Современный финский детектив

Коллектив авторов

— О чем же? — закричала она. — Не о том ли, что этот дом является прибежищем для преступников?

— Да нет же, не стоит так обобщать. Речь идет лишь о том, что в этом доме некоторое время жил какой-то мужчина.

— Здесь не было никакого мужчины!

Илола потер ладонями колени. Было чрезвычайно трудно настаивать на факте, в подтверждение которого нельзя было привести ни одного аргумента или доказательства. А Хелина тем временем уже возводила вторую линию обороны. Вызывающим голосом она бросила другим женщинам:

— А ну, скажи-ка,

Селма! И ты, Элиза! Видели вы здесь мужчину, прячущегося по закуткам? А может, прямо под забором?

— Боже милосердный, нет, конечно! — вырвалось у Селмы.

Элиза ответила коротко, с бесстрастным лицом, уставившись в пол:

— Не видела.

Все еще не давая констеблю произнести ни слова, Хелина продолжила свой возбужденный монолог:

— Естественно, сюда заходят мужчины. Калитка в этих воротах всегда открыта. Но у нас нет оснований их прятать! Мифические гости — это лесозаготовители, оптовики, торговцы или просто бродячий люд в поисках работы… Всех не упомнишь…

Илола выдавил из себя с трудом:

— Да, да.

— «Да, да», — передразнила Хелина. Неприязненно глядя на Илола, она продолжала: — Конечно, у нас бывали и гости, и даже мужского пола. Поэтому, если кому и случилось увидеть мужские портки на нашем дворе, так неужто это такая невидаль! А если, не дай бог, какой-нибудь болтливой бабе покажется, что она увидела мужчину здесь, в самом доме, то… боже упаси!

Илола не находил слов для ответа. Да его и не спрашивали. Хелина вошла в раж, и теперь ее невозможно было остановить:

— Разве мы живем не в свободной стране? Разве люди не имеют права свободно приезжать и уезжать отсюда? Или, может быть, в какой-то статье все же записано, с кем именно лояльному гражданину дозволено общаться… каких гостей можно принимать? Если это так, то означенная статья для меня остается пока совершенно неизвестной. Только и всего…

Здесь Хелина сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и одновременно театрально развела руками. Илола не замедлил воспользоваться этим:

— Уважаемая госпожа…

— Я девица.

— Уважаемая мадемуазель. Давайте все же не будем устраивать здесь балагана… Если подойти к этой истории по-деловому, без эмоций, то, судя по вашему повествованию, можно сделать заключение, что у вас бывали гости, однако никто из них долго здесь не задерживался…

— До чего же вы догадливы!.. Да, ни одно существо мужского пола не находило приюта под этим кровом.

Илола поднялся со своей скамьи у дверей. Собираясь уходить, он сказал:

— Ну что ж, дело прояснилось… и довольно основательно. Сожалею, что обеспокоил.

— Вы же исполняете свой долг.

Слова принадлежали Селме. Она с явным неодобрением следила за бурными излияниями своей сестры. И теперь, как бы извиняясь за нее, сказала в полный голос, в котором звучали сочувствие и тепло:

— Не обижайтесь.

— Ну что вы, — пробормотал Илола.

На лице Селмы появилась улыбка. Только теперь Илола отметил, что она очень даже симпатична.

Женщина в самом соку. Фигура, может быть, слегка полновата, но эта округлость не распространялась на лицо. Оно было выразительным, с тонкими чертами. Если потщательнее причесать волосы, хорошо уложить да приодеть — ей наверняка был бы гарантирован успех там, где гремит музыка и крутят веселые танцы.

Заметив, что, пожалуй, слишком долго задержал взгляд на Селме, Илола автоматически повторил:

— Ну что вы…

Селма промолвила благожелательно:

— Вы хотите сказать, что… что здесь у вас обошлось относительно спокойно. Бывает и хуже.

— Что-то в этом роде.

Живой словесный обмен между младшей сестрой и констеблем, носивший доброжелательный характер, явно пришелся не по душе Хелине. Она бросила в сторону Селмы строгий взгляд. Уже у самой двери Илола повернулся к Хелине и сказал:

— Если хотите потребовать возмещения убытков с Тимо Тойвиайнена за ущерб, причиненный деревьям, то…

Ответ Хелины был готов:

— Едва ли стоит судиться с этим негодяем. Его слушать-то просто невыносимо. Кроме того, он — куда ни кинь — безнадежно глуп…

— Прощайте, — сказал констебль Илола.

Глава 7

На следующее утро констебль Юрки Илола вновь отворил дверь в гостиную усадьбы Лаутапоррас. Сразу же, с порога, он бойко объявил:

— Это опять… я!

В просторной комнате на этот раз находилась лишь одна женщина, Элиза. Сейчас она сидела не за ткацким станком, а за длинным столом и точно на том же месте, где вчера восседала Хелина Поррас.

На этом схожесть положения кончалась.

Если перед Хелиной лежали бумаги и какие-то суховатые с виду узкопрофильные специальные книги, то Элиза листала иллюстрированный и красочно оформленный журнал. По сравнению с угловатыми формами Хелины и ее жесткими чертами лица Элиза была олицетворением молодости, свежести и женственности. Появившаяся на ее лице улыбка обнажила ряд ровных белоснежных зубов, а зеленоватые глаза ярко блеснули.

— Похоже на то, — согласилась Элиза. — Проходите, пожалуйста, и садитесь.

Когда Илола собирался сесть, как и вчера, на стоявшую у двери скамейку, изящно очерченные брови Элизы недоуменно приподнялись:

— Боже мой! Можно и сюда, поближе.

Илола пересек всю комнату по крепкому деревянному полу. Это действительно было древнее творение. Шаги прошлых поколений изрядно поизносили поверхность широких половиц, так что на местах сучков образовались полукруглые выпуклости. А в мощных бревнах, из которых были сложены стены, виднелись следы затесов плотницкого топора. На стенах не было видно ни единой картины — не было даже хранившихся в старых домах настенных гобеленов с вытканными на них изречениями из Священного писания, — вместо этого обстановку оживляли несколько богато и красиво исполненных домотканых ворсовых ковров.