Соседи с 37-го
Шрифт:
— Занятно, — нахмурился Даниил, — Что же было дальше?
— Дальше обнаружилась глобальная подмена файлов данного проекта в хранилище самого Оскара!
— Это невозможно! — тут же вскричала Инга. Ярость в её бирюзовых глазах плескалось как штормовое море.
— У нас тоже в это никто сперва не поверил. Но глобальная перепроверка всё подтвердила.
— А система безопасности НИИ? Или там свои гадят? Этот Тарасов куда смотрел?! Татьяна же его сканировала! Она говорила, что он за
— Инга, пожалуйста успокойся! — и Лев соорудил самую трогательную физиономию, на какую был способен.
— Успокоиться? — вспышка ярости длилась ещё какое-то мгновение, а затем девушку словно окатили ледяной водой. Она уронила голову на руки и почти плачущим голосом извинилась: — Прости. У меня ото всего этого опускаются руки.
По вытянувшемуся лицу Льва Даниил мигом смекнул, что эти слова почему-то слишком сильно задели теоретика.
— Что такое?
— Просто сегодня услышал эту фразу от Оскара.
— От Оскара?
— Да. Он просил всех нас о помощи.
Глава 5. Первый контакт
Низкие серые облака неслись над головой словно повозки перепуганных беженцев. Казалось, что стоит им только притормозить, как путники враз решат избавиться от ненужной поклажи. И тогда город зальёт потоками бесконечного дождя. Но это будет только началом. Потом над несчастными жителями начнёт издеваться не по-летнему морозный ветер. Пронизывая до костей, он поселит холод в самые дальние уголки души. Он уже готовится к битве, тренируясь на обнаглевших одиноких любителях свежего воздуха, которые по легкомыслию не чувствуют грядущей войны…
Такие настроения витали в голове Льва, стоящего на открытой смотровой площадке НИИ. Он кутался, отворачивался от бушующего вихря, но тот не желал щадить пришельца, остервенело бросая в лицо смачные пригоршни пыли. Под стать погоде были и мысли теоретика. “Мир умирает. Это не просто страшно. Сейчас гибнут десятки тысяч, а скоро счёт пойдет на сотни миллионов. Мир Даниила погиб. Теперь вот и этот его двойник обречён. Может, всё дело в их похожести? Неужели, природа миров, рождающих хомо сапиенсов обязана быть саморазрушительной?”
Лев тяжело вздохнул, прикрыл глаза и медленно сполз в глубину истинного “Я”. Для представителей полевой формы жизни отрешаться от выстроенного человеческого тела было обычной процедурой, которая позволяла вернуть утраченный комфорт души и гармонию мыслительных процессов. Но сейчас уход от ощущения материального мира не принёс ожидаемого облегчения. Оставшись один на один с собой, Лев отчётливо увидел, что в действительности его куда больше угнетает осознание собственного бессилия. И это ещё сильнее окатило
Неожиданно черноту мыслей озарил еле заметный проблеск. О чём-то сигналило покинутое тело. Лев незамедлительно вынырнул и уставился на стоящего напротив Тарасова. Тот неуклюже топтался, боясь обеспокоить странного друга. Лев вымученно улыбнулся и проговорил:
— Прости. Задумался. Что случилось?
— Вот результаты ваших тестов, — Тарасов вынул из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок.
Лев скучающе опустил глаза на лист, но уже первая строка хлестнула огненной плетью.
— Что это такое? — возмущённо вскричал теоретик, но видя глубокую растерянность за толстыми линзами очков Дмитрия, смягчился, — Таких результатов не может быть. Это невозможно!
— Я тоже так думаю, — Тарасов виновато потупился, — Но мы прогнали их пять раз. Ваши ребятишки контролировали все параметры откликов. Тут не может быть ошибки. Если, конечно, сами тесты…
Лев подозрительно поглядел на понурого инженера и строго закончил:
— Если тесты не разработаны тяп-ляп?
Дмитрий попятился и перепугано затараторил:
— Нет, нет, нет! Я имею ввиду, что тесты могли не учитывать специфики…
— Ох… Прости! — Лев в извиняющемся жесте поднял руки, — Не хотел тебя обидеть. Но эти результаты… Я предполагал, что производительность процессорного блока окажется гораздо выше запланированной. Но не думал, что показатели будут отличаться не в разы, а на порядки.
— Оскар считает, что именно это и не позволяет ему общаться с сыном.
— В каком смысле? — Лев непонимающе заморгал, силясь постичь странную логику.
— Оскар думает, что тому незачем общаться со столь недалёким родителем.
— Думаешь? — протянул озадаченный теоретик, — Хорошо. Попробуем подойти к решению с этой стороны…
Инга осторожно заглянула в приоткрытую дверь и застала привычное зрелище — посреди лабораторного оборудования толкались и переругивались несколько вихрастых мальчишек. Она уже хотела покинуть помещение, не найдя там Льва, когда откуда-то снизу донёсся знакомый, полный раздражения голос:
— Вадим, не позорься! Переделай эту уродливую схему.
— Но почему она уродливая? На выходе ведь получаем нужные параметры!
— Получаем. Но логических элементов слишком много. Энергопотребление будет несусветное.
— Но…
— Никаких “но”! Как ещё Эми тебе такое простила?! — тут голос смягчился, и Лев гораздо более миролюбиво добавил, — Проконсультируйся вечером с Наумом. Хорошо? Так, теперь Андрей.
— Агась! — отозвался худощавый весельчак, — У меня-то всё в ажуре?