Сорванная вуаль (Любовь срывает маски)
Шрифт:
Тихий звук у двери заставил обоих мужчин обернуться. На пороге комнаты стояла Бесс со смертельно бледным от ужаса лицом. Она повернулась, чтобы убежать, но из-за беременности не смогла сделать это быстро.
– Вернись, Бесс! – взревел Питни, а Эштон бросился вслед за женщиной. Он быстро поймал ее и ввел в кабинет.
– Закрой дверь! – приказал Питни.
Бесс смотрела на мужа с ненавистью и отвращением. Питни встал с кресла.
– Как давно ты стояла там? – грозно спросил он, стараясь испугать жену.
Бесс вызывающе посмотрела на
– Всего несколько минут, – сказала она.
– Не лги мне, Бесс. Ты знаешь, что бывает, когда я уличаю тебя во лжи.
Питни выдвинул ящик своего стола и достал оттуда хлыст для верховой езды. Лицо Бесс побледнело еще больше.
– Как давно, Бесс? Что ты слышала?
– Ничего, – прошептала она, не спуская глаз с хлыста. Питни ударил им по столу, и Бесс вздрогнула.
– Не лги! – прорычал он. – Ты слышала, как мы говорили о яде?
Бесс опустила глаза. Питни обошел стол и занес над ней хлыст.
– Да! – в испуге крикнула Бесс, прикрывая руками лицо. – Да.
– Оставь нас, Эштон, – нриказал Питни.
Как только Эштон ушел, Бесс заговорила торопливо:
– Я не совсем поняла, что ты сделал, Питни, но обещаю, ни слова никому не скажу.
– Не притворяйся дурой, Бесс. Ты прекрасно знаешь, что кто-то пытался отравить короля и яд обнаружили только потому, что какой-то идиот рассыпал его, а собаки его величества слизали его.
Бесс вся задрожала, плечи ее опустились.
– Ты подсыпал яд, – тихо произнесла она. – Я знаю, ты всегда ненавидел его величество. Я знаю о твоих Политических амбициях. Но… но заговор против короля. Это безумие. Как ты мог совершить такое злодейство?
Питни смотрел жене в глаза, удивляясь ее глупости. Он не мог поверить, что она раньше не догадалась, какую роль он сыграл в покушении на короля.
– Это не было ни злодейством, ни безумием. Когда на карту поставлена власть, великие люди совершают смелые поступки. Наш король торопится разрушить все, что удалось создать «круглоголовым». Я не мог допустить, чтобы это произошло. Послушай, ты же не думала, что этот слабак Уинчилси участвовал в отравлении?
Выражение лица Бесс изменилось, как будто она увидела в муже что-то такое, что изменило ход ее мыслей.
– Ты действительно безумен, – прошептала она, отступая назад.
Эти слова возмутили Питни.
– Никакого безумия тут не было, – со злобой ответил он. – Разве сумасшедший мог устроить так, что яд принес Уинчилси и чтобы в случае, если яд обнаружат, он был бы единственным, кто ответит за это? Разве было безумием получить твой драгоценный Фолкем-Хаус обратно? Ты знаешь, что это было моей основной целью. Умер бы король или не умер, как только яд обнаружили, сэр Уинчилси был обречен. А после устранения сэра Уинчилси я мог бы выкупить Фолкем-Хаус у государства. Так что ты видишь, моя дорогая, я это сделал ради тебя.
Глаза Бесс гневно блеснули.
– Ты не переложишь вину за преступление на меня!
Питни обошел жену и остановился у нее за спиной:
– Именно
Он поднял хлыст и провел по спине Бесс. Она задрожала.
– Да. Не забывай, что я могу сделать с тобой. Я могу подкупить служанку, и она поклянется, что ты признавалась ей в своем преступлении. Эштон, если я попрошу, насочиняет разных сказок про тебя. Видишь, ты соучастница моего преступления и даже не знала об этом.
Бесс резко повернулась к мужу лицом:
– И ты предашь свою жену?
Он холодно улыбнулся:
– Только если она предаст меня.
Питни дотронулся хлыстом до кисейной косынки, прикрывавшей плечи Бесс, подцепил ее кончиком хлыста и сдернул, обнажая верхнюю часть ее полной груди. Затем провел хлыстом по ее коже.
Бесс покраснела и оттолкнула хлыст.
– Гаррет не допустит, чтобы это преступление осталось нераскрытым. Он разоблачит тебя. И что ты тогда будешь делать? Он уже добился, что ты стал посмешищем при дворе и среди знати. Ты не можешь помешать ему.
Холодная ярость вспыхнула в Питни. Он с силой ударил хлыстом Бесс по плечу и еще больше разъярился, когда она даже не вскрикнула.
Питни с ненавистью отбросил хлыст, схватил жену за запястья и начал сжимать их все сильнее и сильнее, пока она не застонала от боли.
– Если ты скажешь хоть одно слово Гаррету, я убью тебя, поняла? И я постараюсь, чтобы ты умерла в мучениях. Не думай, что сможешь помешать мне, если даже меня арестуют. У меня все еще есть люди, которые мне должны, и они выполнят мое поручение, где бы я ни находился.
Бесс попыталась вырваться, но Питни крепко держал ее, сново в тисках.
– И не думай, что я не сделаю этого, Бесс. Сделаю без всяких угрызений совести. Так что лучше тебе не раскрывать свой хорошенький ротик.
Он прижал ее руку к своей набухшей плоти. Бесс сопротивлялась, но Питни гладил себя ее рукой.
– Радуйся, что в твоем непривлекательном положении ты еще интересуешь меня. А теперь, когда ты услышала мои тайны, это единственное, что сохраняет тебе жизнь, это и еще ребенок, и те немногие связи в обществе, которые ты сохранила. Если когда-нибудь ты утратишь эти три вещи…
Питни резко вывернул жене руку.
– Я ничего не скажу! – выкрикнула Бесс. – Не скажу.
– Хорошая девочка, – плотоядно усмехнулся Питни. Гнев и желание наказать жену росли в нем, как воспаленный фурункул.
Он отпустил жену и начал расстегивать штаны. Питни не мог выместить свой гнев на том, кто этого заслуживал, но у него все же был кто-то, кого можно было наказать.
Глава 18
Любить – значит страдать,
и не любить – страдать.
Но самое ужасное страданье —
любить безответно.