Сотрудник агентства «Континенталь» (Сборник)
Шрифт:
Бодрый, но немного хрипловатый баритон отвечал:
— Зачем давать обещание, если его не будете выполнять?
Третий голос был женский, мягкий, но лишенный интонации и бездушный:
— Может его действительно убили.
Плаксивый голос:
— Мне все равно. Больше не буду.
Баритон, бодро и весело как прежде:
— Точно нет?
Где-то в коридоре скрипнула дверная ручка. Не желая быть застигнутым за подслушиванием, я шагнул к приоткрытой двери.
3
Я
Внутри были двое мужчин и женщина.
Старший из мужчин, лет пятидесяти, поднялся из глубокого серого кресла и приветствовал меня торжественным поклоном. Это был коренастый мужчина среднего роста, полностью лысый, смуглый и со светлыми глазами и тонкой седой бородкой. Острые кончики его седых усов были напомажены.
— Мистер Кавалов? — спросил я.
— Да, — плаксивый голос принадлежал ему.
Я представился. Он протянул мне руку и познакомил с остальными. Женщина была его дочерью. Ей было около тридцати, рот с полными губами были как у отца, темные глаза, короткий и прямой и почти бесцветная кожа. В ее лице было что-то азиатское. Она была привлекательна, вяла и выглядела глупышкой.
Человек с баритоном был ее мужем. Его звали Рингго. Он был лет на шесть или семь старше своей жены. Не высокий, не толстый, но хорошо сложенный мужчина. Его левая рука была загипсована и висела на перевязи, костяшки на правой руке были в синяках. Лицо вытянутое, скуластое, в нем угадывался незаурядный ум. Темные глаза с морщинами, волевой рот.
Он протянул ушибленную руку, пошевелил гипсом, улыбнулся и сказал:
— Жаль, что я пропустил, но следующие удары достанутся ему.
— Как это случилось? — поинтересовался я.
Кавалов поднял пухлую руку.
— Будет время поговорить об этом после еды. Давайте сперва поужинаем.
Мы перешли в небольшую комнату, где преобладали зеленый и коричневый цвет и где нас дожидался квадратный стол. Я сидел напротив Рингго. В центре стола стояла серебряная ваза с орхидеями, по ее бокам располагались два подсвечника, также из серебра. Миссис Рингго сидела справа от меня, слева — мистер Кавалов. Когда он садился, я заметил очертания автоматического пистолета в его заднем кармане.
Двое слуг подали нам обильную и хорошо приготовленную еду. Нам предложили икру, консоме, камбалу с картофелем и огуречным желе, жаркое из баранины с кукурузой, стручковой фасолью и спаржей, утку с кукурузными тортильями, салат из помидоров и артишока и апельсиновое мороженое. Ко всему этому шли белое вино, кларет, бургундское и кофе с мятным ликером.
Кавалов ел и пил без меры. Остальные старались не отставать. Он же был первым, кто нарушил собственное распоряжение, не говорить о деле до конца ужина.
— Я не ребенок, и не позволю запугать себя.
Он моргнул и вызывающе посмотрел на меня своими светлыми глазами, в то время как его рот подергивался. Рингго улыбнулся мне. Его жена оставалась все такой же спокойной и невозмутимой, как будто никто ничего не сказал.
— Что должно вас запугать? — спросил я.
— Ничего, — ответил Кавалов. — Ничего, за исключением кучи идиотских трюков и фокусов.
— Пусть говорят, что хотят, — пробормотал кто-то позади меня, — но я знаю, что я видел.
Голос принадлежал одному из обслуживающих стол слуг. У него было молодое, но болезненно бледное лицо с вялым ртом. Он говорил с кроткой покорностью, не поднимая глаз от тарелки, которую ставил передо мной на стол.
Никто из присутствующих не обратил внимания на то, что один из слуг что-то сказал, и я повернулся к Кавалову, который занимался тем, что складывал рыбные кости на край тарелки вилкой.
— Что за трюки и фокусы вас беспокоят? — поинтересовался я.
Кавалов отложил вилку и положил ладони на край стола. Он поджал губы и склонился над тарелкой ко мне.
— Давайте предположим, — сказал он так нахмурившись, что кожа на его голове сдвинулась, — что вы нанесли кому-то вред десять лет назад, — он быстро перевернул лежащие на белой скатерти руки ладонями кверху. — Нанесли вред по самой обычной причине, бизнес и ничего личного, понимаете? Вы даже не знаете его как следует, но через десять лет, в один прекрасный день, этот человек приходит и говорит: «Я пришел посмотреть, как ты умрешь», — и он снова повернул руки ладонями вниз на скатерть. — Что бы вы сказали на это?
— Я не думаю, что помчался бы помирать ему на радость, — ответил я.
Напряжение исчезло с лица Кавалова, и оно стало непроницаемо. Он моргнул и начал есть рыбу. После того как последний кусок камбалы был отправлен в рот, он посмотрел на меня и покачал головой. Уголки его рта опустились.
— Этот ответ не годится. — Он пожал плечами и развел руки. — Но именно вы займетесь этим капитаном, любителем игры в кошки-мышки. Для этого я вас и нанял.
Я кивнул.
Рингго улыбнулся и похлопал по гипсу.
— Желаю быть удачливее меня.
Миссис Рингго на мгновение коснулась своими пальцами запястья мужа.
Я спросил Кавалова:
— Тот ущерб, о котором Вы говорили, он был серьезным?
Он поджал губы, покачал правой рукой и сказал:
— До тла…
— Мы можем считать тогда, что этого капитана надо принимать всерьез?
— Господи! — воскликнул Рингго бросив вилку на стол. — Как вы думаете, я сломал себе руку просто от скуки?
За моей спиной болезненный слуга сказал товарищу: