Сотворение человека
Шрифт:
– Кавано!
– крикнул я.
– Это ты?
В наступившей тишине я услышал глухой стук падающих на землю желудей.
– Ты здесь?
– спросил я.
Раздался ответ: ужасающий звук, нечто среднее между человеческим голосом и протяжным стоном ветра:
– Зачем?..
– Ты в порядке?
– спросил я.
– Зачем?..
–
Я не знал зачем и пожалел, что вместо вопросов не нашептал своему человеку ответы из катехизиса в день, когда вдохнул в него жизнь. Я долго стоял неподвижно и смотрел вниз; с неба начали падать легкие снежинки.
Вопрос прозвучал снова, на сей раз еле слышно, и я чуть не расплакался при мысли о том, что сделал. Внезапно мне вспомнилась бесконечно льющаяся струя пива в подвале миссис Гримм. По крайней мере, хоть что-то. Я наклонился над краем обрыва и, почти не сомневаясь, что лгу, крикнул: «От преизбытка любви! »
До меня донесся едва различимый шепот: «Спасибо… »
А затем я услышал тихий треск ветвей, глухой удар о землю и понял, что мой человек распался на части. Я снова напряг зрение и вгляделся в темноту, но уже не увидел там никакой фигуры.
Вернувшись назад по тропинке, я нашел своего отца сидящим на поваленном дереве с сигаретой в зубах.
– Ну как?
– спросил он, завидев меня.
– Видел что-нибудь?
– Нет, - сказал я.
– Пошли домой.
Должно быть, он заметил что-то в моих глазах, поскольку спросил:
– Правда?
– Правда, - сказал я.
Пока мы шли домой, безостановочно сыпал снег, и, казалось, снегопад не прекращался до самого конца зимы.
Теперь, имея за плечами двадцать с лишним лет брака и двух коротко стриженных сыновей, я возвратился на прошлой неделе в родной городок. 'На месте вырубленного леса и снесенного здания старой школы ныне простираются новые кварталы, где названия улиц напоминают об утраченном: Вороний
– Без работы тоска.
– Сколько еще ты сможешь ходить в мастерскую?
– спросил я.
– Пока не помру, - сказал он.
– Как самочувствие?
– спросил я.
– Скоро стану кормом для червей, - со смехом сказал он.
– Как тебе мысль о смерти, если честно?
– спросил я. Он пожал плечами:
– Это часть игры. Я думал, что когда станет совсем хреново, я вытешу себе гроб и лягу в нем спать. Так что когда помру, вам останется лишь заколотить крышку и зарыть меня на заднем дворе. о
Позже, когда мы смотрели по телевизору бейсбол и я уже выпил несколько банок пива, я спросил, помнит ли он, как мы ходили в лес.
Отец закрыл глаза и закурил сигарету, словно пытаясь вспомнить.
– Ах да, припоминаю, - сказал он наконец. Я никогда раньше не задавал такого вопроса:
– Это ты стоял тогда там за деревом?
Он глубоко затянулся, медленно повернул голову и уставился на меня без тени улыбки.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, - сказал он и выпустил изо рта серо-голубое дыхание жизни.