского историка Н. Йорги о том, что после того как корпус генерала К.-Э. Ренне подошел к Браильской крепости и окружил ее, «напуганные турки по доброй воле сдали крепость на условиях свободного и беспрепятственного выхода из нее гарнизона, женщин и детей, и переправы их на другой берег Дуная» [140] .
140
См.: Genealogia Cantacuzinilor de Banul Mihai Cantacuzino publicata si adnotata de N. Iorga. Bucureeti, 1902. P. 353.
Взятие Браилы стало одним из ярчайших эпизодов всей Прутской кампании, однако воспользоваться одержанным успехом русскому командованию уже не представлялось возможным. Ни генерал К.-Э. Ренне, ни его соратники не знали, что на реке Прут еще за два дня до штурма и капитуляции турецкой крепости между Россией и Османской империей был заключен договор о мире.
Только 17 июля в Браилу прибыл царский посыльный с сообщением о прекращении военных действий и указом полкам оставить крепость, вернуть отобранные вещи и оружие ее защитникам, а самим «немедля выступить» на соединение с главной армией [141] .
141
РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 6. Л. 11об.
Известие о поражении русских войск на Пруте и заключенном мирном договоре с Мехметом Балтаджа-пашой застало Т. Кантакузино в родовом имении, куда он прибыл сразу же после капитуляции Браилы.
Опасаясь мести и преследования со стороны турецких властей, а в еще большей степени – от своего кузена, валашского господаря, он вынужден был покинуть семью и дом и тайно бежать за пределы княжества. Единственным местом пристанища ему могла служить Россия, куда он, минуя Трансильванию и Польшу, и направился.
В отличие от Австрии и Польши, мест традиционной миграции опальных или преследуемых властями молдавских и валашских бояр, только в пределах Российского государства он мог рассчитывать на безопасность, кое-какую материальную определенность и соответствующее его рангу социальное положение.
Томе Кантакузино было доподлинно известно, что 29 июля 1711 г. в лагере при Могилеве Петр I подписал указ о пожаловании ему чина генерала-майора от кавалерии [142] . Принимая во внимание тот факт, что во всей русской армии в описываемое время в таком звании состояло около 20 человек [143] , несложно представить, каким уважением в обществе пользовался его обладатель.
142
См.: Список военным генералам со времени императора Петра I до императрицы Екатерины II, выбранный по повелению военного министра из Архива Государственной Военной Коллегии. СПб., Тип. Ученого комитета по артиллерийской части. 1809 г. С. 6.
143
Список военным генералам… С. 129.
Бегство Т. Кантакузино в Россию без семьи, в одиночку, имеет и другую причину. Обладая в Валашском княжестве «многочисленными имениями – домами, селами, пастбищами, пашенными угодьями» [144] , он отнюдь не намеревался расставаться с ними. Еще до своего отъезда из княжества он передал оставшуюся в родовом поместье жену с имуществом и владениями под опеку ближайших родственников, всесильных бояр Константина и Михая Кантакузиных. Тем самым он до лучших времен обеспечил безопасность и сохранность собственности [145] .
144
Genealogia Cantacuzinilor… Pag. 356.
145
В своем исследовании генеалогии рода Кантакузино Н. Йорга ошибочно утверждал, что «после бегства Т. Кантакузино в Россию все его владения перешли в руки родственников – дяди и кузенов». См.: Genealogia Cantacuzinilor… Pag. 356.