Советы супругам и родителям
Шрифт:
Знайте, что характеры имеют значение только на суде человеческом, и потому или похваляются, или порицаются; но на суде Божием характеры, как природные свойства, ни одобряются, ни порицаются.
Господь взирает на благое намерение и понуждение к добру и ценит сопротивление страстям, хотя бы человек иногда от немощи и побеждался чем… Прочтите в «Лествице» с[лово] 26 отд[ел] 28 и в книге Аввы Дорофея поуч[ение] 10.
Когда вы пишете мне о каких-либо немощах своих душевных, то после кажется вам, что это производит во мне отвращение! Напротив, я всегда ублажаю тех людей, которые искренне исповедуют свои ошибки и явно
Сильно не упрекайте себя и за холодность, особенно этим не смущайтесь, во-первых, вы человек и, естественно, подлежите изменению в устроении душевном, во-вторых, попущается это и промыслительно, чтобы вы не осуждали других за холодность и равнодушие в подобных случаях.
Начинающим новую жизнь
Желающим не вотще, а с пользой душевной совершать правильце новоначальных, нужно и должно прежде всего знать и содержать всегда в памяти следующее.
Господь говорит в Евангелии: «Не всяк глаголяй Ми Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное, но творяй волю Отца Моего». Воля же Божия есть исполнение заповедей Божиих; заповеди же Божии суть: не гневаться всуе на ближнего, не судить и не осуждать.
А иначе жизнь наша, какая бы она благочестивая ни была, будет лишь одно лицемерие и фарисейство, по свидетельству Самого Господа, глаголющего: «Лицемере! изми первее бревно из очесе твоего», то есть прежде позаботься о своих грехах, и о своих страстях, и о своих недостатках душевных, и постарайся прежде уврачевать свои немощи душевные; и тогда из собственного опыта научишься, какое нужно иметь сострадание в отношении душевных недостатков ближнего твоего, наругаемого от общих врагов душевных, которые так много поругались и над тобой и доселе еще ухищряются нагло тебя обольщать и обманывать.
Еще заповеди: любить врагов и молиться за творящих нам напасть; особенно же молиться нужно в то время, когда против кого-либо стужают (досаждают) нам помыслы гнева или памятозлобия, как научает нас святой Авва Дорофей: «Господи! Помози рабу Твоему или рабе Твоей (имя) и за молитвы его или ея мне окаянному».
Опыт покажет, как сильна краткая эта молитва, если человек не оправдывается. Молиться же за тех, кого мы подозреваем в дурной жизни, — для новоначальных есть явное обольщение.
Также заповедь: аще кто ударит тя в десную твою ланиту, то есть если кто оскорбит тебя или будет порицать за то, в чем ты совершенно не виноват, или в таком случае, где ты старался сделать какое-либо доброе дело ради Бога, — тогда обрати ему и другую ланиту: то есть укори себя, говоря, что достойно тебе попущено это за то, что ты многократно оскорблял и прогневлял грехами твоими Всеблагого и Премилосердого Бога; и потому прими благодарно, хотя терпкое, но действительное врачевство душевное, посланное Промыслом Божиим к очищению твоих грехов и страстей, и особенно к исцелению души твоей от тонкого и многообразного тщеславия, которое делает тщетным всякое доброе дело.
Кроме того, хотящим жить благочестиво нужно воздержание не только в пище и питии, но и воздержание очей, и слуха, и языка, и от неуместного знакомства и обращения…
О взаимном мире
В настоящее время еще более потребны вера и упование и прошение милости и покрова Божия. Силен Господь покрыть и защитить
И плод правды сеется в мире, и отрада в жизни обретается взаимным миром, и всякий благой успех достигается миром по Бозе, а не человекоугодием по духу мира; разумное же снисхождение и искусство христианское потребны в делах общих и частных.
Самоукорение
Ради самоукорения не должно приискивать случаев, в которых невиновны, тем более, когда это не успокаивает нас, а лишь в большее приводит смущение.
Причина явная и готовая к самоукорению — грехи наши и гордость, если тотчас не открываются другие причины; притом надобно помышлять, что в каждом деле и поступке недостаточно одной благонамеренности, а потребны благоразумное искусство и основательное обсуждение дела. Вот тут-то много поводов и найдется к самоукорению и смирению, а не к смущению, которым обнаруживается тайная гордость.
Смирение всегда сознает себя скудным искусства и уменья поступать как должно; впрочем, всегда успокаивает себя сознанием своей худости и благонамеренностью, которой прежде всего ищет Бог от человека. Смирение заботится о возможном совершении и достижении своих целей, особенно в делах внешних, и чуждо неуместной настойчивости…
Объяснять кому следует свое душевное устроение весьма полезно и доставляет внутреннее облегчение; но нужно войти во вкус этого собственным опытом, при доверии и оставлении собственных разумений.
Не должно думать, чтобы мы могли сделать кого-либо несчастным или благополучным. Это принадлежит только Богу и собственной воле человека, если благоразумен пребывает перед Сотворившим его.
Вы спрашиваете, чем себя умерять в своих действиях?
Смирением, самоукорением, покаянием и страхом Божиим, памятуя всегда слово псаломское, что бы уклоняться прежде всего от зла, а потом уже стараться творить благо. <…>
Покаяние
Если бы Господь, по милосердию Своему, не даровал нам таинства покаяния, врачующего многие немощи наши, то куда бы деваться нам, неисправным, присно готовым нарушать обеты святого крещения?!
Главная сила покаяния состоит в смирении, которое, как и всякая добродетель, имеет свои степени.
Блажен, кто обретается хоть на какой-нибудь из степеней треблаженного смирения, которое во всяком неприятном и скорбном случае более себя винит, что оно не умело поступить, как бы следовало, а потому и пребывает всегда более спокойно.
Мнимая же правость наполняет душу смущением, весьма вредным на пути благочестия.
Благотворительность
Мы имели указание от покойного отца нашего (Макария) на слова Петра Дамаскина, что спасение человека совершается между страхом и надеждой, чтобы не отчаиваться и бесполезно не надеяться (3 ч[асть] Добротолюбия о семи деланиях).
Обе эти крайности душевредны и опасны. Господь через притчу о мытаре и фарисее ясно показал, как и повинные, и слабые грешники могут получать через смиренное покаяние не только спасение, но и оправдание, и как человек, по-видимому безгрешный и с различными видимыми добродетелями, может быть отвержен Богом за горделивый образ мыслей.