Соули. Девушка из грёз
Шрифт:
— О, Райлен! — восхищённо воскликнули близняшки.
Кладбище восстанавливалось стремительно. Даже рытвины в газоне затянулись и примятая трава поднялась. И лишь саркофаг тётушки Тьяны остался как был — с трещиной от крышки до основания.
— Чуть-чуть не хватило, — недовольно пробормотал штатный маг города Вайлеса, пристально взирая на трещину. Свечение вокруг него давно погасло, кладбище озарял лишь крошечный светлячок — тот самый, что Райлен сотворил вначале.
— Да ничего страшного! — ободряюще
— Мы её всё равно не любили, — добавила Лина.
А я… я заложила руки за спину и сделала решительный шаг вперёд. Пусть видит — я знаю, что у него кончилась магия, но сбегать от правосудия не собираюсь. Я признаю свою вину и готова понести наказание.
Мой жест истолковали верно. Близняшки перестали шушукаться и вздыхать, а Райлен… Он смерил задумчивым взглядом и неспешно двинулся навстречу.
— Госпожа Соули, — приблизившись, сказал маг.
Смотреть ему в глаза сил не было, так что покорно склонила голову и прошептала:
— Господин Райлен…
— Госпожа Соули…
Вздрогнула, потому что брюнет сделал ещё один шаг, а потом наклонился к уху и прошептал:
— Госпожа Соули, умертвие — тот же зверь. Когда его жизни угрожает опасность, он на команды хозяина не реагирует…
Прошептал и отстранился.
А потом спросил бодренько, с улыбкой:
— Ещё умертвия есть?
— А… А про это только Соули знает, — промямлила Лина.
— Ага, — неуверенно поддержала Мила. — Это она тролля разбудила, а мы ничего не знали.
— И ни в чём не виноваты! — добила "младшенькая".
О, Богиня!
Улыбка Райлена стала какой-то запредельной. Показалось, или он действительно закусил губу, чтобы не рассмеяться в голос?
— Госпожа Соули? — недвусмысленно позвал маг.
Теперь у меня не только щёки пылали, но и уши, и шея, и вообще всё! А ушибленная коленка, на которой пальцы брюнета недавно вензеля выводили — едва ли ни огнём горела.
— Ну раз умертвий больше нет, — так и не дождавшись моего ответа, сказал маг, — предлагаю покинуть это уютное местечко…
— Зачем? — проворковала Мила.
— Мы никуда не торопимся, — поддержала "младшенькая".
Если бы они сейчас достали из-под ближайшего куста корзинку для пикника и предложили Райлену отметить победу — я бы не удивилась.
— Во-первых, у госпожи Соули травма, — терпеливо напомнил брюнет. — Ей нужно в постель, причём срочно. Во-вторых… вы уверены, что никто не слышал грохота и не видел магических вспышек?
О, Богиня! Ну конечно! Слуги! Они непременно придут выяснять, что случилось! Нужно выбираться отсюда. Немедленно! Вот только… вот только как же арест? Я же… я же некромантией занималась.
— Госпожа Соули, — оклик мага заставил вздрогнуть. — Госпожа Соули, простите, но в этот раз вам придётся идти самостоятельно. Впрочем, если не боитесь
Я только теперь заметила, что нарядный камзол Райлена превратился в нечто жуткое, больше похожее на мешок из-под прошлогодней репы. Штаны тоже оказались заляпаны, да и на сапогах грязь. Но, по правде, риск испачкаться меня не смущал — меня смущал сам Райлен. Причём смущал жутко! До дрожи в многострадальных коленках.
— Я сама, — пробормотала и стыдливо спрятала глаза.
Он только усмехнулся в ответ. Однако… однако опереться на его локоть всё-таки пришлось, потому что магический светлячок погас, а пока глаза привыкли к темноте, развеянной тусклым мерцанием звёзд, была слепа, как новорожденный котёнок и идти без поводыря, разумеется, не могла.
Едва отошли от кладбищенской калитки, вдалеке, между деревьями, замерцали оранжевые отсветы факелов, и лай собак послышался. Да, было бы удивительно, если бы слуги не заметили светопреставление, устроенное Райленом. Ох, надеюсь, они не догадаются, что здесь случилось, иначе нам с девчонками точно конец…
— Соули, дорогая! — воскликнул голосок, подозрительно похожий на голос мамы. — Ты представляешь, что вчера случилось?!
Я приоткрыла один глаз, но тут же зажмурилась. Не потому что спать хотелось, а потому что страшно стало. Очень страшно. Даже жутко!
Но мама отступать не собиралась. Села на кровать и заявила:
— Представляешь, вчера ночью саркофаг с прахом тётушки Тьяны раскололся. Прям вот взял и треснул. От крышки и до самого основания.
— У… — многозначительно протянула я, притворно зевнула.
— А перед этим, говорят, вспышки света над кладбищем видели. И грохот слышали. И рычание!
— Рычание? — я старательно пыталась придать голосу удивлённые интонации. Сквозь удивление и страх прорезался, но он был вполне уместен.
— Ага! Ужасное!
Изображать спящую было уже невежливо — пришлось сесть на постели и выдавить из себя приветливую улыбку.
Матушка была одета по-домашнему — в строгое серое платье и передник. Из-под белого чепца выбивались несколько пшеничных прядок, одна змеилась по шее. В синих глазах отражался испуг.
— Ага, я тоже когда услышала — перепугалась, — кивнула матушка. — Но слуги сказали, ничего странного на кладбище не нашли. Только саркофаг раскололся и всё. И кто тогда рычал, спрашивается? И вспышки эти…
Я нервно сглотнула, а потом в голову ударила шальная, но очень дельная мысль.
— А… А может сама тётушка Тьяна? — робко предположила я. — Ну ты же помнишь, какой у неё характер… был. Может она с кем-то из соседей по кладбищу поругалась, ну или подралась.
Мама поморщилась.