Соули. Девушка из грёз
Шрифт:
— Перестань. Дело в усталости и только.
— Но тебя же… ты же…
— Я — маг. Во время обучения в Академии, нам прививают иммунитет к подавляющему большинству ядов и вирусов. В том числе, к яду, который впрыскивают оборотни. Странно, что ты об этом не знаешь. Я думал, Линар рассказал.
О, Богиня!
— Это просто усталость, госпожа Соули, — подчеркнул брюнет. И добавил морщась: — Мышечное перенапряжение. От него, увы, защититься невозможно.
Я облегчённо выдохнула, но тут же встрепенулась.
— Вам
— Ох, Соули… — герцог опять смеялся. А мне совсем не до веселья было.
Это что же получается? Он всё это время крепился, стараясь скрыть истинное состояние, убедить оборотней, что он сильней, чем есть? И всё для того, чтобы меня не отняли?
— Господин Райлен, не нужно меня провожать. Я сама доберусь. Если встречу прислугу или родителей — совру что-нибудь. Мало ли… может мне утренней росой умыться захотелось. А вы возвращайтесь в гостиницу. Немедленно!
— Конечно, госпожа Соули. Разумеется, госпожа Соули.
Брюнет наврал. Вместо того чтобы откланяться, сотворил заклинание невидимости и поволок меня к дому. Потом, когда оказались под окнами спальни, подхватил на руки и взмыл в воздух. Окно было приоткрыто, так что дополнительных заклятий не потребовалось. Вернее они потребовались, но не по этому поводу.
Платье! После объятий с покусанным магом, оно превратилось в нечто жуткое. Заклинания чистки, которыми владею я, ни за что бы не справились. А вот Райленовские… О, Богиня! Наследник самого большого герцогства Верилии чистит моё платье! Разве такое возможно?
Напоследок, брюнет притянул к себе и снова поцеловал. Я ничуть не противилась, хуже того — льнула и… боролась с соблазном предложить ему остаться. К счастью, высказать крамолу вслух не успела.
— Мне пора, — прошептал в самое ушко. После легонько прикусил мочку и добавил: — До встречи, госпожа Соули.
— До встречи, — бессильно выдохнула я. Отпустила.
И уже очутившись в кровати, под лёгким летним одеялом, подумала — О, Богиня! Неужели это наяву? Неужели со мной?..
В третий раз я проснулась от раскатистого баса господина Анриса…
— Соули, дорогая! Ну сколько можно?! Вставай немедленно! Слышишь, Соули?!
Отец пребывал в весёлом настроении, но звучало всё равно страшно. Поэтому нацепила на лицо виноватую улыбку и только потом вынырнула из-под одеяла.
— Доброе утро, — протянула я.
— Утро? — делано возмутился папа. — Время за полдень!
Он напоминал медведя. Но не мелкого-бурого, какие в наших краях водятся, а громадного-чёрного, которые только у северных границ встречаются.
— Соули, твои сёстры меня в могилу сведут! — продолжал господин Анрис радостно. — Им, видишь ли, позарез в Вайлес нужно! — И добавил проникновенным тоном: — Отвези, а?
Мои
Я полагала, что после истории с уличным знакомством, доверие утрачено навсегда. Что нянчиться с близняшками поручат кому-нибудь другому.
Собственно, об этом и сказала.
— Ой, ладно! — отмахнулся папа. Но всё-таки посмурнел. — Вы же не настолько пустоголовые, чтобы опозориться снова!
Да? А я почему-то не уверена…
— Так что? Отвезёшь?
Я в растерянности глядела на отца, а он сиял не хуже отполированной драконьей чешуйки. О, Богиня, что происходит?
Моего ответа господин Анрис не дождался.
— Ладно. Сами разбирайтесь. Но я своё согласие дал!
Не успел он удалиться, на пороге появились близняшки. Уже с причёсками, в нарядных кремовых платьях. На шее Лины сверкали новые бусы из крупного жемчуга. В волосах Милы блестела заколка с изумрудом и пером жухимской птицы. Но меня в этот миг не бусы и не заколки волновали.
— Что с папой? — спросила осторожно. Кто как, а я его никогда таким не видела.
Девчонки переглянулись, и Лина ответила:
— Да ничего особенного.
— С мамой помирился, — добавила Мила.
Ах вот оно что…
После истории с кладовкой, папе был объявлен бойкот. Сама не знаю как так вышло, но тем не менее. Именно господин Анрис под дверью спальни околачивался и прощенья просить пытался. Потом цветы носил, пирожные и что-то ещё — я не особо следила, мне в те дни не до родительских ссор было. Но я, в любом случае, рада, что они помирились.
— Соули! — взвизгнул голосок. Кто — Лина или Мила — не разобрать.
Я вздрогнула и с ужасом обнаружила — настроение у девчонок куда хуже, нежели то, в котором приходили в первый раз. Даже зрачки вытянуты, причём у обеих.
— Что случилось?
Мила поджала губы, а Лина демонстративно прикрыла дверь, да ещё и ключ повернула.
— И ты ещё спрашиваешь?! — прошипела «младшенькая».
«Старшенькая» сделала шаг вперёд и, упёрев кулачки в бока, скомандовала:
— Одевайся. Немедленно!
Выглядела Мила очень грозно, но я не торопилась бояться. А уж выполнять — тем более. Не доросли ещё распоряжения давать.
— Сбавь тон.
— И не подумаю! — ответила желтоглазая нахалка.
— Соули, хватит! — вмешалась в разговор Лина. — Хочешь или нет, а в город мы едем!
Я смерила близняшек очень недобрым взглядом, процедила:
— В чём дело?
Девочки дружно рыкнули, но всё-таки признались.
— В городе два новых мага!
— Откуда знаете?
— Журавлик на крыле принёс, — прошипела Лина.
— Да-да! — поддержала «старшенькая». — Журавлик! А не сестра! — В её голосе смешалось всё: злость, обида, осуждение.