Сосед(ка) из ада
Шрифт:
В первом часу ночи все-таки от них вырвался. Мать уговаривала остаться ночевать, но я уже отвык от своей бывшей комнаты, и, если изредка приходилось там спать, чувствовал себя неуютно. Хотя… лучше бы остался. Потому что не увидел бы того, чего предпочел бы не видеть.
Затолкав Кота в щель, глянул уже привычно на синий Пыж, на темные окна – свои и Ольгины, и тут во двор вполз черный гелик. Вполз и четко вписался в дырку прямо напротив парадной. Стало досадно, что сам не заметил, проехал на автопилоте сразу к своей будке.
С пассажирского места вышел
– Оля, мы уже дома, соберись, пожалуйста, - строго приказал он и наклонился к открытой двери: - Витя, завтра за мной в девять приедешь. Все, давай, спокойной ночи.
Во как!
Ну чего, норм. В самый первый вечер мне показалось, что она… не слишком трезвая. Вчера наверняка с подружкой квасила. Ну а сегодня – очевидно. Однако тенденция. И дядечка ее такой солидный привез, на гелике с шофером. Большой босс? Это он тот самый женатый, интересно? Шофера отпустил, значит, на ночь останется. Класс!
– Молодой человек, - заметил меня босс.
– Дверь придержите, пожалуйста.
– О, привет, Женечка! – не удержавшись на высоких каблуках, Ольга еще крепче повисла на своем кавалере. – Федь, это Женя, мой с-с-сосед. Который… ик… меня з-затопил.
Тот только зыркнул коротко и втащил ее в парадную. Я вошел следом.
– Едете? – спросил он, запихнув Ольгу в лифт.
Я притворился, что не слышу, и полез в почтовый ящик, но лифт ждал с открытыми дверями. Пришлось войти и даже поблагодарить.
Она стояла, привалившись к стене, глупо улыбалась и пыталась сфокусировать зрачки, но получалось плохо. В коктейле из ароматов духов, курева, мокрого меха и выпивки последний компонент явно превалировал. Короткое синее платье под расстегнутой шубой уползло куда-то к границе трусов, предательски демонстрируя стрелку на колготках.
Я отвел глаза и мазнул краем взгляда по ее Федору.
Где-то под сорок, короткая стрижка, на висках проступила седина. Пальто наверняка дороже всего моего гардероба, вместе взятого. Не красавец, но вполне… мужественный. Такой типаж любят режиссеры исторических фильмов для всяких трагических белогвардейских офицеров. Наверно, мне хотелось бы, чтобы он оказался мерзким, с которым женщины могут трахаться исключительно ради денег, но… Есть люди, с первого взгляда вызывающие неприязнь, он – нет. Скорее, наоборот. Не симпатию, а что-то такое… что я вряд ли смог бы обозначить словами.
В общем, я вполне допускал, что Ольга могла в него влюбиться, страдать, рыдать и петь спьяну соответствующие песни. И злиться на весь белый свет, в том числе и на меня.
Ну что ж…
По крайней мере, теперь все стало ясно.
Кнопка пятого этажа погасла, двери открылись.
– Всего доброго, - сказал Федор и выволок Ольгу из лифта.
Дома я разделся, включил воду и проверил, не подтекает ли слив. А потом долго-долго стоял под душем и думал о том, что мне ее жаль. Никогда не любил пьяных женщин, особенно если сам
Самадуравиновата, сказало мое отражение в зеркале, когда я вытирался. Сама себе такое выбрала, нечего ее жалеть. Дура плюшевая. Пьянь болотная. Кобра!
Я не согласился, пошел на кухню, достал бутылку коньяка, яблоко и надрался в хламину.
Глава 15
Глава 15
Ольга
– Ой, мамочка… - простонала я, с трудом разлепив глаза, по которым резанул солнечный свет.
– Ваш дворник довольно-таки большой пошляк, - хмыкнул Федька, войдя в спальню со стаканом какой-то шипучки. – Разве можно так напиваться на рубль? Пей давай, алкота.
Морщась и поскуливая, я выхлебала кисло-соленую трезвиловку и со стоном упала обратно на подушку. Федька застегнул рубашку и посмотрел на часы.
– Так, сейчас Виктор должен приехать. Не помрешь одна?
– Постараюсь. Подожди, ты хочешь сказать, Витька знает, что ты у меня ночевал?
– Лелечка, я понимаю, мозг у тебя в отключке, но Витя в курсе, что ты моя сестра. Еще с тех пор, как ты у меня не работала. Ты вообще хоть что-нибудь помнишь?
Я закрыла глаза и задумалась.
Последним отчетливым эпизодом было то, как мы курили на веранде ресторана с Людмилой. То есть она курила, а я стояла рядом, завернувшись в плед. Потом… потом только короткие вспышки в темноте.
Вот мы с Кириллом в каком-то коридоре, он что-то говорит, а я с маху бью его по лицу. Как ни странно, ладонь запомнила это ощущение – словно ее сначала обожгло, а потом изнутри закололи острые иголочки.
Потом с кем-то танцую медляк и хохочу до слез, вот реально до слез.
Потом пью вино из бутылки, из горлышка, и мне жутко холодно.
– Мало что, - призналась я. – Как так получилось, что ты меня домой привез?
– Заметил, что тебя нет долго. Подождал, подумал, что уехала. Решил на всякий случай позвонить. Вышел в холл, смотрю, а ты на крыльце сидишь раздетая, прямо на ступеньке. И винище хлещешь из бутылки. Готовая, в дупель. Загнал тебя внутрь, попросил эту вашу… красотку сумку твою найти и шубу взять из гардероба.
– Красотку? Наташку, что ли?
– Да какую Наташку? – поморщился Федька. – Новенькую. Людмилу. Позвонил Витьке, чтобы машину подогнал. Не прямо к ресторану, подальше. Она тебя довела.
Так… красота. Но все-таки лучше Людмила, чем Наташка. Та растрепала бы тут же всем, что Андреич нашу муху в уголок поволок. Загрузил в свою тачку и увез в неизвестном направлении. А Людмила не произвела на меня впечатления болтливой дуры. И вроде даже контакт у нас с ней наметился. Может, и промолчала.
Тут кое-что еще всплыло из темноты. Как я скулила, что меня тошнит, а Федька спрашивал, дотерплю до дома или остановить. А потом…
– Федул, мне кажется, или на самом деле кто-то с нами в лифте ехал?