Современный Американский детектив
Шрифт:
— Вы когда-нибудь с ним разговаривали?
— Конечно, нет.
— Вы обращались в полицию?
— Адвокат запретил. Адвокат миссис Бранер. Он сказал, что, если это ФБР, там всегда могут сказать, что это делается в порядке проверки благонадежности.
— Вполне возможно. Они так и делают. Между прочим, это вы порекомендовали миссис Бранер разослать книгу Кука?
Она удивленно сморщила лоб:
— Что вы! Тогда я еще и не читала ее. Я прочитала ее только после.
— После того как обнаружили, что за вами наблюдают?
— Нет, после того как миссис Бранер решила разослать книгу.
— Вам известно, кто ей посоветовал
— Нет, я не знаю. — Она улыбнулась. — Вероятно. естественно, что вы задаете мне такие вопросы, поскольку вы детектив, но мне кажется, что проще спросить об этом у миссис Бранер. Если бы я и знала, кто дал ей такой совет, не думаю, чтобы…
В вестибюле послышались шаги, а затем появилась и сама миссис Бранер. Я встал — Сара Дакос тоже — и подошел пожать протянутую руку. Сев за другой письменный стол, миссис Бранер мельком взглянула на пачку бумаг, придавленных пресс-папье, отодвинула их и сказала:
— Я, видимо, должна поблагодарить вас, мистер Гудвин. И поблагодарить основательно.
Я покачал головой:
— Нет, вы ничего не должны. Хотя теперь это и не имеет значения, поскольку чек предъявлен к оплате, но я был против того, чтобы браться за ваше дело. Сейчас это уже работа, и я ею занимаюсь. — Я вынул из кармана то, что захватил из ящика своего письменного стола, и передал ей. Это был лист бумаги, на котором я напечатал:
Мистеру Ниро Вульфу,
35-я улица. Зап. 914,
Нью-Йорк, 1
6 января 1965 года
Дорогой сэр!
В дополнение к нашему вчерашнему разговору настоящим письмом я уполномочиваю Вас действовать в моих интересах по обсуждавшемуся нами делу. Полагаю, что Федеральное бюро расследований занимается шпионажем в отношении меня, моей семьи и моих знакомых, но вне зависимости от того, кто именно ведет слежку. Вам поручается выяснить это и приложить все усилия к ее прекращению. Какими бы ни были результаты, я обязуюсь не требовать обратно сто тысяч долларов, выплаченных мною в качестве аванса. Я буду оплачивать все расходы, производимые Вами в связи с моим делом, и, если Вы добьетесь желаемого мною результата, выплачу гонорар, сумму которого Вы определите сами.
Она прочитала письмо дважды, вначале бегло, а затем очень внимательно, и взглянула на меня.
— Я должна это подписать?
— Да.
— Не могу. Я подписываю только то, что предварительно одобрил мой адвокат.
— Прочтите ему по телефону.
— Да, но разговоры по моему телефону подслушиваются.
— Знаю. Не исключена возможность, что, когда ФБР станет известно, что вы поручаете Вульфу вести дело, оно несколько поостынет. Так и скажите своему адвокату. Я вовсе не хочу сказать, что ФБР благоговеет перед Вульфом, ибо для этого учреждения нет ничего святого, но ему хорошо известна репутация моего шефа. А можете и не звонить вашему адвокату, тем более что в последней фразе письма речь идет об определении суммы гонорара — у вас остается лазейка. В письме говорится: «…если Вы добьетесь желаемого мною результата». Следовательно, вы сами решите, добился ли Вульф того, чего вы хотите. Таким образом, вы вовсе не подписываете карт-бланш. Ваш адвокат не может не согласиться с этим письмом.
Миссис Бранер вновь перечитала документ, а затем уставилась на меня.
— Но я и этого не могу
— В таком случае мы зашли в тупик. — Я поднял руки. — Послушайте, миссис Бранер, вряд ли мистер Вульф сможет взяться за ваше дело, не располагая подобным документом. А вдруг обстановка так накалится, что вы захотите все бросить и предоставить ему одному расхлебывать кашу? Что, если вы струсите и потребуете обратно аванс?
— Никогда. Я не принадлежу к числу трусливых людей, мистер Гудвин.
— Прекрасно. Тогда подпишите.
Миссис Бранер взглянула на документ, потом на меня, потом снова на письмо и на мисс Дакос.
— Вот что, Сара, — сказала она наконец, — снимите-ка копию.
— У меня есть копия, — вмешался я.
Клянусь всеми святыми, она снова очень внимательно прочла копию. Ее хорошо вымуштровал муж или юрисконсульты после его смерти. Затем она подписала первый экземпляр, и я взял его.
— Мистер Вульф поэтому и хотел, чтобы вы зашли сюда сегодня утром? — спросила она.
— Отчасти, — кивнул я. — Он хотел, чтобы я расспросил мисс Дакос о тем, как за нею ведется слежка, и я это сделал. Вчера я видел, как велась слежка за вами из машины, номер которой я записал. В ней находилось двое сотрудников ФБР, и они хотят, чтобы вы знали о том, что за вами следят. В дальнейшем нам, вероятно, будет не о чем расспрашивать вас, пока не произойдет что-нибудь важное, однако такая возможность не исключается, и поэтому нам следует заранее договориться вот о чем. Вы читали книгу Кука и знаете, что означает выражение «поставить жучка». Как, по-вашему, есть в этой комнате «жучки»?
— Не знаю. Я, конечно, думала об этом, и мы обследовали комнату несколько раз. Я не уверена, есть ли в ней микрофоны. Ведь для установки их люди из ФБР должны были проникнуть сюда, не так ли?
— Да, если специалисты-электрики не изобрели что-нибудь новое, хотя я сомневаюсь в этом. Я не хочу сгущать красок, миссис Бранер, но не думаю, чтобы в этом доме можно было разговаривать, не опасаясь быть подслушанным. На улице холодно, но подышать свежим воздухом вам будет полезно. Что вы скажете на это?
Миссис Бранер кивнула:
— Вот видите, мистер Гудвин! И это в моем собственном доме! Что ж, ничего не поделаешь.
Она поднялась и вышла.
— Но ведь вы могли бы пройти наверх, — улыбаясь. заметила Сара Дакос. — Через стены или даже замочные скважины я слышать не могу.
— Нет? — Я внимательно оглядел ее с головы до ног, благо предлог был. Рассматривать ее было сплошным удовольствием. — А может, на вас спрятано оборудование для подслушивания? Существует единственный способ узнать это точно, но он вам не понравится.
— Вы в этом уверены? — спросила она, смеясь одними глазами.
— Да, исходя из знания человеческой натуры. Вы относитесь к числу щепетильных людей. Не подошли же вы к человеку, который следит за вами, и не спросили у него, что ему нужно и как его фамилия.
— Вы считаете, что мне следовало так поступить?
— Нет, но вы и не сделали этого. Можно мне узнать, вы танцуете?
— Иногда.
— Если вы потанцуете со мной, я буду больше знать о вас. Я не хочу этим сказать, что узнаю, работаете вы на ФБР или нет. Если б вы работали на ФБР, им не нужно было бы следить за вашей хозяйкой и всей семьей. Единственная причина, почему я…