Советы юным леди по безупречной репутации

Ирвин Софи

– Элизе Юнис Кортни, достопочтенной графине Сомерсет…

Услышав свое имя, Элиза даже не попыталась сосредоточиться; но, судя по тому, как удовлетворенно мистер Бальфур откинулся на спинку стула, тревога его отпустила и все произносимое мистером Уолкотом соответствовало условиям брачного договора. Будущее Элизы – как бы оно ни сложилось – обеспечено. Она представила себе это будущее – годы и годы серых, скучных будней.

– В дополнение и в знак уважения к ее послушанию и верности долгу…

Как тоскливо,

когда тебя описывают в подобных выражениях, словно преданную собачонку. Но мать Элизы заметно оживилась, ее глаза алчно сверкнули – явные признаки надежды, что старый лорд оставил Элизе что-то дополнительно. Возможно, дорогое украшение из семейной коллекции.

– …а также при условии, что она не запятнает доброе имя Сомерсетов…

Это было в его духе – решившись оставить жене какую-то безделицу, не преминул добавить оговорку о моральном облике. Так и остался скрягой до самого конца.

– …мои поместья Чепстоу, Чоули и Хайбридж в полное и безоговорочное пользование.

Элиза мгновенно насторожилась. Что сейчас сказал мистер Уолкот?!

В тихой до сего момента библиотеке стало очень шумно.

– Вы не могли бы повторить последние слова, Уолкот? Должно быть, вы прочитали неправильно! – прогремел Селуин, делая шаг вперед.

– Да, мистер Уолкот, это не может быть правдой! – пронзительно вскричала миссис Кортни, поднимаясь со стула.

Мистер Бальфур тоже подскочил и вытянул руку, словно требуя показать ему документ.

– Элизе Юнис Кортни, – безропотно повторил мистер Уолкот, – …в знак уважения к ее послушанию и верности долгу, а также при условии, что она не запятнает доброе имя Сомерсетов, я завещаю мои поместья Чепстоу, Чоули и Хайбридж в полное и безоговорочное пользование.

– Что за нелепость! – отказывался поверить Селуин. – Джулиус должен был завещать эти земли нашему младшему сыну Тарквину.

– Мне он тоже так говорил! – вторила леди Селуин. – Он обещал!

– Доля леди Сомерсет прописана в брачном договоре, – добавила миссис Кортни. – Ничего подобного там не упомянуто!

– Разве не все земли Сомерсета наследуются вместе с титулом? – недоуменно поинтересовалась Маргарет, и на нее громко зашикала миссис Бальфур.

– Если так сказано в завещании покойного графа, если такова его последняя воля, вам негоже ее оспаривать! – заявил мистер Бальфур, не обращаясь ни к кому конкретно.

Все присутствующие словно напрочь забыли, что Элиза находится среди них.

– Поместья Чепстоу, Чоули и Хайбридж граф унаследовал по материнской линии и посему волен поступать с ними, как ему вздумается, – спокойно пояснил мистер Уолкот.

– Что за нелепость! – повторил Селуин. – Должно быть, это не тот документ!

– Заверяю вас, именно тот, – подчеркнул мистер Уолкот.

– А я говорю вам, любезный, не тот! – жарко настаивал Селуин, отбросив притворную жовиальность. –

Я видел настоящий, там указан Тарквин. Я видел!

– Так и было, – подтвердил мистер Уолкот. – Но покойный граф велел мне изменить этот пункт всего за две недели до смерти.

Обычно багровая физиономия лорда побелела.

– Ваша ссора, – ахнула леди Селуин.

– Мы обсуждали ссуду, всего лишь деловой спор… – сдавленно произнес ее супруг. – Он не мог, не стал бы…

Так вот из-за чего они повздорили – Селуин попросил в долг. Элиза могла бы предостеречь его от такого глупого поступка. Видимо, Селуин оказался в отчаянном положении, ведь он точно знал, что неизлечимо скупой и чересчур гордый граф воспринимал подобные обращения к своему кошельку как беспримерную дерзость.

– Заверяю вас, по этому вопросу, как и по всем остальным, покойный граф высказался предельно отчетливо, – спокойно произнес мистер Уолкот. – Земли отходят к леди Сомерсет.

Селуин обратил свой гнев на Элизу.

– Какие ядовитые речи вы ему нашептали? – рявкнул он.

– Да как вы смеете! – раздулась от негодования миссис Бальфур.

– Селуин! – прогремел голос Сомерсета, ледяной и неодобрительный.

– Приношу свои извинения… – отступился Селуин от Элизы. – Я не хотел… прискорбная оплошность…

Запугать его жену было сложнее.

– А что насчет оговорки о моральном облике? Мой дядя объяснил более подробно, какое конкретно поведение он имел в виду?

– Не понимаю, какое это имеет значение, – заметила миссис Бальфур, – учитывая, что репутация моей дочери безупречна.

– Поскольку мой дядя счел необходимым включить это условие в завещание, полагаю, миссис Бальфур, оно имеет огромное значение, – отрезала леди Селуин.

– Не сочтите за проявление неуважения, – вмешалась миссис Кортни. – Леди Сомерсет знает, что мы все нежно к ней привязаны.

Ничего подобного леди Сомерсет не знала.

– Покойный граф лишь уточнил, что толкование данного условия он оставляет на усмотрение одиннадцатого графа Сомерсета, и никого другого, – сообщил мистер Уолкот.

Лорд Селуин, леди Селуин и миссис Кортни открыли было рты, чтобы заспорить, но Сомерсет остановил родственников.

– Поскольку в завещании отражено желание моего дяди, я, разумеется, не выскажу никаких возражений, – невозмутимо заявил он.

– Конечно, конечно. – Селуин с некоторым усилием частично восстановил свои мнимо добродушные повадки. – Но, дорогой мой мальчик, я думаю, нам надлежит обсудить, какого рода поведение следует определить как…

– Не согласен, – твердо возразил граф, казалось ничуть не обеспокоенный злобными взглядами родни. – И если леди Сомерсет не изменилась существенно со дней моего пребывания на британской земле, она не способна заронить и капли сомнения или неодобрения.