Советская разведка в Китае. 20-е годы XX века

Усов Виктор Николаевич

Учебные заведения, которые стали создаваться для трудящихся Востока, также могли рассматриваться как школа подготовки определенного числа будущих потенциальных разведчиков (после дальнейшего обучения в спецшколах) из китайцев, корейцев, японцев и т. д. Для этих целей было решено создать специальные учебные заведения для народов Востока под контролем Коминтерна. По постановлению ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1921 г. в том же году в Москве был создан Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ), в 1923 г. получивший имя И.В.Сталина, просуществовавший до 1938 г. Уже в 1921 г. в нем училось 36 китайских революционеров, через год — 42, в 1924 г. уже около 90 человек. В 1925 г. в связи с большим наплывом китайских студентов в атмосфере роста национально-освободительного движения и начала национальной антиимпериалистияческой революции в Китае созрела идея создания в Советской России специального высшего учебного заведения для трудящихся Китая. С этой целью в Москве был открыт Университет трудящихся Китая им. Сунь Ятсена (УТК), просуществовавший до 1930 г. После поражения КПК в антиимпериалистической революции и установления в Китае жесточайшего «белого террора» УТК был переименован 17 сентября 1928 г. в Коммунистический университет трудящихся Китая (КУТК). В конце 1925 г. при участии М. Бородина Гоминьдан и компартия отобрали 310 учащихся для направления их в УТК. Первая группа из 118 человек прибыла в Москву в ноябре. По данным Дэн Сяопина, как минимум 103 из них были членами партии и комсомола. [195] Уже в феврале 1926 г. число китайских студентов в нем было около 340 человек (причем члены КПК и комсомола вначале составляли две трети, а затем —

в период единого фронта и Северного похода — более трех четвертых от всего состава), а к концу года их насчитывалось уже более 500. По некоторым оценкам (точных данных в нашем распоряжении нет), в конце 1927 — начале 1928 г. в Коммунистическом университете трудящихся Китая (КУТК), образованным путем слияния бывшего УТК и китайской группы, ранее находившейся в составе КУТВ (30–40 человек), обучалось уже около 800 человек. [196] Весной 1927 г. вместе с М. Н. Роем и членом Политбюро ЦК КПК, членом ЦИК и Политсовета ЦИК Гоминьдана Тань Пиншанем в Китай выехала первая группа численностью около 40 человек из числа лучших слушателей — членов КПК и комсомола. [197] К концу 1927 г. двухгодичный курс подготовки закончили несколько первых групп общей численностью около 300 человек. Часть выпускников была оставлена для работы в КУТК в качестве переводчиков, инструкторов, для исследовательской работы по Китаю, значительная часть была направлена в различные военные школы, училища и военно-политические академии СССР. А с 1925 по 1930 г. прослушали различные курсы в КУТК около 1200 китайских студентов. [198]

195

Маомао. Мой отец Дэн Сяопин. М.1995. С.127.

196

Sheng Yueh. Sun Yatsen University in Moscow and the Chinese Revolution. A Personal Account. Lawrense. 1972, p.42; А.М. Григорьев. Революционное движение в Китае 1927–1931 гг. М.1980. С. 161.

197

Там же, р. 16–18; С. 161.

198

Г.В.Ефимов. Из истории Коммунистического университета трудящихся Китая — Проблемы Дальнего Востока. 1966, № 2. С.172; А.В.Панцов. Из истории идейной борьбы в китайском революционном движении 20 -40-х годов. М.,1985. С. 48, 50; Хуан Цзилян. Московские Университет трудящихся Востока и Университет им. Сунь Ятсена. — Хэйлунцзян шэхуй кэсюэ. 1997, № 5. С.66.

Помимо этих учебных заведений существовали и другие: летом 1922 г. было открыто отделение КУТВ в Иркутске, где также учились китайцы. Во Владивостоке с середины 20-х годов функционировала Китайская ленинская школа, а также совпартшкола для молодых китайских рабочих. Помимо китайцев в этих учебных заведениях учились и представители «национальных меньшинств» Китая, хотя их количество было значительно меньше, всего несколько десятков человек. Среди них был довольно большой процент уйгуров. [199] Только на территории Среднеазиатских республик в 20-х годах проживало около 500 тыс. уйгуров, причем около половины из их числа формально являлись китайскими подданными. [200]

199

В.Бармин. Синьцзян в истории советско-китайских отношений 1918–1931 гг. — Проблемы Дальнего Востока.1999. № 4. С.117.

200

Там же.

По просьбе руководства КПК (в частности, Чжоу Эньлая) Советский Союз организовал военную подготовку китайских революционеров, приехавших в Москву по коминтерновской и другим линиям, на специальных военных курсах. Организация военно-учебного процесса была возложена на Генштаб. В связи с этим он во второй половине 1927 г. внес специальное предложение обсудить на правительственной межведомственной китайской комиссии в Москве следующие вопросы:

«I.

1) О китайских учениках в ВУЗах.

2) Что делать с политически неблагонадежными.

3) Как быть с фыновцами (представители 1-й национальной армии Фэн Юйсяна. — В. У.), оканчивающими в этом году.

II.

О целевой установке для китайских групп в ВУЗах (КУТК, Университет им. Сунь Ятсена) — необходимо ли преподавание тактики партизанской борьбы, техники подполья, усиление идейного и политического воспитания». [201]

201

Архив МО,1920. Оп.68.Д.4.Л.275. Цит. по: Р.А.Мировицкая. Советско-китайские отношения: проблемы военной помощи Компартии Китая в 1927–1929 гг. — И не распалась связь времен… К 100-летию со дня рождения П.Е.Скачкова. М.,1993. С.309.

Для китайских групп был открыт прием в Военную академию им. М. В. Фрунзе, Военно-политическую академию им. В. И. Ленина, высшую артиллерийскую школу, военные учебные заведения в Киеве и др. Обучение китайских командиров осуществлялось также на курсах «Выстрел». Только в 1927 г. китайские группы проходили обучение: в военных школах и академиях (142 человека: из них 29 коммунистов, 51 комсомолец, 29 членов Гоминьдана, 33 фыновца), в школах ВВС (33 человека: 13 коммунистов, 7 комсомольцев, 9 беспартийных, 4 фыновца). Конкретно в Военной академии им. Фрунзе обучались 6 человек, в Военно-политической академии им. Н. Г. Толмачева — 14 (там учился и сын Чан Кайши — Цзян Цинго [202] ), на курсах «Выстрел» — 31, в Московской артиллерийской школе — 63, в Тверской кавалерийской школе — 5, в Московской пехотной школе — 13, в Военно-инженерной школе — 15, в Летной военно-теоретической школе — 6, в Летной школе — 3, в Школе воздушного боя — 7, в Военно-технической школе и в Военной школе спецслужб — по 9 человек. [203] На заседании политбюро ЦК ВКП(б) 27 октября 1927 г. было принято решение принять в военные вузы еще 30 командиров-коммунистов из бывших армий Хэ Луна и Е Тина, в связи с этим «увеличить смету Военведа на 45 000 руб. по параграфу сметы об отпуске средств на обучение иностранцев в вузах». [204]

202

А.В.Панцов. тайная история совестко-китайских отношений. М., 2001. С.265.

203

Р.А.Мировицкая. Ук. соч. С. 309–310.

204

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.162.

Студенты КУТВ и УТК проходили военную подготовку также в летних лагерях. Об этом говорит Постановление закрытого заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 16 июня 1927 г., где в пункте д) предлагается «КУТВ принять 79 студентов, окончивших Университет Сунь Ятсена, в лагерь на летний период для прохождения военного обучения наравне со студентами КУТВ». [205]

В связи с событиями 1927 г. в Китае, связанными с «переворотом Чан Кайши» и налетом на Генеральное консульство СССР в Гуанчжоу, где пять его сотрудников были зверски расстреляны, было решено «неблагонадежных студентов» и «правых гоминьдановцев» высылать через Владивосток-Шанхай на родину. Так в пункте г) постановления закрытого заседания Политбюро ЦК ВКП(б) говорилось о необходимости «отправить в Китай вместе с 36 правыми гоминьдановцами выпускного курса 32 правых гоминьдановца первого курса Университета им. Сунь Ятсена. [206] Решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 15 сентября 1927 г. в Китай также отправлялись пять слушателей Академии — правых гоминьдановцев. [207]

Решением Политбюро от 29 декабря 1927 г. была поддержана позиция руководства Университета им. Сунь Ятсена по очистке его от «правых гоминьдановцев». [208]

205

ВКП(б), Коминтерн. Т.2. С.777.

206

Там же. С.777.

207

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.113.

208

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.195.

Вследствие еще большего обострения ситуации в Китае и ухудшения отношений с Гоминьданом в следующем году на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) от 22 марта 1928 г. было предложено «ввиду наличия большого количества чуждых нам элементов среди киткурсантов в военных школах, поручить Киткомиссии провести немедленно чистку с целью удаления всех гоминьдановцев, беспартийных фэновцев и сомнительных либо нежелательных комсомольцев». [209] Всех удаляемых из военных заведений направлять в Китай. «Из числа оканчивающих в этом (1928 г. — В. У.) году военно-учебные заведения оставить в СССР тех киткомандиров, которые при соответствующей политической обработке могут быть использованы в дальнейшем Киткомпартией для военной работы в Китае», — говорилось в документе. [210]

209

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.352.

210

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.352.

Администрация и партийное руководство УТК после этого приняли решение исключить из университета детей Фэн Юйсяна: сына Фэн Хунго и дочь Фэн Фунэн (жену Цзян Цинго, псевдоним — Нежданова) (как детей маршала Фэн Юйсяна, совершившего антикоммунистический переворот в Китае) и ряд других студентов. Однако руководитель УТК Миф предлагал их не высылать в Китае, а рассматривать в «качестве заложников». Но наверху были против этого, и вынужденный смириться с поступившими указаниями, 25 мая 1928 г. дети Фэн Юйсяна, включая еще одну дочь Фэн Фуфа (которая также училась в УТК, псевдоним Собинова), выехали в Китай. [211]

211

РГАСПИ. Ф.530. Оп.1.Д.34. Л. без №. — Цит. по: А.В.Панцов. Тайная история советско-китайских отношений. С. 266–267.

В связи с событиями в Южном Китае, арестом и убийством наших сотрудников в Гуанчжоу Политбюро ЦК ВКП(б) 23 декабря 1927 г. приняло решение «китайских контрреволюционеров (студентов и других), выступающих в пользу гоминьдановских генералов, арестовать и держать в заключении впредь до освобождения всех сов[етских] граждан на территории Юж[ного] Китая, после чего выслать их». Этот факт ареста группы детей гоминьдановских высших чиновников и военных, а затем их высылки из СССР подтверждается данными личного переводчика Мао Цзэдуна Ши Чжэ, [212] который в то время учился в Советском Союзе. [213] Здесь же давалось указание НКИД «арест китайских контрреволюционеров сопроводить соответствующим заявлением». Специальным пунктом в документе предлагалось Московскому комитету ВКП(б) «организовать протест студенчества КУТВ и Университета имени Сунь Ятсена против зверств в Южном Китае». [214] В тот же день от имени ИККИ была разослана телеграмма Центральным Комитетам всех компартий, в которой предлагалось «провести самую энергичную кампанию против контрреволюции, белого террора в Китае, убийства представителей СССР в Гуандуне». Компартиям предлагали организовать митинги и демонстрации перед английскими, японскими и американскими консульствами под лозунгами «Защиты китайской революции и СССР». [215]

212

Ши Чжэ (Карский) (1905–1998) — впервые приехал в СССР в 1925 г. Из Москвы его вместе с более чем 20 китайскими слушателями школы инженерных войск направили в Киев в Объединенную военную школу командиров, где проучился до весны 1927 г. Из китайцев была сформирована самостоятельная специальная группа, состоящая из 50–60 человек, там имелась также небольшая группа слушателей, приехавших из школы Вампу, они все были членами Гоминьдан. Китайские слушатели ежемесячно получали по 80 рублей стипендии. К октябрю 1927 г. все китайские слушатели вместе с Ши Чжэ из Киева прибыли в Москву и были распределены в 4 военных училища, которые располагались в Лефортово. Ши Чжэ имел русский псевдоним М.А.Карский. Во время У1 съезда КПК, проходившего под Москвой, он обслуживал китайскую делегацию, работал переводчиком. В 1929 г. он выехал на работу в Сибирь. А 1929–1938 гг. — оперуполномоченный Полномочного представительства ОГПУ(НКВД) СССР по Новосибирской области. По данным Ю Маочуня именно в это время Ши Чжэ стал агентом ОГПУ. В 1939 г. — заместитель директора 2-го интернационального детского дома ЦК МОПР, помощник преподавателя китайской партшколы (Москва). В 1939–1940 гг. — корреспондент Отдела печати ИККИ. С 1940 г. находясь в Яньани (Китай) был специальным секретарем Мао Цзэдуна по радиосвязи с Москвой (учитывая его хорошее знание русского языка). В дальнейшем на работе в органах безопасности ЦК КПК и в Бюро переводов ЦК КПК. В 1991 г. Написал книгу воспоминаний под названием «Рядом с историческим исполином» (Yu Maochun. OSS in China. Prelude to Cold War. New Haven and London.1996. Р.280; Ши Чжэ. Рядом с историческим исполином. Воспоминания. Хэбэй.1991).

213

Ши Чжэ. Рядом с историческим исполином. С.28.

214

ВКП(б), Коминтерн. Т. 3. С.193.

215

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.194.

Большинство слушателей в военные учебные заведения принимались из КУТКа и Университета им. Сунь Ятсена (127 человек в 1928 г.). [216]

По неоднократной и настойчивой просьбе китайской стороны снять с университета название «имени Сунь Ятсена» «в связи с той борьбой, которую компартия ведет против Гоминьдана и против суньятсеновской идеологии», по ходатайству ректора университета П. Мифа и в связи с изменившейся ситуацией в Китае, 17 сентября 1928 г. было принято следующее постановление оргбюро ЦК ВКП(б): «Ввиду слияния китсектора КУТВ с Университетом имени Сунь Ятсена принять предложение объединенного университета о присвоении названия «Коммунистический университет трудящихся Китая». [217]

216

Р.А.Мировицкая. Ук. соч. С.310.

217

ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С. 498–499.

Решающее слово при комплектовании китайских групп в военных училищах и академиях принадлежало китайской делегации при ИККИ. Стал делаться упор на прием в военные учебные заведения только китайских коммунистов. В протоколе № 16 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 22 марта 1928 г. подчеркивалась необходимость в текущем учебном году «произвести прием в военшколы не менее 200 киткоммунистов, обратив особое внимание на увеличение контингента курсантов специальных военно-учебных заведений (авиационных, артиллерийских, инженерных и т. д.)». Здесь же отмечалось, что «в связи с изменяющимся составом курсантов поставить вопрос об уточнении целевой установки китгрупп в военшколах в сторону специализации по особым предметам (тактика вооруженного восстания, партизанская борьба, диверсионная работа и пр.)». [218]

218

ВКП(б), Коминтерн. Т. С. 351–352.