Совершенно секретно

Бирюк Александр

…Я в то время находился уже в Америке, но продолжал следить за событиями на Дальнем Востоке не только из газет, но и из своих собственных источников, которые некогда создал специально для такого случая. Первым проколом командарма была продажа властям Маньчжоу-Го Китайской Чанчуньской железной дороги [208] в 1935 году, и это показалось очень подозрительным Сталину, перед которым Блюхер до этого за свои действия практически не отчитывался. Могу предположить, куда ушли полученные деньги — на уплату услуг Доихаре и подобных ему. Но Блюхер не рассчитал сложившейся расстановки сил — к этому моменту с неразберихой в московском руководстве было покончено, и Сталин был уже не тот "один из правительства", каким он был во времена нэпа. Последовавшие за этим кровавые чистки кадрового состава Дальневосточной армии были частью сталинского плана по устранению Блюхера с политической сцены — зарвавшийся командарм представлял уже угрозу не только Сталину, но и всему государству. Между тем Блюхер недооценил опасности

и продолжал раскручивать маховик военной напряженности на границах подвластных ему владений в надежде вызвать долгожданный конфликт между японской Квантунской и советской Дальневосточной армиями, и это в конце концов вышло ему боком. После неудачно проведенной операции в районе озера Хасан, в которой потери Красной Армии были почти вдвое больше, чем у японцев, Блюхера сняли с его поста, увезли в Москву и убили в подвалах НКВД — суда не было. До сих пор ходят слухи, что командарм умер от пыток, может это и так, но ясно, что такой исход был запланирован — именно так расправлялись монархи в средние века с непокорными вассалами. Но дело было сделано: в результате стараний Блюхера японцы объявили войну Чан Кайши, и Сталину, который за десять лет до этого принял ошибочное решение поддержать некомпетентных в вопросах большой стратегии китайских коммунистов, пришлось исправлять положение. Это было нелегко — разведсети в Китае как таковой не существовало, японцы, сотрудничавшие с Блюхером, новым хозяевам советского Дальнего Востока не доверяли, к тому же большинство из них, по сути, получило уже от Советов все, что хотело, а самое главное звено связи Блюхера с полковником Доихара — начальник Дальневосточного управления НКВД Генрих Люшков — сбежал в Маньчжурию и ничем Сталину в его проблеме помочь не мог. В этих условиях всю дальневосточную политику СССР приходилось создавать заново".

208

Принадлежавшая СССР часть КВЖД.

…Несколько путаные размышления Фардобина по поводу проводившихся на дальневосточных границах СССР политических и военных игр не позволяют до конца поверить в то, что именно так все и было, и не только потому, что его версии идут вразрез с официальными. Однако ничего неправдоподобного в утверждениях "мемуариста" нет. Не секрет, что к началу 30-х годов официально ликвидированная за десять лет до этого Дальневосточная республика продолжала существовать в иной ипостаси, и ее руководство подчинялось московским властям лишь номинально, тем более что эти власти по не совсем понятным для окружающих причинам совсем не стремились распространять свое влияние на всю империю. Каждый член большевистского правительства в те "смутные времена" пытался проводить свою собственную политику в отношении так называемых "окраин", не желая уступать первенство своим коллегам, что и явилось прекрасной питательной средой для скрытой до поры до времени анархии. Но к 1938 году Сталин наконец победил всех своих конкурентов на "престол" в самой Москве и вплотную занялся "дальневосточными делами".

"Дальневосточное наследство", однако, оказалось более скромным, чем виделось с другого конца континента. Импорт революции в Китай, предпринятый было в 20-х, не удался, китайские коммунисты влачили жалкое существование, а прямым захватам сопредельных территорий мешала мощная японская Кванутунская армия, расположившаяся со всеми удобствами на границе. В то время как у Сталина хватило сил прибрать к рукам Дальневосточную армию, японское правительство оказалось бессильным перед лицом своих собственных вооруженных сил, а те ни на какие соглашения с новым хозяином идти не хотели. Единственный, кто мог бы хоть в чем-то помочь Сталину, был Доихара, но ключей к нему Блюхер никому не передал, а Люшков, осуществлявший с японцем непосредственную связь, сбежал, спасая собственную шкуру. Вместе с ним исчез Шанько и многие другие участники "дальневосточной игры".

Но больше всего Сталина интересовали источники тех десятков тонн переправленного через дальневосточную границу золота, которое осело в карманах продажных китайских и японских генералов и политиков. Неизвестно, попали ему в руки хоть какие-то более-менее правдоподобные документы по этому делу, но судя по всему, арестованный Блюхер перед смертью со Сталиным никакой информацией не поделился, иначе все завершилось бы публичным судом. Сколько десятилетий считалось, что средства на подкуп разведкой нужных лиц выделялись централизованно и контролировались соответствующими органами в Москве, но новые данные не позволяют поддержать эту версию даже в какой-нибудь ее части. Вообще-то советские лидеры, особенно в первое десятилетие-полтора существования нового государства, всеми силами стремились переложить расходы на разведку на плечи самой разведки, о чем свидетельствует хотя бы опыт того же самого Якова Крюкова (известного больше как "агент Дубль"), который содержал нелегальную разведывательную сеть в Париже на средства, получаемые от основанной им торговой фирмы. Не составляла исключения и разведка Дальневосточного округа — "жалованье" агентам платили руководители местных структур, черпая деньги не из госбюджета, а из многочисленных предприятий и банков, развернутых за границей — в Китае, а позже и в Японии. Многочисленные упоминания про агентов-нелегалов, которые работали якобы под "прикрытием" разных фирм, имеют совсем другую природу — эти все фирмы нужны были резидентурам не для "прикрытия", а для банального "прокорма", так как у Советов, как это ни удивительно было бы

признать, далеко не всегда хватало средств на эффективную разведку.

Однако успешная работа заграничной резидентуры и тотальный подкуп высших должностных лиц иных государств — совершенно разные вещи, если учитывать финансовые затраты. Не все иностранные агенты Сталина, подобно Филби или Оппенгеймеру соглашались работать задаром в угоду каким-то там коммунистическим идеалам. "Династия Цзолиней" стоила большевикам (то есть Блюхеру) недешево, еще дороже стоил "самый главный разведчик Японии" — Доихара. Никаких доходов никаких "нелегальных" предприятий не хватило бы на то, чтобы заставить этих вполне "исторических личностей" работать на врагов своей родины. Между тем 20 тонн золота только за три года сплошных международных интриг — это вам не кожаный бумажник обнищавшего миллионера, это цифры в масштабах целой страны. Так откуда же оно взялось у руководства дальневосточной Красной Армии в одни из самых "голодных" лет существования Советской России?

Глава 5. Казна "Азиатской дивизии"

…Очень много разговоров ходит про так называемую "казну Азиатской дивизии" — до сих пор не найденный легендарный клад времен гражданской войны. Клад этот был якобы спрятан где-то в монгольской степи на границе с Манчжурией в 1920 году известным "белобандитом" генералом-бароном Унгерном, когда после неудавшегося рейда на Верхнеудинск (Улан-Удэ) его дивизия была разбита красными частями Дальневосточной армии, и этот неудавшийся полководец с остатками своего воинства, преследуемый по пятам настырной вражеской конницей, поспешил скрыться в соседнем Китае. Однако скрыться Унгерну не удалось — входившие в его отряд монголы изменили своему предводителю и сдали красным. 15 сентября 1921 года барона расстреляли в Иркутске, но, как утверждается, казна его "Азиатской дивизии", состоявшая из не менее полутора тонн золота и драгоценных камней, в большинстве своем отбитых у китайцев во время завоевания Монголии и взятия ее столицы Урги (ныне Улан-Батор), исчезла бесследно.

Самая живучая легенда о местонахождении клада Унгерна гласит, что после того, как красные в погоне за остатками "Азиатской дивизии" вторглись из Забайкалья на территорию Монголии и привезли с собой в Ургу новое монгольское "Временное народное правительство", барон решил прорываться в Китай, чтобы попытаться договориться с англичанами и создать взамен уничтоженной дивизии новое войско. Красные буквально висели на хвосте Унгерна, и тогда было решено припрятать казну в укромном месте и уходить налегке.

"…Подъесаул Камет Ергонов был одним из немногих, кому барон мог полностью и безоговорочно доверять. — пишет в своей книге "Из истории российского кладоискательства" доктор исторических наук П.Р.Рачковский. — Подсчитав варианты, Унгерн поручил ему осуществить план сокрытия казны, состоявшей на данный момент из 26-ти пятидесятикилограммовых ящиков с золотом. Задача была очень трудной, и даже невыполнимой, но Ергонов был уверен в успехе, так как знал места, по которым проходило отступление, как свои пять пальцев. По плану подъесаулу предстояло доставить золото в китайский Хайлар, а оттуда на поезде — в Харбин. Но это был лучший из вариантов, потому что ни Унгерн, ни Ергонов не питали иллюзий, что тяжелонагруженному каравану удастся оторваться от преследующей красной конницы и дойти хотя бы до китайской границы. Потому на карте, которая была у бурята, было отмечено несколько мест на пути следования, где можно было укрыть казну Дивизии в случае опасности ее захвата.

Ночью несколько десятков верных Ергонову во главе с ним самим солдат-бурятов быстро собрались и отбыли в неизвестном направлении. Через несколько дней они были замечены в одном из глухих бурятских улусов, где поменяли уставших лошадей, и не останавливаясь на отдых, проследовали в сторону китайской границы. Еще через время значительно поредевший отряд наткнулся на конный разъезд красных, патрулировавший в нескольких верстах к северу от озера Буйр-Нур, но беглецам удалось уйти. Красные пустились в погоню, но она закончилась безрезультатно. Только через несколько дней им снова удалось обнаружить этот отряд, пытавшийся прорваться в Китай. В завязавшейся перестрелке все беглецы были убиты. В одном из убитых опознали ближайшего помощника барона Унгерна — подъесаула Ергонова. Когда стало известно о миссии Ергонова, были предприняты поиски спрятанной им казны "Азиатской дивизии", но все было тщетно".

…С тех пор прошло немало лет, и также немало самых разнообразных экспедиций занимались поисками золота барона Унгерна, но никто так и не смог заявить об успехе этих поисков. Распространены также версии, что никакого клада на самом деле не существовало, потому что Унгерн к моменту своего разгрома был самым настоящим политическим и финансовым банкротом, от которого отвернулись даже прежде щедрые по отношению к нему англичане, и потому прятать ничего не мог. Наиболее правдоподобной является версия, что все золото, которое имелось у барона, он с собой в походы не брал, а хранил основную часть казны своей дивизии в одном из монастырей священного города буддистских монахов-лам Гандана. И этого золота там было не "несчастные" полторы тонны, а по меньшей мере в двадцать раз больше!