Совершенно не случайно. Как запрограммировать свою жизнь на удачу
Шрифт:
И я бы тоже хотел так – предсказуемо, надежно и логично. И стараюсь иметь дело с такими людьми, с кем есть вероятность договориться. Вот только если на работе это плюс-минус возможно, та же личная жизнь дисциплиной убивается. Секс по расписанию, дружба по правилам, экстаз по заказу – не работает. Можно проехать тысячи километров, чтобы соприкоснуться с произведением искусства, и не почувствовать ничего (пример от Гришковца). Поэтому мы и будем учиться извлекать удовольствие и пользу (или хотя бы минимизировать вред) именно из непредсказуемо спонтанной иррациональности. Своей, чужой, мира. Без этого умения – сплошная нервотрепка да обиды!
– Чего ты больше
– Стоматологов и темноты.
– Ну, стоматологов понятно, а темноты-то чего бояться?
– А знаешь, сколько в темноте может прятаться стоматологов!
Чем отличается восточный подход от западного? Воспитанные в западной культуре, мы привыкли к формуле «Чем больше, тем лучше» и девизу «Быстрее! Выше! Сильнее!». Что приучает нас стремиться зарабатывать и покупать все больше, лезть по карьерной лестнице, расти над собой, обзаводиться связями и прочему в том же духе. Западное мышление – это стрела из ада в рай, оно линейно и ненасытно. Соответственно, мы запрограммированы презирать тех, кто ниже, чем мы (достиг меньшего или родился менее удачно), и завидовать тем, кто выше по любому из параметров (деньги, власть, слава, красота, здоровье и даже – ха-ха-ха – духовность). Поэтому западный подход ведет к интенсивному развитию и одновременно делает каждого отдельного человека глубоко несчастным.
Восточный же подход основан на цикличности. Утро-день-вечер-ночь, вдох-выдох, смена времен года, приливы и отливы… Здесь усиление одного приводит к возникновению противоположности. Еда приносит голодному наслаждение, затем удовольствие, затем ничего, затем дискомфорт и вплоть до страдания. Продолжение интереснейшей беседы начинает утомлять и душить скукой. Лежание на диване радует лишь уставшее тело.
И наоборот. Если начало работы может быть трудным, дальше ты врабатываешься и входишь в состояние потока, при котором дело доставляет много радости. Начало изучения науки мучительно, но продолжение вызывает интерес и пробуждает любопытство. Подозрительный незнакомец при дальнейшем общении может стать близким другом. Одно переходит в другое! И важным становится не количество, а мера, достаточность.
Когда в организм попадает слишком много работы, он начинает вырабатывать антидела.
Если западный подход особенно хорош в подчинении неразумной природы, восточный позволяет куда лучше уживаться с неуправляемым. В частности – обретать гармонию и мир в своей душе. Там, где Запад видит грех и недостаток, Восток будет искать проявление необходимости или признак дисбаланса. И гармонизировать, а не бороться. Поэтому за счастьем – на Восток. Его подходы здесь помогут лучше. Равно как и в том, как уживаться обычному – довольно слабому – человеку с превосходящими его силами. Например, тем же государством.
И здесь, как раз в духе восточного подхода, я не могу не указать, что я вовсе не утверждаю, что западный, рациональный, волевой подход однозначно хуже восточного, иррационального и ориентированного на везение! Задача книги – дать вам инструменты обретения баланса на этих качелях.
– Сколько нужно даосов, чтобы закрутить лампочку?
– Один, но нужно, чтобы она сама захотела.
Любой подход – и волевой, и через недеяние – работает в большинстве жизненных ситуаций. Условно, в девяти случаях из десяти. А оставшийся? Становится проблемой и откладывается в стопку нерешенных. И эта стопка годам к сорока превращается в нехилый холмик, а то и гору! У властного человека одна гора, у фаната недеяния – другая. Через недеяние трудно сбросить вес или отстоять себя в конфликте. Через принуждение не добиться любви и доверия, например. Вот
И пара слов о гордыне. Многим очень важно заявить: вот это сделал я, значит, я лучше! Поэтому мы даже милость случая приписываем к своим заслугам. Не ниша удачная, а я хороший бизнесмен. Не с супругой повезло, а я идеальный мужчина. Не родиться в хорошей семье повезло, а я обогнал всех в личностном росте. Последствия этого мы еще обсудим, но одно из них – противопоставление себя миру. А мир сильнее. Заведомо. И всегда.
Эгоист – это глупец, возомнивший, что он – сам по себе, а остальной Мир существует отдельно. Но Мир большой, а он – маленький, и ему страшно… Так что эгоист – это еще и испуганный глупец [8] .
8
Бродецкий, Евгений. Brodetsky: сайт. –(Прим. автора)
Здесь же мы будем учиться замечать, как много в наших заслугах помощи мира. Что, например, «мои гениальные идеи» опираются на идеи великих предшественников или многих поколений не столь уж крупных мыслителей, каждый из которых принес свою крупинку на гору, с которой мне открылся чудный вид. И за мной придут следующие, что так же встанут на «мою» гору, а точнее – на принесенную мной крупинку. И увидят чуть дальше меня. Стечение обстоятельств, удачные случайности, подходящее настроение (мое и других), тектонические сдвиги больших социальных процессов… Я уж не говорю о, например, достижениях прогресса типа персональных компьютеров и удобных жилищ, что позволяют современным людям творить!
Мужик на телеге въезжает в село:
– Народ, я уголь привез!
Лошадь ржет в истерике:
– Он!
Телега:
– Привез!
Или вот, например, такая мысль: любой творец существует только при условии наличия тех, кто способен его творчество оценить по достоинству. Как учитель есть лишь тогда, когда существуют те, кто согласен у него учиться. Мы вписаны в этот мир. «Мы ценны как звенья цепи», по словам Батищева. Мы часть мира и часть стаи, ведь приматы – стайные животные.
Небо и земля долговечны потому, что они существуют не для себя. Вот почему они могут быть долговечными.
Поэтому совершенномудрый ставит себя позади других, благодаря чему он оказывается впереди. Он пренебрегает своей жизнью, и тем самым его жизнь сохраняется.
Не происходит ли это от того, что он пренебрегает личными [интересами]? Напротив, [он действует] согласно своим личным [интересам] [9] .
Корень нашей теории
9
Дао дэ цзин. – Азбука, 2012. (Прим. автора)
Так откуда вообще берутся чудеса? Они живут в пространстве между словом и реальностью. Пока непонятно? Сейчас разъясню кратко, поскольку мы еще только входим в тему, а где-то во второй половине книги расскажу об этом подробно.
Дело в том, что наши умы живут в мире словесных описаний реальности, а тела входят в нее непосредственно. И поскольку описания реальности гарантированно менее подробные и точные, возникает зазор, в который и просачиваются неожиданности. Чудо – это просто неожиданность приятная.