Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944
Шрифт:
2. «Пропаганда действием»
Следует упомянуть о том, что получило у немцев название Tatpropaganda, то есть пропаганда действием или «наглядным» примером. Поведение партизан неизменно вызывало самый живой отклик у местных жителей. В ряде случаев партизаны получали приказы командиров вести себя так, чтобы добиться благоприятной реакции местного населения. Так, согласно немецким донесениям, некоторые отряды помогали крестьянам расформировывать колхозы, заявляя при этом, что, «вероятно, колхозы после войны перестанут существовать, а советская власть останется». Подобные действия, несомненно, имели целью снискать поддержку местного населения.
Менее заметными акциями партизанской психологической войны были: помощь крестьянам при севе и сборе урожая; раздача населению
Воздействие на население подобной «пропагандой действием» было существенным. И хотя часто оно оказывалось нейтрализовано другими, менее приятными, контактами с партизанами, оно оказывало положительный эффект, отчасти в силу резкого отличия от поведения немцев. Новости (а часто преувеличенные слухи) о подобных действиях партизан быстро распространялись и существенно затрудняли усилия пропагандистской машины немцев.
3. Печатные средства пропаганды
Для партизан производство и распространение печатных средств пропаганды было связано с большими трудностями технического характера и требовало значительного количества подготовленных специалистов и техников. В качестве отражающего официальную советскую политику документа печатное слово, в отличие от устных призывов, нуждалось в более тщательном подходе и требовало большего приложения усилий по руководству с советской стороны.
Листовки являлись самым распространенным и наиболее важным средством партизанской пропаганды. Кроме того, в форме листовок часто распространялись «прямые» новости, такие как военные сводки и речи советских лидеров. Распространение листовок проходило как в контролируемых партизанами районах, так и за их пределами; в занятых немцами городах и деревнях листовки можно было оставлять в общественных местах, например на рынках и в гостиницах, а также в частных домах. Листовки подбрасывались немцам и коллаборационистам, а иногда доставлялись прямо в казармы или на опорные пункты.
Использовались изготовленные вручную и напечатанные плакаты; они могли представлять собой короткие лозунги, приказы, предостережения (например, угрозы в адрес собиравшихся отправиться на работу в Германию), приказы не поставлять зерно немцам, уведомления о «призыве» в партизаны и призывы «держаться до победы». Другие плакаты использовались для запугивания коллаборационистов; так, в немецких донесениях говорится о плакатах с указанными в них именами сотрудничавших с немцами лиц, а также о плакатах, представлявших собой списки уничтоженных партизанами коллаборационистов.
Еще одним пропагандистским средством, предназначенным специально для коллаборационистов, были написанные лично им письма. Доставленные посыльными (а иногда и отправленные обычной почтой) такие письма были адресованы старостам, чиновникам местной администрации и другим служащим оккупационных властей и содержали угрозы расправы, предложения переходить на сторону партизан или приказы о саботаже и сборе разведданных.
По сравнению с листовками роль партизанских газет в пропаганде была второстепенной. Однако количество печатных органов было значительным, отчасти в силу представлений о районной газете как о символе восстановления советского контроля и порядка. Газеты были удобны тем, что в них можно было сочетать фактический материал, содержавший местные и международные новости (последние появлялись, если у редактора было радио или доступ к советским сводкам), с пропагандистскими призывами, редакционными статьями, списками отличившихся партизан и местных жителей, а также материалами общеполитического характера. Кроме того, газеты, даже если их формат, как правило, был ограничен двумя полосами, являлись средством для распространения графических материалов, карикатур и карт. Положительное влияние партизанского юмора, находившего выражение в карикатурах и песнях, часто отмечается советскими послевоенными источниками. Другие иллюстративные материалы, в особенности в прессе, печатавшейся в более поздний период войны и доставлявшейся партизанам с советской стороны, представляли собой портреты Ленина и Сталина, фотографии взорванных партизанами вражеских
Другие материалы, такие как открытки, брошюры и книги, в больших количествах доставлялись в оккупированные регионы с советской стороны. Примерами могут служить: сборник речей Сталина, произнесенных им во время войны; брошюра дипломатических заметок Молотова о зверствах немцев; книга «Правда о религии в России», символизировавшая собой изменение советской тактики по отношению к православной церкви в годы войны.
4. Кино и театр
Иногда партизаны ставили любительские спектакли, делалось это как для собственного развлечения, так и для просвещения местного населения. На более позднем этапе войны, когда воздушное сообщение с советской стороной стало регулярным, в качестве средства психологической войны использовались и кинофильмы. Существуют донесения из различных районов в тылу Центрального фронта, указывающие на использование партизанами в 1943–1944 годах небольших кинопроекторов; упоминается название лишь одного фильма – «Падение Сталинграда». Впрочем, использование кинооборудования в партизанских условиях было настолько затруднено, что роль фильмов была крайне незначительной.
5. «Серая» и «черная» пропаганда
Немецкие документы содержат постоянно повторяющиеся ссылки на использование Советами «черной» и «серой» пропаганды за линией фронта. Ни один из имеющихся в нашем распоряжении примеров не позволяет сделать заключения, что такую пропаганду вели именно партизаны, а не специальные агенты или агенты Красной армии. Более того, не было обнаружено никаких фактических образцов. Есть свидетельства, что партизаны прибегали к особым приемам для маскировки своей пропаганды. Так, призыв к населению Минска в 1944 году появился на обычных, выпущенных немцами плакатах, содержавших текст на немецком языке и его белорусский «перевод». Немецкий текст являлся подлинным нацистским документом, а его «перевод» представлял собой партизанский призыв. Таким образом, немцы не могли обнаружить истинного смысла партизанского воззвания, пока о нем не сообщил кто-то из коллаборационистов. Вместе с тем можно предположить, что подобная изобретательность пришлась по душе читателям.
6. Эффективность средств пропаганды
Использование партизанами средств как печатной, так и устной пропаганды имело свои ограничения; устная пропаганда не могла быть широко использована за пределами контролируемых партизанами районов, а средства печатной пропаганды было трудно производить. Неудивительно поэтому, что печатные материалы извне (то есть с советской стороны) играли существенную роль, в особенности на втором этапе движения, когда положение партизан оставалось ненадежным и им приходилось перемещаться, но они уже поддерживали регулярные контакты с армией на фронтах.
Свидетельства эффективности различных средств пропаганды разрозненны и во многом противоречивы. Есть указания на то, что крестьяне, как правило, не доверяли печати; они больше верили слухам и устной агитации. С другой стороны, немецкие пропагандисты постоянно сообщали о том, что сами по себе устные призывы и обещания не оказывали должного воздействия на население. Дополнение устных средств печатными материалами, широко использовавшееся партизанской пропагандой в 1943–1944 годах, усилилось, видимо, потому, что такое сочетание по степени воздействия оказывалось наиболее эффективным. Печатные средства, хотя и обладали меньшей гибкостью по сравнению с устной пропагандой, служили доказательством активности действовавших в округе партизан, а устная агитация подкрепляла или объясняла и дополняла печатную информацию.
Вместе с тем жажда новостей делала население восприимчивым к любому виду информации, включая неподтвержденные слухи, – подобная восприимчивость отчасти являлась результатом неспособности немцев заполнить информационный вакуум, образовавшийся после разрушения активно действовавшей в мирное время советской пропагандистской машины. Следовательно, пусть и с определенными оговорками, все средства пропаганды можно расценить как эффективные с точки зрения достижения целей партизанской психологической войны.