Современная румынская пьеса
Шрифт:
С ю з а н н а. Уехать теперь? И ты еще раздумываешь? Ты считаешь, теперь подходящее время для развлекательных поездок?
Л а у р а. Но это вовсе не для развлечения, мама. Люди просили Драгоша помочь. Там может погибнуть весь урожай.
С ю з а н н а. Пусть его спасают другие. Вы останетесь здесь, со мной, на нашем винограднике, мы ведь с вами одна семья.
Л а у р а. Драгош!
Д р а г о ш (неожиданно обращается к Алеку). Дядя Алеку, прошу тебя, скажи мне правду!
С ю з а н н а. Драгош!
А л е к у. Драгу, милый! Дорогой мой мальчик,
Д р а г о ш. Но…
С ю з а н н а. Драгош, достаточно того, что Александру Бэляну дал тебе слово чести. Если уж ты так оскорбляешь свою мать, что не веришь ее слову.
Д р а г о ш. Прости меня, мама.
А л е к у (стараясь возбудить в себе вдохновение). Семья — это не просто понятие. Нет! Нет! Семья — это плотная ткань, из прочнейших, незримейших нитей самого высокого накала — нитей крови… Если бы каким-нибудь шестым чувством ты мог разглядеть эти невидимые глазу нити, которые — как говорится в сказке — через моря и горы соединяют человеческие тела и души, если бы мог различить…
С ю з а н н а. Хватит, Алеку! Не сегодня. (Пауза.) Лаура, девочка, мне кажется, я забыла на веранде шарф!
Л а у р а выходит.
(Драгошу и Алеку.) Хватит!
Д р а г о ш. Но ведь Лаура — моя жена!
С ю з а н н а. Никогда не забывай, кто ты, Драгош!
Л а у р а возвращается.
Д р а г о ш (горько). Я уж и сам не знаю, кто я. (Смотрит на мать и пугается своих слов.) То есть я хотел сказать… Но как низко пала Марианна под влиянием этого человека!
А л е к у. Я не знаю, в кого пошла эта девушка. Какие предки пробудились в ней…
Д р а г о ш. Мама, если она намерена запятнать наше имя и нашу честь…
Л а у р а (тихо). Скорее нашу честь, чем наше имя.
Д р а г о ш. …если собирается мучить и оскорблять нас, лучше я отдам ей виноградник. И мы переедем в город.
А л е к у. Драгош, пусть мама сама принимает решение.
С ю з а н н а. Что значит — ты отдашь, ты переедешь? Кто это решил?
Л а у р а. Мы все равно собирались переехать, чтобы получить возможность заниматься и вести более активную жизнь.
С ю з а н н а. Вот как? Вы собирались, вы решили, и все это сами, вдвоем? Но не забывайте, виноградник принадлежит и мне, а я ничего не отдам. Слышите? Ничего. И потом, когда это вы успели, не посоветовавшись со мной, принять такое прекрасное решение?
Л а у р а. Мама, мы взрослые люди, и речь идет о нашей жизни.
С ю з а н н а. Скорее, о твоей. И ты хочешь ее устроить как можно лучше!
Л а у р а. Да, и о моей, конечно.
С ю з а н н а. Мой сын всю свою жизнь проявил здесь, и у него не возникало необходимости уехать. Здесь он работал, здесь задумал свои труды, которые сделали его знаменитым. Ему необходим покой и уединение.
Л а у р а. Каждый человек должен приносить пользу другим людям.
А л е к у. Это для нас не новость.
С ю з а н н а. А от его выдающихся трудов никакой пользы. Это ты хочешь сказать?
Л а у р а. Его книги толстые и бесполезные.
С ю з а н н а. Ты хочешь немедленных результатов, сиюминутной выгоды. Но так рассуждают только в самых отсталых селах. Не дает корова молока — под нож ее, и все тут.
Л а у р а. Я действительно из отсталого села.
С ю з а н н а. Знаю. И слишком похваляешься этим. Хочешь подавить нас своим здоровым социальным происхождением?
Д р а г о ш. Мама! Прошу тебя, мама! Лаура! Ну что вы? Только этого не хватало.
С ю з а н н а. А я что? Меня вы хотите оставить одну?
Л а у р а. Нам такое и в голову не приходило. Мы хотели взять вас с собой.
С ю з а н н а. Взять с собой? Как чемодан? Как корзину с яблоками? А меня вы спросили, хочу ли я отсюда уехать?
Д р а г о ш. Мама! Мы собирались тебя спросить. Ведь мы вообще ничего еще твердо не решили, просто возникла такая идея…
Л а у р а. Но ты обещал мне, Драгош! Ты хотел поехать туда, спасти…
С ю з а н н а. Замолчите все! Выслушайте меня внимательно! Я отсюда не уеду, и никто отсюда не уедет. Шумная, грязная городская жизнь совершенно не для нас. Мы привыкли к тишине, к покою. Я не отдам ни клочка виноградника, ни единой комнаты в доме. Пусть даже чердак. Ноги их здесь больше не будет, раз они решили нарушить наш покой.
Д р а г о ш. Молодец, мама!
С ю з а н н а. Довольно об этом. Мы слишком переволновались. Давайте помолчим и успокоимся.
Пауза. Сюзанна усаживается в кресло и дышит ровно и глубоко. Входит М а р а н д а.
Т е ж е и М а р а н д а.
М а р а н д а. Подавать к столу, барыня?
С ю з а н н а. Если у тебя все готово, подавай.
М а р а н д а (утирает глаза). Видели, барыня? Вы видели его?
С ю з а н н а. Кого? Ах да. Он уже ушел?
М а р а н д а. Ушел, но завтра снова придет. (Ей не хочется выходить из комнаты; Драгошу.) Слыхали, барин?
Д р а г о ш. Да, Маранда, милая, надо же, какая встреча!
М а р а н д а. Я как приметила, какие у него глаза, сразу подумала: господи, да где же я их видала? А потом…
С ю з а н н а. Ступай, Маранда, ступай. Завтра нам все расскажешь.
М а р а н д а нехотя уходит.
Нет у меня сейчас терпения выслушивать еще ее истории. Начнет плакать и… Почему вы все молчите? Расскажите что-нибудь, выдумайте, только не молчите.
А л е к у (как обычно, кладет руку на плечо Драгоша). Ну что ж, Драгу, попробуем.