Совок 9
Шрифт:
Не ожидавшие такой реакции комитетчики оторопели и озябли. А потом взялись удивлённо переглядываться между собой. В какой-то степени их можно было понять. И даже простить. Поскольку в фильмах и книжках про чекистов такого они не встречали. А я в свою очередь почти не встречал других гэбэшников. Подавляющее большинство из них являли беспредельную наглость только до того момента, пока не получали решительный отпор. Исключая, разумеется, тех, кто нёс службу в реальных силовых подразделениях. С которыми мне несколько раз приходилось на равных тянуть лямку в южных командировках. Деля пополам пайку тушенки и водки, если она была.
— А ты точно,
— Корнеев! Следователь! — подтвердил я предположение чекиста, — Чего вы хотели, молодые люди? — с нарочитой подозрительностью и презрительно щурясь, демонстративно рассматривал я Шерочку с Машерочкой. — Вы с Лубянки? Из Центрального аппарата? Вас ко мне Севостьянов на усиление прислал? — решил я притвориться полноразмерным придурком, не понимающим происходящего.
А заодно снаглеть и сфуфлыжничать, осознанно засветив фамилию генерала, чтобы еще больше сбить с толку ушлёпков.
Гэбэшные ребята, привыкшие, что после слов «Комитет государственной безопасности» все советские граждане рефлекторно вспоминают о Колыме и Магадане, в данный момент переживали душевный дискомфорт, и разрыв шаблона. Они терялись в догадках, почему милицейский лейтенант в первую же секунду не обосрался от страха. Еще они пытались понять, как им себя вести с этим нестандартным ментом. Они упорно продолжали бросать друг на друга полные недоумения взгляды, пытаясь подпитаться друг от друга уверенностью и не ошибиться с оценкой ситуации.
Долго их растерянность не продлится, но, всё равно, я был доволен собой. Мне удалось их раскачать и заставить совершать одну за другой ошибки.
— Вам знакомы наши коллеги из областного Управления капитан Зубков и старший лейтенант Григорьев? — выпалил тот, который пытался хватать меня руками.
А вот это уже совсем нехорошо! И от этих нехороших предчувствий у меня заныли зубы.
Глава 20
Второй, тот, который был постарше, досадливо поморщился и бросил на своего напарника недовольный взгляд. Всё правильно, он был не только старше, но и опытней. И, вполне возможно, умнее. А потому понимал, что коллега, попытавшийся скрыть за преждевременным вопросом свою растерянность и непрофессионализм, сходу подарил наглому менту несколько очков форы. Заранее и так бездарно скомкав всю интригу. Позволяющую вогнать милицейского следака в панический ступор.
— Тебе, Корнеев, надо будет с нами в Управление проехать! — еще раз бросив злобный взгляд на своего партнёра по голубым петлицам, строго объявил он мне, — И вот, что, давай-ка, покажи нам свои документы на всякий случай! — завершил он своё требование тем, с чего в первую очередь следовало бы начать общение со мной.
Лезть в бутылку без какой-либо выгоды, смысла я не видел и безропотно предъявил чекистам своё служебное удостоверение. Раскрыв его и не выпуская из рук, поочерёдно показал обоим разворот красных корок.
Дзержинцы в очередной раз переглянувшись и восстановив на лицах солидную многозначительность, снова объявили мне о необходимости проехать с ними в их Управление. Флегматично пожав плечами, я не стал им перечить. Но и чрезмерную покорность проявлять я тоже не подумал.
— Отчего же честному советскому милиционеру не посетить УКГБ! — улыбнулся я
На этот раз бойцы невидимого фронта не стали обмениваться взглядами и синхронно стали меня убеждать, что моё намеренье совершенно излишнее и в их планы оно не входит. Тот, что моложе, оказался более рьяным и даже заступил мне дорогу к дверям райотдела.
— Вы чего, ребята? — громко удивился я, — Или у вас санкция есть на мой арест? Тогда будьте любезны, предъявите мне её!
— Ты, Корнеев, и без санкции пойдёшь с нами! — нагнетая уверенность в свой голос, заносчиво заявил мне молодой гэбист, — С твоим начальством уже всё согласовано!
— Ну и отлично! — дипломатично проявил я гибкость и конформизм, — Тогда, тем более, нехер под ногами у меня путаться! Предупрежу дежурного и поехали в вашу контору! Чего вы дурака-то валяете? — я сгруппировался и, слегка наклонившись, как танк двинулся вперёд, не разбирая дороги и беспощадно наступая на чьи-то ботинки.
Рафинированные дармоеды, стыдливо называющие промеж себя голубые петлицы и канты на своих штанах васильковыми, прыснули в стороны.
— Мы с тобой, Корнеев! — оставили за собой последнее слово гэбнюки, неотрывно двинувшись за мной к дверям Октябрьского РОВД.
Если честно, то даже с учетом вполне обоснованной встревоженности, каких-то радикально-неприятных последствий для себя от визита в местное УКГБ я не ждал. Пусть, времена нынче на дворе идеологически дремучие и в плане человеколюбия со стороны государства гуманизмом не блещут. Но всё равно, КГБ и МВД на данном отрезке времени по своему влиянию примерно равны. Страну чекисты пока еще к рукам не прибрали. А, если еще учесть, что Щелоков у Брежнева состоит в гораздо большей фаворе, нежели очкастый потомок выкреста, то тогда и вовсе нет мне смысла паниковать раньше времени.
Гэбэшный конвой попытался было со мной вместе зайти в дежурку, но на последних шагах я резко прибавил ходу и успел захлопнуть дверь перед их носами. Электрический замок исправно щелкнул и две гэбэшных обезьяны суетливо заметались за толстым стеклом двери в ОДЧ.
— Не открывай! — твёрдо скомандовал я дежурившему в сегодняшние сутки Аскеру, — Дергачев на месте?
Получив утвердительный ответ, я подошел к пульту и ткнул пальцем в первую в верхнем ряду кнопку. Над которой вспыхнуло матовое окошко с надписью «Начальник РОВД».
Услышав в динамике грозное командирское «Слушаю!», я поднял из гнезда трубку. Посвящать в разговор с Дергачевым дежурную смену я не собирался. Им и половины нашего диалога хватит для пересудов до самого окончания суточного дежурства.
— Василий Петрович, это Корнеев! — быстро доложился я, в полуобороте наблюдая за злобными физиономиями двух упырей, агрессивно тоскующих за стеклом.
«Соседи» что-то активно артикулировали ртами и поочерёдно демонстрировали мне кулаки, а так же прочие недружественные жесты. Свободной левой рукой я показал им на своё ухо и расстроено пожал плечами, давая понять, что к глубочайшему своему сожалению, ничего из издаваемых ими звуков я не слышу. Вместо того, чтобы успокоиться и дождаться, когда я договорю и выйду из неприступной для них ОДЧ, чекисты расстроились и принялись мельтешить еще шибче. Чтобы не отвлекаться на их кривляния, я повернулся к двери своим тылом. Аскер непонимающе всматривался мне за спину, но, к счастью, каких-либо попыток запустить в своё пространство суетливых чужаков он не предпринимал.