Советская сатирическая печать 1917-1963
Шрифт:
Возник как воспреемник традиций журнала «Красный перец», выходившего в Харькове в апреле 1922 г. под руководством В. Пронозы. Тогда удалось выпустить лишь 2 номера, но они быстро завоевали признание
читателя. Возрождая традиции этого журнала, редакция «Красного перца» писала:
«Впервые на Советской Украине вырос «Красный перец» пять лет тому назад, в апреле 1922 г., под
Закраснел тогда «Перец» широко, и весело зазвучало его знаменитое:
— Перчим!
Мы вновь возобновляем культуру «Красного перца».
И, возобновляя, говорим словами его основателя:
«Культура «Красного перца» должна оживить промышленность, культуру и хозяйство Советской республики…»»
Излагая сатирическую программу, редакция писала, что особым вниманием будет пользоваться «нэпманье», что главнейшая цель — «погасить коптилку и зажечь Днепроток».
Редакция обращалась с призывом к рабкорам и читателям присылать больше материалов.
Ориентировался на передовые слои рабочих и крестьян, на партийных, советских и профсоюзных активистов. Острие политической сатиры направлял против пережитков старого строя и быта, против предрассудков, мещанства, обывательщины. Резко бичевал носителей буржуазных воззрений, разоблачал национально-шовинистические тенденции, противоречащие общепролетарским интересам и задачам социалистического строительства, вскрывал вылазки классовых врагов.
Пользовался популярностью в широких массах читателей Украины. Огромная армия рабкоров и селькоров прочно связывала его с жизнью. Такие постоянные отделы и рубрики, как «Метлой» («Деркачем»),
«Осторожно, окрашено» и др… почти целиком заполнялись рабселькоровскими материалами. В журнале активно выступали рабоче-крестьянские художники.
Сатирики широко использовали традиции украинского народного творчества. Острая, бичующая сатира и тонкий, жизнерадостный юмор, утвердившиеся на страницах журнала, делали его понятным и близким как в городе, так и в деревне.
Вокруг «Красного перца» были собраны лучшие силы сатириков и юмористов Украины. В литературном отделе сотрудничали И. Андриенко, М. Бондаренко, М. Бриль, О. Вишня, Н. Годованец, К. Загорильский, Ю. Золотарев, П. Капельгородский, О. Кракен, М. Любченко (Кость Котко), И. Макогон, П. Панченко, С. Пилипенко, Н. То-пуз, Л. Чернов, В. Чечвянский и др.
В 30-х годах сотрудничали А. Ведмицкий, А. Ковинька, П. Панч, А. Полторацкий, М. Рыльский, М. Сказбуш, В. Сосюра, С. Чмелев и др.
Рисунки исполнялись художниками Я. Вельским, А. Бондаревичем, В. Гольманом, А. Довгалем, С. Зальцером, Л. Капланом, А. Козюренко, В. Нерубенко, И. Падалкой, А. Петрицким, С. Самумом, Н. Соболем, Б. Фридкиным, А. Хвостовым, М. Щегловым и др. В 1927 г. помещались рисунки и карикатуры А. Довженко.
«Красный перец» явился предшественником современного украинского сатирического журнала «Перец», унаследовавшего не только его название, но и лучшие сатирические традиции.
ЧУДАК
Еженедельный художественный журнал сатиры и юмора. Издавался в Москве в 1928–1930 гг. акционерным издательским обществом «Огонек». Печатался на 16 стр., с цветными иллюстрациями. Тираж — 25—100 тыс. экз. Редактор — М. Е. Кольцов. Первый номер вышел в конце декабря 1928 г.
Возник в результате реорганизации сатирического журнала «Смехач» (см. стр. 299) после прихода в него ответственного редактора М. Кольцова. 1 ноября 1928 г. Кольцов писал А. М. Горькому, находившемуся в Сорренто:
«Дорогой Алексей Максимович! Я сейчас подготовляю первый номер нового сатирического журнала «Чудак».
(Журнал предназначен для интеллигенции и служащих.) Название «Чудак» возникло не случайно. Мы, как перчатку, подбираем это слово, которое обыватель недоуменно и холодно бросает, видя отклонение от его, обывателя, удобной тропинки: — Верит в социалистическое строительство, вот чудак! Подписался на заем, вот чудак! Пренебрегает хорошим жалованьем, вот чудак! — Мы окрашиваем пренебрежительную кличку в тона романтизма и бодрости. «Чудак» представительствует не желчную сатиру, он полнокровен, весел и здоров, хотя часто гневен и вспыльчив. «Чудак» — не принципиальный ругатель, наоборот, он драчливо защищает многих несправедливо заруганных… но охотно обращает свое колючее перо против присяжных скептиков и нытиков. Иными словами, «Чудак», как Горький, играет на повышение. Вот, в самых общих чертах, основное умонастроение редакции. Излишне добавлять, что при такой физиономии будущего журнала Вы, Алексей Максимович, нам дотошно нужны, не только как генерал и как имя, а как реальный союзник, сотрудник, друг. Позволю себе покорнейше просить оказать мне парламентское доверие и сейчас же (первый номер выходит 15 декабря, журнал еженедельный) прислать что-нибудь, хотя бы небольшое, весело-зубастенькое или сурово-наставительное, и то и другое одинаково подойдет к характеру журнала. Если не успеете сейчас же, напишите мне хоть одно слово о согласии сотрудничать, это нужно мне не для рекламы (списка сотрудников печатать не буду, хотя участвуют лучшие силы), а для личного морального самочувствия моего и товарищей…»
А. М. Горький горячо поддерживает идею создания нового сатирического журнала. Он высылает написанную специально для «Чудака» сатирическую
миниатюру «Факты», подписанную псевдонимом Самокритик Словотеков. Поздравляя Кольцова с «Чудаком», А. М. Горький писал: «Считаю Вас одним из талантливейших чудаков Союза Советов, уверен, что под Вашим руководством и при деятельном участии таких же бодрых духом чудаков журнал отлично оправдает знаменательное имя свое».
Для характеристики «Чудака» представляет интерес и второе письмо М. Кольцова к А. М. Горькому, написанное 25 ноября 1928 г. в ответ на приветствие. «Большое Вам спасибо, — писал М. Кольцов, — за скорый ответ, за приветствие «Чудаку», за прелестную вещичку. И то и другое украсит первый номер журнала, — он выходит в двадцатых числах декабря.
Самокритика Кирилловича Словотекова мы приняли как родного в дружную семью чудаков. Будет ему и харч, и постоянный теплый угол, и обеспечение на старость. Только бы бодрился, только бы писал. О людях, о книгах, о фактах, о ханжестве, о некультурности, о подхалимах и угож-дателях, о самоновейших «европейцах» с яркими галстуками и от роду немытыми ногами. Хорошо бы ближайшее письмо посвятить антисемитизму…»