Сорок лет одиночества (Записки военной переводчицы)
Шрифт:
Ильзе Гесс в молодости была высокой, полной, светловолосой женщиной. Увидев ее впервые, можно было решить, что она сестра-близнец Гесса. У нее были так же, как и у Гесса, глубоко посаженные голубые глаза, такие же черты лица и волевой подбородок. Говорили, что она была как бы вторая половина Гесса.
Последний раз до встречи в тюрьме она виделась с мужем 10 мая 1941 года, накануне его полета в Англию. Она спросила его, когда он вернется. Гесс ответил, что не знает, но, возможно, на следующий день.
На стене одной из комнат в доме Ильзе Гесс висел нарисованный портрет десятилетнего
В застекленной горке лежало несколько археологических египетских сувениров, карты со знаками зодиака и небольшой оловянный солдатик в коричневой униформе с черным галстуком и лицом Гесса.
Сыну Гесса Вольфгангу Рюдигеру было четыре года, когда его отец перелетел в Англию. С тех пор Рудольф Гесс в течение 28 лет ни разу не виделся ни с женой, ни с сыном, ни с единственной сестрой Маргарет Раух. Отказ от свидания с родственниками в тюрьме Гесс объяснял тем, что он не преступник и поэтому не хочет, чтобы они видели его в тюрьме. Вольфганг вырос без отца, стал дипломированным инженером по строительству аэродромов и жил со своей семьей под Мюнхеном.
Глава 27
Прошли годы. За это время в Шпандау появились новые люди и, естественно, моя переписка прекратилась. Я уже почти ничего не знала о тюрьме и о судьбе ее последнего обитателя. Но в 87-м году случайно прочла в “Литературке” небольшую заметку о самоубийстве Гесса. Конечно, в его самоубийство я не поверила. Шесть лет работая в Шпандау и наблюдая Гесса, я убедилась, что это был незаурядный, сильный и очень волевой человек. Тюрьма его не сломила, не изменила его взгляды и убеждения, хотя и проявились уже некоторые возрастные отклонения.
Гесс пять раз пытался “покончить с собой”. Последний раз – в середине 70-х годов. Но серьезной была лишь одна попытка – еще в Англии, сразу после полета. Все остальные были демонстративными.
В 87-м он был не только очень стар, но и очень болен. Не мог самостоятельно встать, передвигался только с помощью палочки, тянул за собой ногу – последствия инсульта. Очень плохо видел. Страдал артритом, почти не владел пальцами обеих рук. Приходилось вталкивать ложку ему в руку, чтобы он мог ею пользоваться. Он не мог даже завязать шнурки ботинок, поднять руки выше уровня плеч.
В общих чертах официальная версия смерти Гесса была сформулирована американским директором тюрьмы через несколько часов после случившегося и в дальнейшем принципиально не менялась. “Гесс,
В кармане у Гесса обнаружили записку. Вот она в переводе: “Просьба к администрации тюрьмы переслать это домой. Написано за несколько минут до моей смерти. Я благодарю вас всех, мои дорогие, за все хорошее, что вы для меня сделали. Скажите Фрайберг (служащая канцелярии Гесса. – М.Н.), что, к моему великому сожалению, я, начиная с Нюрнбергского процесса, был вынужден вести себя так, будто я ее не знаю. Мне ничего другого не оставалось… Я был так рад снова увидеть ее. Я получил ее фотографии и всех вас. Ваш дед”.
Медицинская экспертиза трупа кроме характерного повреждения шеи при удушении обнаружила ушибы челюсти, кровоизлияние под волосами на затылке, множественные переломы ребер и грудины. Было сделано заключение, что смерть наступила в результате удушения. Но это вовсе не отвечало на вопрос: сам ли Гесс повесился или ему “помогли”?
Вольфганг Рюдигер Гесс – сын заключенного, узнал о смерти отца в тот же день. 17 августа 1987 года в его доме в тихом предместье Мюнхена в 18.45 зазвонил телефон. Говорил американский директор Межсоюзнической тюрьмы Шпандау Кин: “Я уполномочен заявить, что ваш отец скончался сегодня в 16 часов 10 минут. Я не уполномочен сообщать какие-либо подробности”.
“То, что я услышал, лишило меня дара речи”, – вспоминал впоследствии Вольфганг Рюдигер. Официальная версия смерти отца породила у него серьезные сомнения в ее правдоподобности. Они возникли после того, как было доказано, что “предсмертную” записку Гесс написал еще в 1969 году в британском военном госпитале, когда тяжело заболел и готовился к смерти. Это послание спецслужбы зачем-то сохранили. Зачем? Очевидно, на всякий случай. И вот он представился. Скандал, связанный с “самоубийством”, спустили на тормозах, официальную версию перепроверять не стали.
И все-таки сын Гесса, британский хирург Хью Томас, а также ряд журналистов продолжали независимое расследование. Результатом стали вышедшие в Европе книги “Убийство Рудольфа Гесса. Таинственная смерть моего отца в Шпандау”, “История двух убийств” и “Смерть Рудольфа Гесса”.
Из книги Гесса-младшего следует, что у его отца не было мотивов для самоубийства. Он не страдал какой-либо неизлечимой болезнью, которая могла бы побудить его на такой шаг. Да, физически он был слаб, но для 93-летнего старика состояние его здоровья было вполне удовлетворительным. Его психика была устойчивой и даже на подъеме. Весной 1987 года появилась надежда на освобождение из тюрьмы. Гесс-старший жил надеждой на скорое свидание с семьей и хотел отпущенный остаток жизни провести с внуками.