Совершенно секретно
Шрифт:
Первая осечка, которую дала эта атака, прошла в то время почти незамеченной — так разительны были некоторые из успехов, достигнутых неприятелем в первый же день. Эта осечка произошла, когда северный атакующий корпус нарвался на местную контратаку, предпринятую американской пехотой за городом Моншо, и сразу был остановлен, потерпев тяжелые потери от артиллерийского огня. Зато другой из двух главных ударов, то есть южный, пришелся по участку, который можно было назвать учебным сектором американского фронта; здесь атака захлестнула пехотную дивизию, занявшую свои позиции всего лишь днем раньше. Наступающие части пронеслись сквозь нее и приданную ей корпусную артиллерию и устремились дальше,
В течение сорока восьми часов был осуществлен прорыв по всем правилам искусства. В одном месте он достигал двадцати миль в глубину, и на пути к Маасу у немцев не оставалось абсолютно никаких препятствий, если не считать изолированных отрядов военной полиции, которые не имели даже автоматов и ничего не могли противопоставить танкам.
Стараясь быстро реализовать все выгоды положения, создавшегося после пробития бреши, немцы повернули остановленную у Моншо атаку к югу и двинули атакующие силы бок о бок с прорвавшейся колонной. А затем весь нажим был повернут на север, в попытке смять прорванный фронт американской Первой армии.
Все это сопровождалось ошеломляющими диверсиями в тылу американских войск, вдоль дороги на Льеж. Эти диверсии состояли из смелого парашютного десанта, сброшенного при сильном ветре с небольшой высоты, и из операции, сводившейся к массовому просачиванию в расположение американских войск специально обученных немецких солдат в американской форме. Кроме того, действительный парашютный десант сопровождался рядом мнимых десантов, чтобы увеличить смятение.
От первых же немцев, захваченных в американской форме, мы узнали, что они собирались, между прочим, убить главных союзных военачальников, начиная с Эйзенхауэра и Брэдли. Все эти молодые немцы говорили, конечно, по-американски и для подготовки к своей роли замешивались в ряды пленных американских солдат в немецких загонах. В течение битвы в Арденнах ходить за линией американского фронта можно было, лишь подвергаясь импровизированным экзаменам и отвечая на вопросы, вроде: "Как фамилия вице-президента?" или: "Как называется остров, на котором стоит статуя Свободы?" Эту игру в вопросы и ответы придумали сами часовые, чтобы вылавливать волков в овечьей шкуре.
Но главную заботу причиняла, конечно, не эта пиротехника, а упорно долбящие танковые колонны: каждый час отмечалось дальнейшее продвижение их на запад. Погода была в сговоре с немцами: облака густым покровом висели над холмами, чуть не цепляясь за верхушки деревьев, и спасали немцев от наблюдения или воздействия с воздуха. Иногда какой-нибудь смелый пилот истребителя П-51 со своей эскадрильей пробивал облака и, проносясь над долинами со скоростью трехсот миль в час, делал, что мог, своими подкрыльными бомбами и пулеметами. Но практически союзные армии с таким же успехом могли бы вовсе не иметь авиации.
При таких условиях просто поразительно, с какой быстротой наш разведывательный отдел сумел составить картину, дающую представление о немецких силах и их возможностях. Объяснение, вероятно, состояло в том, что при всяком прорыве некоторые колонны сбиваются с пути, а некоторые оказываются отрезанными и у захваченных в плен офицеров можно тут же отобрать карты и полученные из первых рук инструкции командирам.
Темп и направление удара вскоре подтвердили наши предположения о целях, которые ставят перед собой немцы. Как показывали флажки на стенной карте, северная граница первоначального прорыва шла с востока на запад, сейчас же к югу от дорожного узла Сен-Вита; южная граница подвигалась на запад, к расположенному на холме городу Бастонь, и через несколько дней обтекла Бастонь, замкнув ее в кольцо.
Мы следили в штабе за всем происходящим и
Брэдли замечательно руководил сражением. Когда в донесениях еще высказывалась мысль, что немецкая атака, возможно, сводится всего лишь к диверсии местного значения, он понимал уже, что немцы действуют всерьез, и двинул все свои силы им навстречу. Отсрочка хотя бы на несколько часов, чтобы все взвесить, как следует разобраться и выждать более точных сообщений с покрытого туманом поля битвы, — могла привести к проигрышу сражения. Брэдли не стал выжидать, он сразу принял меры, и пиитом героического характера. Он снял большую часть армии Паттона с позиций к югу от Люксембурга и двинул ее на север, на выручку Бастони, в сущности, еще до того, как Бастонь была отрезана.
Шел снег, моторизованные дивизии проходили через нашу ставку в Люксембурге и дефилировали под окнами нашего штаба, полузамерзшие, занесенные снегом.
Не прошло и двадцати четырех часов после первой атаки, как Брэдли знал уже, что в начавшейся битве Бастонь и Сен-Вит — это ключевые позиции. Вполне свободных резервов, кроме двух авиадесантных дивизий, стоявших на отдыхе близ Реймса, в пятидесяти милях к западу от Мааса, во Франции не было. Официально эти дивизии ждали, пока их используют в неопределенном будущем, в составе Союзной авиадесантной армии, и подчинялись не 12-й армейской группе, но непосредственно верховному главнокомандованию союзников. Брэдли быстро забрал их у Эйзенхауэра и расположил 101-ш авиадесантную дивизию в Бастони, а 82-ю — за Сен-Витом. Действуя еще быстрее, чем немцы, он перебросил их на место назначения до того, как немецкие танки достигли этих узлов. Еще раньше он успел поставить в Бастони целый полк быстроходных танков — то есть треть 10-й танковой дивизии, чтобы он оборонял форт до подхода пехоты.
На возвышенности у Бастони 101-я дивизия остановила наши отступающие артиллерийские и саперные подразделения, собрала и организовала их. Генерал МакОлифф, командовавший тогда 101-й, твердо решил принять бой. Когда немцы подошли, он был готов встретить их. Правда, вскоре он был окружен и отрезан, но он уничтожал немецкие танки, как только они прорывались сквозь его кордон. Когда немецкий командующий предложил ему капитулировать, он ответил только коротким: "Катись ты…", предоставив немецким лингвистам догадываться, что это может значить.
82-я авиадесантная дивизия достигла линии реки за Сен-Витом, — впереди стояла еще 7-я танковая, — и донесла, что она готова к отпору.
Подобно 82-й и 101-й авиадесантным, 1-я пехотная дивизия тоже стояла на отдыхе, но в ближайшем тылу Первой армии.
Когда эта дивизия выступила, младшие офицеры не знали, что им предстоит. Она ударила по северному клину прорыва и отогнула его к югу, в сторону от Льежа.
После этого Брэдли отдал Ходжесу приказ снять дивизии, которые были у него в районе Аахена, и повернуть их правым плечом назад на девяносто градусов, чтобы сдержать немецкую атаку на северном фланге. Ходжес создал линию обороны, шедшую с востока на запад через Арденнские возвышенности; его войска заняли ее прежде, чем могла докатиться немецкая атака. Фрицам так и не удалось захватить открытую дорогу, по которой они могли бы продвинуться в обход американских позиций.