Современный детектив № 4 1997
Шрифт:
Под колпаком контрразведки Болгарии
Сделку с испанскими поставщиками аудиовидеотехники на Пловдивской международной торговой ярмарке заключала небольшая подставная фирма «Арена», только недавно получившая государственную лицензию. Налоговая полиция была удивлена столь крупной закупкой, ибо уставный капитал «Арены» не позволял ей приобрести и четвертой части дорогостоящего товара. Но по бумагам все было гладко: немалый банковский кредит, свалившийся вдруг на «Арену», говорил о каких-то больших связях в Софии.
На всякий случай налоговая служба поделилась информацией с экономическим отделом полиции, те —
Мелкий конторский чиновник с Пловдивского завода датчиков, работающий на контрразведку, время от времени сообщал: товар на складе, под охраной, днем бывает много людей — видимо, потенциальные покупатели. Не мог он знать, что на ночь в закрытом складе оставался некий Майстер, классный специалист по электронике, бывший гражданин СССР. Это он в ночной тиши начинял телевизоры «гномами», восстанавливал заводские пломбы, заново упаковывал.
Сами «гномы» разрабатывались, совершенствовались и собирались в экспериментальной лаборатории завода, в чем, естественно, совершенно не разбирался мелкий конторский служащий-агент, хотя нос сюда совал под разными предлогами почти через день. «Гномами» занималась небольшая группа специалистов, купленная Османом. В связи со свертыванием основного производства лаборатория уже давно выживала за счет заказов со стороны. Начальник лаборатории всячески поддерживал эту практику, не особо вдаваясь в суть заказов — лишь бы платили. «Гномы» проходили под видом каких-то новых датчиков для вязального оборудования. Другая группа собирала оптические приборы для секретных служб Болгарии. На ночь все опечатывалось, выставлялась охрана, так что посторонний глаз — даже самого начальника лаборатории — совершенно исключался.
«Арена» через заводских ребят подыскала в трансагентстве водителя, им оказался Добромир Рачев, которого знал и любил весь коллектив. С ним пожелал встретиться вернувшийся из Турции Осман.
Встреча состоялась за кофейным столиком прямо на тротуаре оживленной улицы — как бы случайно: шли и присели выпить по чашечке кофе. С Османом был лысый мужчина средних лет, в очках. Добромиру в «Арене» сказали, что за неимением приличного офиса с ним желает увидеться в летнем кафе человек, занимающийся частными грузовыми перевозками в странах Ближнего Востока, жди за таким-то столиком. Осман с лысым очкариком пробыл за столиком ровно две минуты, он только успел сказать Добромиру: «После России заключу с тобой очень выгодный контракт. Желаю удачи в заснеженной России. Увидимся.»
Всех троих успела сфотографировать «наружка» контрразведки.
А утром следующего дня мелкий конторский служащий через своего человека, заводского вахтера, получил странную информацию: к складу подъехали в «Пежо» двое, он разглядел это с третьего этажа, убивая скуку созерцанием заводского пейзажа. Они открыли дверь в воротах, вошли, побыли на складе недолго и вышли с третьим спутником — лысым мужчиной, в очках, в куртке цвета ржавчины.
Лишь к обеду мелкий конторский служащий дозвонился до полковника…
Скандал на софийской таможне
Задержание на таможне взволновало Рачева и представителя «Арены», выделенного для сопровождения груза до границы с Украиной. «Мерседес», что называется, вывернули наизнанку, обнюхали собаки, прощупали приборами на радиоактивность. Срочно вызвали президента «Арены», сняли с фургона пломбы, выгрузили коробки с аппаратурой, простукали пол, стены — ничего!
Почти в шоковом состоянии начальник таможни связался со своим руководством в Софии, те через центральный аппарат контрразведки позвонили полковнику в Пловдив. Состоялся нелицеприятный разговор, и все же полковник настоял:
— Надо искать. Выставьте на ночь усиленную охрану, а утром займемся колесами и самой аппаратурой.
Добромир Рачев сам снимал резину, проклиная все на свете. Пусто! Из софийской контрразведки прибыл электронщик, проверил заводские пломбы. Президент «Арены» тоже не сидел сложа руки: он вызвал из города арбитра и адвоката, а начальнику таможни в присутствии полковника объявил:
— Включаем счетчик компенсации за причиненный моральный ущерб фирме, не говоря уже о материальном, — потом что-то о графиках поставки, аренде машины, напоследок добавил: — Ваша таможня понесет значительный убыток, а кое с кого снимут звездочки…
Положение оказалось аховым. Электронщик не рискнул трогать пломбы на аппаратах — это грозило миллионным штрафом, — только попросил проверить в работе любой попавшийся на глаза телевизор.
— Модель шикарная, — заявил электронщик, — вот только слегка реагирует на соседнюю радиолокационную станцию, видите сеточку? Этим грешат телевизоры из Сингапура.
Полковник с мрачным видом сел в свою «Ауди-80», пробормотав: «Это — скандал! Пора, кажется, уходить на пенсию».
Президент фирмы «Арена», наделенный Османом чрезвычайными полномочиями и необходимыми документами, вручил Рачеву визовые и прочие бумаги на проезд транзитом в Польшу, а оттуда — в Брест.
— Чем это все вызвано? Зачем такой круг? — недоумевал встревоженный Рачев.
— Все о'кей! Они прокололись, и теперь не оставят тебя в покое, на румынско-украинской границе или еще где-нибудь поближе устроят провокацию. Мы оплатили конвой до самого Бреста. Короче, ты въедешь в Россию совсем с другой стороны и через другое государство. Вот, получи дополнительную валюту.
Спустя пять дней возле своего дома выстрелом в затылок был убит неизвестными лицами мелкий конторский служащий с Пловдивского завода линейных и оптических датчиков, он же — секретный агент местной контрразведки.
Его вычислила собственная служба безопасности Османа. Обыск на таможне — а это был самый настоящий обыск под видом досмотра — заставил главаря банды Османа задействовать все свои рычаги во властных структурах Пловдива. Удалось выяснить главное: контрразведка ничего конкретного не знает, действует в профилактических целях на основе каких-то предположительных донесений рядового стукача с завода датчиков. Свои люди в экспериментальной лаборатории сразу выдали агента, еще и добавили: «Да это ежу понятно — кто; все он тут что-то вынюхивал, набивался в друзья».