Советско-китайские войны. Пограничники против маоистов
Шрифт:
В Приморском крае еще живы многие свидетели, которые непосредственно были причастны к увековечению памяти героев Уссури, хорошо это знают и ветераны границы, которых это касается лично, да и в пограничных войсках немало еще служит тех, кто сам пережил те тревожные мартовские дни 1969 года. Мое слово к ним: решительно восстаньте, дорогие товарищи, на защиту чести и достоинства геройски погибших пограничников, не дайте запятнать яркую страницу в истории пограничников-тихоокеанцев, всех трудящихся края, которые не только добрым словом, но и делами, в том числе и прямым участием в ликвидации подлой провокации, ковали эту замечательную победу. Помню до сих пор яркую, взволнованную речь на митинге при открытии мемориального комплекса в честь уссурийцев тогдашнего первого секретаря Дальнереченского горкома партии И.Н. Подкауры.
– Мы, дальнереченцы, – говорил Иван Никитович, – теперь навечно связаны с подвигом пограничников-уссурийцев. Мы с величайшей гордостью будем отвечать на вопрос: откуда мы? Мы из
Настоящими заметками я не собираюсь описывать все события, которые развернулись в мартовские дни на заставах «Нижне-Михайловка» и «Кулебякины сопки». Об этом в те дни много писали не только советские, но и многие зарубежные средства массовой информации. Есть на этот счет и правительственные заявления. С подробными описаниями тех памятных событий и своей оценкой их выступили крупные советские писатели и журналисты, в том числе Константин Симонов. Он в двух номерах «Правды» поместил свой публицистический очерк «Мысли вслух» [28] . Имел возможность и автор описать эти события [29] . Однако вновь вернуться к уссурийским делам меня побуждает одно обстоятельство.
28
«Правда», 3–4 мая 1969 г.
29
На Тихоокеанских рубежах. Владивосток: Дальиздат, 1990, с. 315–320; ряд очерков в газете «Границы России» и журнале «Вестник границы России».
Принимал я должность начальника политотдела Тихоокеанского пограничного округа у генерал-майора А.Н. Аникушина. У этого человека наряду с другими положительными качествами было и такое – стремление к документированию событий, свидетелем которых он был. В этом я убедился еще раз, когда спустя некоторое время стал перебирать ящики своего рабочего стола. В одном из них обратил внимание на пачку тетрадей. Это были записи участников боев на Уссури 2 марта 1969 года Петра Малахова, Владилена Размахнина, Петра Плеханова, Анатолия Дедякина, Михаила Фадеева, Владимира Петрова, Сергея Дроздова, Александра Забанова, Николая Пузырева, Павла Секушенко, Василия Каныгина. Из них с заставы «Нижне-Михайловка» – Размахнин, остальные с заставы «Кулебякины сопки». В отдельной тетради, озаглавленной «Из записной книжки погибшего пограничника», содержатся заметки, оставленные Виктором Харитоновичем Коржуковым.
Полагаю, что кроме сохранившихся у меня записей участников событий на Уссури 2 марта 1969 года, как и позже, 14–15 марта 1969 года, были написаны и другие. Очень желательно их разыскать и также опубликовать, что, безусловно, значительно пополнит документальную основу этой героической страницы истории пограничных войск. В такой публикации должны быть исключены какие-либо купюры заметок, включение в них мыслей и обстоятельств, которых авторы заметок не излагают. С такой «обработкой» опубликованы некоторые заметки участников боев 2 марта 1969 года в книге «Правда о событиях на острове Даманский», в чем читатель может убедиться, сравнив их с настоящей публикацией.
Ознакомившись внимательно с этими историческими документами, могу сказать, что некоторая часть сведений, содержащихся в них, каким-то образом использована в различных публикациях, посвященных событиям на Уссури. В то же время вижу, что отдельные немаловажные детали, касающиеся этой героической страницы истории пограничных войск, содержатся и в этих документах. Решив обнародовать их, исхожу из известного правила: для истории нет ничего ценней, чем фактический материал, особенно если он зафиксирован участником событий, да притом, что называется, по горячим следам. А именно таковыми они являются, так как написаны буквально в первые после событий дни. Так, рядовой А. Забанов пометил свои записи «7/Ш-69 г.», в тот же день сделал свои свидетельства младший сержант А. Дедякин. По содержанию других записей можно судить, что они также сделаны в то же время.
Вот как описывает события 2 марта 1969 года рядовой В.А. Размахнин, награжденный впоследствии медалью «За отличие в охране государственной границы СССР».
«До призыва на службу с 1966 года по окончании курсов работал трактористом в 4-м отделении совхоза села Толбузино Тигдинского района Амурской области. Учебный пункт проходил в отряде г. Имана. После окончания учебного пункта прибыл на заставу Нижне-Михайловка.
С прибытием на заставу, как и все из молодого пополнения, сразу же включился в службу по охране государственной границы в качестве младшего пограничного наряда. 2 марта вместе с личным составом, поднятым по тревоге, отправились на автомашине к острову. Впереди следовал бронетранспортер с начальником заставы старшим лейтенантом Стрельниковым И.И., за ним ГАЗ-69 и последней грузовая автомашина. Так как грузовая автомашина двигалась медленнее, чем БТР и ГАЗ-69, то группа, в которой
Начальник 2-й заставы Иманского (Дальнереченского) пограничного отряда старший лейтенант И. Стрельников
Оружие у всех было не заряжено. Когда бежали, то видели, что группа пограничников нашей заставы с начальником стоит против группы провокаторов и жестикулирует руками, видимо, требуя удалиться с нашей территории. Несколько в стороне стоял один провокатор с оружием в руках. Я не добежал до группы начальника заставы метров 100, а может быть, и больше, когда увидел, что тот провокатор, что стоял в стороне, перезарядил затвор и открыл огонь по острову и в нашу сторону. Всю группу начальника заставы мне не было видно, и что там случилось, я тоже не видел, но там тоже шла стрельба. После первой же очереди я сразу же лег и зарядил автомат, после чего послал очередь по провокаторам, после чего стал стрелять короткими очередями и экономить патроны, так как у нас было по два магазина (25 патронов в каждом). Видно было, что провокаторы начали падать, а не знаю, попадал я или кто другой. С сопредельного берега по острову начали стрелять из пулеметов и минометов. В стороне я увидел каких-то людей в белых маскхалатах. Я подумал, что это наши, с Кулебякиных Сопок, и продолжал стрелять по провокаторам. Рядом со мной оказался младший сержант с техпомощи (фамилию я его не знаю). Под сильным огнем стал отползать ближе к берегу. Здесь я заметил рядовых Вишневского и Бикузина, а впереди двух солдат из техпомощи. В это время провокаторы пошли на нас. Тут же я услышал шум бронетранспортера.
Начальник 2-й заставы И. Стрельников выдвигается, чтобы заявить протест китайцам. Последнее фото Н. Петрова. О. Даманский, 2 марта 1969 г.
Провокаторы по нему открыли сильный огонь. Нам же младший сержант Бабанский приказал занять оборону. Я занял позицию за деревом и стал наблюдать за берегом. В это время провокаторы стали уносить раненых, а с берега по бронетранспортеру усилили огонь. Когда БТР прошел мимо нас, младший сержант Бабанский послал рядового Еремина к розетке, чтобы сообщить на заставу, что кончились патроны. Он бросился в сторону розетки, не пригибаясь, тогда младший сержант на него закричал. Тот вернулся к нему, не поняв, что от него хотят. Бабанский разъяснил Еремину, как нужно добраться до розетки, и тот убежал. Подождав некоторое время, мы стали отползать к берегу, отползали поочередно, прикрывая друг друга. Когда я подошел к берегу, то не увидел Бабанского, спросил о нем у рядового Бикузина. Времени было уже около двух часов дня. Сержант с техпомощи спросил: «Что будем делать?» Я сказал, что нужно дать ракету и переползать в кусты. Недалеко от кустов я увидел Бабанского и Козуля. Они вели огонь. Потом все собрались вместе, решили дать сигнал ракетами на заставу. Я снял ракетницу и отдал ее мл. серж. Бабанскому. Не знаю, какую он зарядил ракету, я сказал, что будем выбираться. Выскочив из кустов, мы увидели подполковника Константинова с людьми. После этого стали выносить наших раненых и убитых. Вот и все, что я знаю».
Младший сержант Ю. Бабанский
Вчитываясь в строки, написанные человеком, который, что называется, буквально с первых минут был в центре событий на Уссури, не могу не отметить того, что советские пограничники смело шли на защиту своей земли, без робости ответили на вызов провокаторов. Если же попытаться извлечь урок из того, как действовали наши группы, то, вероятно, не будет преувеличением сказать, что здесь пограничники больше вели себя по интуиции, чем выполняли заранее предусмотренные действия или четкие команды командиров. Не может, конечно, не быть и вопросов в связи с тем, что личный состав по команде «Тревога!» имел неполный боевой комплект. Все это в вышеприведенных свидетельствах, думаю, можно заметить без труда.
Остальные свои записи сделали сержанты и рядовые с заставы «Кулебякины сопки», которой в это время командовал старший лейтенант В.Д. Бубенин. Других офицеров на заставе больше не было.
В боях 2 марта с этой заставы участвовали две группы: первая в 22 человека во главе с начальником заставы и вторая из 13 человек, где было четыре сержанта и девять рядовых. На заставе оставались только четыре человека. Это два дежурных и два непосредственно охранявших городок подразделения. Никаких усилений личным составом застава не имела. Это еще одно подтверждение того, что провокация для нас оказалась неожиданной, а те подготовительные шаги, которые, безусловно, были проведены с противной стороны, оказались нашими пограничниками незамеченными, что, разумеется, чести им не делает.