Современный детектив ГДР
Шрифт:
Гроль холодно прервал его.
— С этим, — сказал он, — придется вам примириться, доктор Маран! Будь то Биферли, о котором вы, возможно, неверного мнения, или кто-то другой — в любом случае газета «Бильд» об этом узнает, и обо всех ваших интимных делах широко раструбят. Пусть у вас не будет никаких иллюзий на этот счет!
Об этом Маран до сих пор, по-видимому, не думал. Он явно был в ужасе. Но Гроль не жалел, что предупредил его: зачем умалчивать о реальных вещах! Придется уж Марану примириться с ними.
В этот
Маран вздрогнул.
— Мой ассистент, — сердито сказал Гроль. — У него все еще этот проклятый сигнал! Он подошел к открытому окну и сказал в пустоту: — Попросите, пожалуйста, сюда господина Метцендорфера.
Когда он обернулся, рыжий уже стоял в середине комнаты.
Маргит Маран прислонилась к косяку двери в смежную комнату, которая была ярко освещена; лицо женщины снова было в тени.
Не обращая внимания ни на нее, ни на ее мужа, Гроль подошел вплотную к адвокату и после короткого молчания тихо сказал:
— Господин Метцендорфер, мне следовало бы сейчас арестовать доктора Марана, вы это знаете!
Рыжий зло посмотрел на Гроля.
— Вы это знаете, — подчеркнул Гроль. — Умышленное или неумышленное убийство — порядок один! Но, ознакомившись с обстоятельствами дела, — он поглядел на носки своих башмаков, — я мог бы прийти к заключению, что нет оснований, во всяком случае в данный момент, опасаться бегства преступника или попыток с его стороны помешать установлению истины, коль скоро вы, господин Метцендорфер, даете гарантию, что завтра утром доктор Маран будет в нашем распоряжении. — Он умолк.
— Такую гарантию я могу дать! — сразу ответил Метцендорфер.
— Отлично! — сказал Гроль. — Значит, ответственность вы берете на себя, — и подумал, что это такой же риск, как и его собственное решение.
Он резко повернулся и, направляясь к выходу, неожиданно сказал:
— Всего доброго!
Когда он надевал в передней свое старое грубошерстное пальто и сосредоточенно возился со своим сомбреро, снова раздался вой раненого слоненка, и Гроль рассерженно поспешил выйти. Ночь ослепила его. Газон громко чавкал под ногами, он пошел по нему напрямик. Гроль был рад, когда захлопнул наконец дверцу пестрого драндулета. Он устало сказал:
— Бог ты мой, чего только не увидишь при нашей профессии, Грисбюль…
Ассистент казался невозмутимым; спеша в город, он и по булыжнику гнал свою машину так, что только треск стоял.
— Труп, — сказал он, — выглядел, собственно, не так уж скверно. Но все-таки я не хотел бы быть на месте врача. Ему придется вскрывать!
У самой гостиницы он нажал на тормоз, машина подпрыгнула и остановилась. Комиссар клюнул носом.
6
Ночной портье встретил обоих с немой почтительностью. Он принял их заказ на два одноместных номера с приветливым
Гроль еще корпел над регистрационным бланком, когда Грисбюль уже праздно прохаживался и осматривался, перекинув через руку свое влажное замшевое пальто. Он восхищался этой гостиницей в маленьком Бернеке, построенной наверняка с большими затратами и обещавшей на первый взгляд всяческие удобства.
Потом он взглянул на Гроля, сгорбившегося над бланком; с полей заслуженной шляпы падали капли воды.
Портье проводил их на второй этаж, показал номера и словно не заметил монеты достоинством в одну марку, оказавшейся у него в руке.
Гроль снял пальто, повесил на крючок шляпу, остановился посреди комнаты и закрыл глаза. Вдруг он услышал шорох у себя за спиной. Он быстро обернулся.
Это был Грисбюль. С веселым видом он указал на дверь, соединявшую оба номера, и, смеясь, сказал:
— Все к услугам любовников, комиссар! Тут и полиция нравов ничего не поделает!
Гроль сердито покачал головой.
— Оставьте меня в покое, Грисбюль. Мне нужно отдохнуть!
— Да я только хотел спросить вас, — сказал Грисбюль, — говорил ли вам Маран, что он не звонил Биферли.
Гроль потер лысину.
— Да, — сказал он поражение— Да… Ну и что? Значит, кто-то все видел или слышал и сообщил в полицию, но свидетелем выступать не хочет. Это ведь многим неприятно!
— Верно! — сказал Грисбюль. — Как это я не додумался. Кстати, Биферли тоже так считает.
— Что это значит? — спросил комиссар. — Вы хотите сравнить меня с этим Биферли?
— Вы же его не знаете! — сказал Грисбюль; проходя в свою комнату и тихо закрывая дверь, он прибавил: — Все-таки подумайте еще раз об этом, комиссар. Может быть, вам придет в голову что-нибудь другое? Мне ничего не приходит. Только боюсь, что завтра у нас еще будут сюрпризы! Спокойной ночи!
Глава третья
1
Грисбюль проснулся рано. Он поднял голову и посмотрел в окно. Оконные стекла напоминали мертвые лошадиные глаза — в воздухе висели клочья тумана. Грисбюль прислушался к звукам в соседней комнате — ему показалось, что он слышит ровное дыхание Гроля, и Грисбюль подумал: пускай поспит старик, он это заслужил.
Он встал и ополоснул лицо холодной водой, что сразу освежило его. Мягкие ковры под ногами доставили ему удовольствие; он почувствовал бодрость, быстро оделся и направился в буфет. Он сразу захотел есть, как только увидел через большую стеклянную дверь накрытые столики, за которыми уже сидели отдельные постояльцы, ему послышался запах поджаристых булочек, и он уже представил себе, как польет медом белое масло: Грисбюль любил поесть.