Сошедшие с лезвия бритвы
Шрифт:
– Алло. Я слушаю.
– Ответил далекий сонный голос на немецком.
– Извините, я говорю с Эриком Францкевичем?
– спросил Декарт по-английски.
– Да это я.
– ответил профессор Францкевич, быстро перейдя на английский.
– Авы, извиняюсь, кто?
– Я Рик Декарт специальный агент ФБР.
– Так вы из Америки звоните?
– Да.
– Тогда понятно. Я всегда поражался вашей беспардонности. У нас к вашему сведению уже ночь. Но можете не извиняться, я все равно работал.
– Я звоню по поводу вашего коллеги Шульца.
– Ах, да, бедняга Шульц.
– профессор замолчал, - А причем тут ФБР? – пораженно заметил он.
– Шульц подписывал статью вместе Блэйз и Ликоком.
– Да, ну и что.
– Они мертвы и, насколько мне известно, умерли при аналогичных обстоятельствах, что и Шульц. Дыхание профессора сбилось,
– Не полагаю, а уверен.
– Понятно. И чем же я могу вам помочь?
– Мне известно, что Шульц и другие искали ген смерти. Также мне известно, что они считали, что на гене "что-то" есть.
– Ну в таком случае вам известно ровно столько, сколько и мне. – педантично заметил Профессор.
Это заявление сильно удивило Декарта.
– А что там могло быть?
– Хотя это и кажется полнейшим абсурдом, но они считали, что там написан некий код. Они утверждали, что это открытие перевернуло бы наши представления о мире...
– Но что это за надпись? "Произведено Богом. Седьмой день творения. Годно до….Срок указан на упаковке" - что-то в таком роде?!
– нервно спросил Декарт. Профессор хихикнул.
– Не знаю. Может и так.
– А, скажите, про корпорацию Розен вам известно?
– Нет, впервые слышу.
– Без интонации ответил Францкевич, явно стараясь создать видимое безразличие к вопросу. Но Рик почувствовал, что профессор врет. Даже за тысячи километров он почувствовал ложь.
– "Модель Узел-6. Произведено корпорацией Розена." Вам знакомо такое сочетание слов?
– продекламировал Рик на одном дыхании.
Профессор не выдержал.
– Ах, Мери, я же ее предупреждал, я же говорил... ЧВАК!!!
– вдруг послышалось в трубке. Звук был такой, будто бы лопнула большая перезрелая дыня или арбуз. Голос Францкевича замолчал.
– Эй! Профессор, что с вами?
– крикнул Рик в трубку.
Но профессор Эрик Францкевич не отвечал. Он замолчал навсегда. Декарт был вне себя от злости. Рик резким движение соскочил с кресла и выругался.
– Дерьмо!
– сказал он и в трубке послышались короткие гудки.
Декарт бросил телефон и немного не рассчитал силу. Его тело наклонилось вперед, и он потерял равновесие. А потом, не сумев выпрямиться, рухнул на стол всем торсом. Стол был современным. Ох, уже эти современные столы! Стол накренился и вместе с Декартом полетел набок. Все это длилось секунду. Когда нос Декарта был в опасной близости от пола, он вывернулся, чтобы не стукнуться лицом и в этот момент боковым зрением заметил, что у потолка возник маленький блестящий предмет, который мгновенно упал на кресло, где он только что сидел. А потом Рик стукнулся, и в его глазах заиграл хоровод искр. Когда искры исчезли, он увидел пламя, которое пожирало его кресло с быстротой разряда молнии. Секунду спустя от кресла осталась лишь кучка пепла. Рик инстинктивно пригнулся к полу и вытащил пистолет. Хотя в подобных условиях это ни от чего не спасало. Против него вышел не обычный противник, стреляющий из снайперской винтовки с крыши дома напротив, а тот, кто обладал технологией или даром телепортации. В этом Рик уже не сомневался. А сие означало - второй блестящий предмет мог появиться в любую секунду прямо над ним. Его охватил приступ страха и чувства беззащитности. Не было смысла скрывать от себя, что он расслабился, что он отошел, так сказать, от выстрела в Нью-Йорке, чуть не угробившего его. Тогда он испытал первый страх. То был подсознательный страх, тщательно скрываемый даже для себя самого. Но теперь этот подсознательный страх пробил все барьеры выставленные сознанием и вылился бурной рекой животного ужаса. Рик ощутил, как дрожала его правая рука, а указательный палец на спусковом крючке рвался нажать на него. Рик хотел беспрерывно стрелять вокруг себя, покуда не исчезнет страх, и придет долгожданное чувство покоя. Они испугали его! Заставили лежать на полу и бояться, и дрожать, как сосунку, который испугался темноты под кроватью. А ведь пару дней назад он чувствовал себя крутым парнем, которому все по плечу. Выпендривался перед новичком. И в первый же день обломился, словно недоумок на экзамене. В первый же день убили его напарника. Такого с ним еще никогда не случалось, чтобы над ним измывались, как хотели.
Однако если подумать, то с одной стороны они действовали на высшем уровне, а с другой с явными просчетами, как будто дилетанты. Оставляли после себя свидетелей, хотя могли бы действовать
– Черт!
– прорычал Декарт, потому что от удара вновь разболелось плечо.
Дверь в кабинет внезапно раскрылась. И Рик нервозно наставил свой пистолет на вошедшего. Ствол глядел на Гарри Брайанта. Рик со вздохом облечения опустил пистолет.
– А, это ты Гарри. Ты как всегда вовремя.
Гарри пораженно застыл в дверях.
– Черт побери, Рик, что ты делаешь на полу! Ты что… - воскликнул он и осекся, когда его взгляд остановился на кучке пепла, оставшейся от кресла.
Рик пошатываясь встал, положил пистолет в кобуру (от него все равно не было никакого толка), потом стал массировать больное плечо.
– Нам нужно серьезно поговорить, Гарри.
– сказал Декарт и закрыл жалюзи. Отныне он не мог чувствовать себя в безопасности даже внутри здания ФБР.
Глава восемнадцатая.
Основу следствия всегда составляет рутина. Перестрелки и погони это для беллетристики. На самом деле работа детектива сродни старательской – нужно найти в море песка каплю золота. Для достижения успеха необходимо промыть тонны, чтобы обнаружить несколько граммов драгоценного металла. То есть монотонно трудиться часами и днями. Но иногда золото само идет к тебе в руки.
Декарт никогда не пробовал себя в старательском деле (тем более это уже давным-давно потеряло всякий смысл), но детективом он был удачливым. Или же андроиды отупели настолько, что не смогли сделать несколько нестандартных ходов и как следует запутать следы.
Это даже обидно. Никакой работы ума. Определенно, за тысячи лет Галактического Рая все окончательно отупели, в том числе репликанты. Что, впрочем, логично. Кого еще могли породить тупые зажравшиеся люди? Таких же тупых зажравшихся роботов. А ведь Рик помнил, на какие хитрые выдумки пускались анди до Исхода. Не то что нынче. Стартовав с одного заброшенного рудника, беглые андроиды прилетели на другой такой же рудник. Система Коричневой Чумы состояла из двух планет: из одного газового гиганта и маленькой планеты, богатой тяжелыми металлами. Единственным искусственным объектом на Малышке, так называлась планета, был автоматический рудник, заброшенный много тысячелетий назад. В самом начале освоения Галактики люди кидались на любую вновь открытую планету, выкачивая из нее все ресурсы. Но позднее необходимость в редкоземельных металлах пропала - их научились синтезировать из более простых элементов, распространенных повсеместно. К тому подробная карта галактики с указанием всех залежей полезных ископаемых сделала организованную добычу бессмысленной. Сейчас достаточно задать роботизированному кораблю-добытчику необходимый элемент и его количество, после чего он сам разыскивал ближайшее месторождение. Если руды не хватало на одной планете, корабль мог перелететь к другой и так далее, пока не набирал заданное количество материала.
Стамеска лодка застыла на орбите Малышки. Охотник выпустил из недр корабля два спутника-шпиона, припасенные на крайний случай. Беглого обследования поверхности хватило, чтобы убедиться в отсутствии на планете не то что андроидов, но и простейших бактерий. Атмосфера была жуткой по своему составу. Кубометра такого воздуха хватит, чтобы уложить целую армию. Одним словом - ад.
Надежным местом укрытия мог служить только жилой комплекс рудника. Декарт уже собирался проверить рудник лично, как вдруг спутники обнаружили остатки разбитого корабля. Предварительный анализ показывал, что крушение произошло не позднее двух-трех недель назад. Рик натянул скафандр и телепортировался прямо к остову корабля. Вдребезги разбитый и смятый, как картонная коробка, корабль анди распластался на скалистой гряде, окруженной озером, от которого исходили ядовитые миазмы. Наверное, именно в такой ванной обещал искупать бог грешников, подумалось Декарту, когда глядел на грязно-серую гладь озера, отражавшую оранжевое солнце планеты.