Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.
Шрифт:
В 1922–1926 гг. была заложена широкая договорно-правовая база двустороннего сотрудничества, происходило становление его параметров. Этот же период явился и пиком в развитии двусторонних отношений. Своеобразным рубежом явились события конца 1926 — начала 1927 гг.: скандал вокруг «Юнкерса» и «гранатная афера».
«Германский Октябрь» 1923 года, «План Дауэса», Локарнские соглашения, прием Германии в Лигу Наций, а также геополитическое положение Германии предопределили ее постепенный отход от односторонней «восточной ориентации». Переориентация Германии с Востока на Запад, являясь своеобразной балансировкой отношений, не означала ее отказа от рапалльской политики, однако упомянутые события определили границы дальнейшего развития германо-советских отношений в 1927–1932 гг. Безусловно, одной из главных причин явились действия Советского
Политика советской стороны, направленная на удержание Германии в русле «восточной ориентации» путем искусственного поддержания взрывоопасной ситуации, основанной на слепой вражде к Польше, несла смертельный риск для самого существования Ваймарской Республики. Поэтому советские предложения по выработке «совместного подхода к польскому вопросу» (1924–1925 гг.) наталкивались в Берлине на неприятие.
Усилия советской дипломатии (Чичерин, Литвинов, Крестинский, Радек) удержать Германию от вступления в Лигу Наций также провалились, вынудив теперь уже Советский Союз к «диверсификации» своих внешних связей. Германская сторона всеми силами старалась как-то «подсластить пилюлю» — именно таков подтекст Московского (от 12 октября 1925 г.) и Берлинского (от 24 апреля 1926 г.) договоров. Они явились компенсацией советской стороне за сохранение и продолжение военного сотрудничества.
Спад в советско-германских отношениях наметился в начале 30-х годов. Окончательный же разрыв рапалльской линии произошел после прихода к власти в Германии нацистов, однако он связан не столько с самим этим фактом, сколько с желанием Сталина «проучить» Гитлера, показать ему, что без «восточной опоры» внешняя политика Германии станет чрезвычайно уязвимой. Но здесь Сталин просчитался: того задела, созданного райхсвером в предыдущие годы, хватило для создания мощного вермахта. Москва же, поняв, что «дважды в одну реку не входят», вынуждена была искать альтернативного партнера. Некоторое время казалось, что им станет Франция, тогда злейший враг Германии. Двустороннее же военное сотрудничество между Москвой и Берлином, определявшее характер всей «рапалльской политики», полностью сошло на нет.
Помимо исследований и публикаций немецких, английских, американских, французских и российских историков, а также опубликованных советских и германских дипломатических документов, основной источниковой базой данной книги стали ранее неизвестные, секретные и строго секретные документы различных ведомственных архивов бывшего СССР:
• Российского центра хранения и использования документов новейшей истории (РЦХИДНИ);
• Архива внешней политики РФ МИД РФ (АВП РФ);
• Российского государственного военного архива (РГВА);
• Центра хранения историко-документальных коллекций (ЦХИДК) — бывший «Особый архив»;
• Архива наркомата внешней торговли СССР.
Большая часть из них впервые вводится в научный оборот. Это документы высших государственных органов СССР и высших органов компартии: постановления Политбюро ЦК, решения Совета Труда и Обороны при Совнаркоме, постановления Комиссии по спецзаказам при Политбюро ЦК ВКП(б), протоколы заседаний РВС Республики/СССР, документы председателя РВС и его заместителей, материалы Разведупра Штаба РККА, документы ВЧК/ОГПУ, различные советские дипломатические документы (донесения советских дипломатов о беседах с высшими государственными и военными деятелями Германии в вице писем, телеграмм, записей бесед, протоколов переговоров). В высшей степени информативными оказались именные фонды государственных деятелей СССР (фонды Чичерина, Литвинова, Дзержинского, Крестинского и др.).
Изучение материалов упомянутых архивов позволило более комплексно осветить исследуемую проблему. Так, архивные дипломатические материалы помогают воссоздать общую картину взаимоотношений, а также дают представление о том, как завязывались контакты и шла подготовка проектов военного сотрудничества. Из документов компартии, — в основном это протоколы заседаний Политбюро ЦК, — видно, как принимались политические решения по тем или иным вопросам военного сотрудничества. Решения же этого органа
В своей работе я попытался максимально устранить искажения немецких наименований и имен собственных, использовав в большинстве случаев тот вариант их написания на русском языке, который практически аутентичен их звуковому воспроизведению на немецком. Лишь имена некоторых исторических фигур Германии, использование которых на русском языке получило широкое и абсолютное распространение, были оставлены в прежней транскрипции (например, Гинденбург, Гитлер, Гесс, Тальмеймер и некоторые др.). В цитируемых документах на русском языке нет единообразия в их использовании, и мне кажется, нет необходимости вносить какие-либо исправления с целью унификации, поскольку эта «филологическая разноголосица» позволяет передать колорит того времени. Поэтому в тексте и сносках, где необходимо, дается взятый мною за основу вариант использования немецких имен собственных и других наименований (например, Зект, Ваймар, райх, райхсвер и т. д.).
Часть I
Зарождение военного квазиальянса Москва-Берлин (1918–1922 гг.)
Глава 1
Россия и Германия после революций
После Октябрьской революции 1917 г. России удалось выйти из Первой мировой войны. Это произошло в результате подписания с Германией 3 марта 1918 г. в Брест-Литовске сепаратного мирного договора. Правда, по мнению стран Антанты, этот договор явился нарушением соглашения, подписанного Россией, Англией и Францией 23 августа 1914 г. и запрещавшего заключение сепаратного мира с враждующей стороной в ходе войны. Поэтому уже 9 марта 1918 г. англичане «с целью обороны» Мурманского края от немцев высадили в Мурманске свои войска. После этого интервенция в Россию стала нарастать: в начале апреля 1918 г. во Владивостоке высадились войска Японии. В дальнейшем в интервенции в Россию участвовали также войска США, Франции и других стран. Советское правительство, сделав ставку на немцев, 1 августа 1918 г. предложило им при помощи германских и финских войск остановить продвижение английских войск из Мурманска к Петрограду, а также помочь защитить Москву в случае нападения чехов и белогвардейцев. Однако статс-секретарь (министр) иностранных дел кайзеровской Германии П. фон Хинце отклонил это предложение.
27 августа 1918 г. Советская Россия заключила с кайзеровской Германией Добавочный договор, причем его заключение не смогло сорвать даже провокационное убийство левыми эсерами 6 июля 1918 г. германского посланника в России графа В. фон Мирбаха-Харфа [18] . Этот договор состоял из трех соглашений: политического, финансового, частно-правового. Несмотря на тяжелые для России условия договора (в особенности обязательство уплатить Германии 6 млрд. марок золотом), его заключение явилось определенным успехом советской дипломатии, ибо, с одной стороны, означало усиление позиций советского правительства, и, с другой — нанесло серьезный удар белогвардейцам, до того делавшим ставку на кайзеровскую Германию в борьбе против Советской власти в России. Кстати, германский посол в Советской России К. Хельферих (Гельферих), назначенный 26 июля 1918 г. вместо убитого Мирбаха, настаивал на отклонении Добавочного договора и в день его подписания в знак протеста ушел в отставку.
18
См. об этом: Ахтамзян А. А. От Бреста до Киля. М., 1963. С. 138–162.
Брест-Литовским мирным договором, как известно, предусматривалось установление дипломатических отношений между Советской Россией и кайзеровской Германией, и уже в апреле 1918 г. советский полпред А. А. Иоффе приступил к своим обязанностям. Следует признать, что диппредставители советской стороны, исходившей из посылки мировой революции, пользуясь дипломатическим иммунитетом, активно распространяли агитационные материалы с призывами к революционной борьбе в Германии и сотрудничали с германскими коммунистами (союз «Спартак») в целях подготовки в Германии революции.