Совесть Городат

Анифер Екатерина

Во мне была прорва злости и совершенно не было прежней апатии и желания умереть. Ведь ОН не хотел, чтобы я умирала. А ЕГО желания для меня стали непреложным законом.

Я мысленно фыркнула. Закон! Как будто законы нельзя обойти. Может, и с этим баенкуном так же? Или Рикс просто соврал, что отдаст мне свой меч… Соврал, как и остальные? Все они говорят то, что им выгодно. Даже та же шиза, которая…

Я оборвала себя, не желая заводиться по-новой. И так было противно до отвращения и до слёз обидно. Что я ему сделала, что он со мной так поступил? Наши с вызванным существом уровни и близко не равны. Я уверена, что шиза это прекрасно осознавала, ведь она не говорила о возможности

моей победы, лишь о слиянии и раскрытии. То есть она использовала заведомую ложь, чтобы подтолкнуть меня к смерти. Зачем?

Может, она боялась монстра, спрятанного внутри меня? Тогда она крупно просчиталась. Ведь теперь я стала ещё большим монстром, готовой убивать по желанию какого-то воню… Джер! Я даже о нём подумать плохо не могу! Хотя пока влияние Карадана не особо заметно. Но как будет дальше?

Интересно, а как от него можно будет избавиться, если я даже помыслить не могу о нём плохо? Я попыталась представить, что пронзаю сердце некроманта… и не смогла. И даже раздражения не почувствовала по данному поводу.

Но стоило мне вернуться мыслями к шизе и Мэриган Каханна, как в душе будто буря всколыхнулась. В результате, я постаралась думать о другом. Однако мысли вновь и вновь возвращались к Мэриган Каханна. Он должен был стать моим. Я чувствую, что мы созданы друг для друга! Тогда почему мне досталась эта тупая железная палка? Я не понимала мотивов поведения ни Рикса, ни шизы, ни боли, голодным зверем терзающей мне душу.

Чья-то рука скользнула ко мне под одеяло и огрубевшие от тренировок пальцы легонько сжали мои. Вместе с теплом чужого прикосновения на меня повеяло спокойствием. Я открыла глаза. Косые лучи Клио падали падали сквозь неплотно занавешенную шкуру на входе палатки.

— Почему? — с тоской спросила я одними губами у склонившегося надо мной осунувшегося Дара. Что именно “почему” я и сама не знала. Наверно, всё сразу.

— Ты жив, и это главное, — прошептал светлый, склоняясь ещё ниже. — А остальное не так уж и важно.

Не важно. Дарион зелёный весь, но ему не важно. Сжав его пальцы, я высвободила другую руку из-под одеяла и, притянув, светлого к себе, прижалась своими губами к его. Не важно для него. Смешной.

Дар прикрыл глаза, опёрся свободной рукой о мою импровизированную постель, чтобы было удобнее, и принялся меня целовать. Буквально на мгновения заколебавшись, я ему ответила.

И вправду, всё это не так уж и важно сейчас.

Светлый отстранился первым и открыл глаза. Пару долгих секунд мы смотрели друг на друга, потом я одними губами произнесла, зная, что Дар поймёт:

— Не знаю, что ты сделал, но мне стало легче.

Помолчав, я всё же добавила чуть громче:

— Спасибо. За всё.

Светлый тепло улыбнулся, высвободил руку и вышел. Выглядел он тоже намного лучше, чем до нашего поцелуя, и мне было приятно от осознания, что я ему немного помогла. Через пару мигов у входа появился Люцифэ, и я поспешно сделала вид, что сплю.

* * *

Лика

Несмотря на то, что моё выздоровление проходило достаточно быстро, всё равно в первые дни приходилось ещё много лежать. Одной было скучно, а в обществе Люцифэ и магистра Ариона неприятно. И так спокойно, когда рядом находился Дар.

Часовщик настойчиво пытался поговорить со мной каждый раз, но я закрывала глаза и делала вид, что сплю. Через пару дней Люцифэ это надоело, и он начал изливать на мою голову казавшийся нескончаемым монолог. Он описывал баенкун, как проявляется их связь и много чего ещё, но я отрешалась и просто не слушала. Меня раздражала сама поднятая тема, голос Часовщика с наставническими и осуждающими

нотками, его присутствие рядом и то, что он хотел меня заставить взять себе ту тупую орясину. Меня обманом заставили сделать вызов, с чего я должна взваливать на себя эту ответственность? Мне и так плохо, а ещё и Часовщик давит, вызывая нестерпимое желание послать его куда подальше с его дибильным извращённым альтруизмом и ещё невесть чем. Причём, в самых грязных выражениях. Наконец, кое-что из его эмоциональной речи всё же пробилось ко мне в сознание.

— Ты считаешь, что тебя обманули и предали…

Надо же, при всей своей глупости, Люцифэ всё-таки смог прийти к правильным выводам!

— …но не поступаешь ли ты точно также? Ты считаешь, что обманувший тебя — полная сволочь. Но чем ты лучше его в данной ситуации? Этот меч доверился тебе. Если ты сейчас откажешься от него, ему придётся до скончания веков валяться там бесполезным куском металла. Он ждал тысячи, а то и сотни тысяч сианов — и для чего? Для того, чтобы пролежать ещё сотни миллионов, зная, что его отвергли и он больше никогда не почувствует прикосновение живой руки, не заведёт боевую песнь, не встретиться с достойным противником, не попробует чужой крови? Древние отняли у него жизнь, оставив лишь её подобие, а ты обрекаешь на вечную муку! Ты пообещал ему всё… и обманул. Кто ты после этого?

— Я ему ничего не обещал, — хмуро отозвалась я. Сравнение меня с шизой неприятно резануло.

— Да? А ты вспомни, о чём ты думал во время боя. Тогда ты был полностью в его власти. А теперь он в твоей. Он дал тебе шанс, так поступи аналогично. Не лишай его последней надежды. Если ты сейчас откажешься от него, то ритуал будет незавершён, и формально ты будешь его избранной половинкой. У него никогда больше не будет выбора, не будет ещё одного шанса. И у тебя тоже. Попроси у него прощения и закончи ритуал принятия. Если вы поймете, что ошиблись и совершенно не подходите друг другу, думаю, вы сможете провести ритуал разрыва связей. Это будет, конечно, больно для обоих, но уж лучше так, чем никак.

Люцифэ ещё что-то говорил, но я не слушала больше, погрузившись в себя. А поздним вечером, дождавшись ухода Часовщика, оделась и отправила к боевому кругу. Дар уже спал или просто делал вид, что спит, и не помешал мне.

В принципе, мне уже можно было вставать и начинать восстановительные упражнения, но я просто не хотела этого делать, а остальные принимали мою игру на веру. Ничего, кроме лёгкой слабости, не напоминало о страшной ране и периоде валяния в постели.

Мне всё равно, что там думает Люцифэ и на что рассчитывают остальные. Но я не такая, как шиза. Я не буду лишать доверившегося мне последней надежды. Пусть это и простая тупая железяка.

Я опять о него запнулась. Но на этот раз меч прорезал сапог и чуть не оставил меня без нижней части пальцев на левой ноге. Тем не менее, я твёрдо решила довести начатое до конца. Слова связующей клятвы проговаривала ещё моя шиза. Я взялась за рукоять, стиснула зубы, отрешаясь от яркой боли и мысленно произнесла нужный набор звуков.

Я почувствовала его внезапно. Его обиду и разочарование и целый клубок из переплетённых эмоций. Почти таких же, какие испытала я, узнав об обмане.

По пальцам обильно текла кровь. Разжать руку и выпустить меч я не могла уже хотя бы потому, что ладонь была местах в десяти пробита металлическими шипами, которыми ощетинилась рукоять. Но я и не хотела. Он оказался точно таким же заложником чужих слов и абсолютно таким же обманутым, как и я. Он мог легко меня убить, но не сделал этого, даровав нам шанс. А ещё он был невероятно разочарован тем, что я девчонка. А я…