Современный кубинский детектив
Шрифт:
— Ясно, что он вернулся, когда на дежурство уже заступил сторож, потому что утром-то его грузовик стоял на месте, — заметил Катала.
— Да, конечно, — согласился Лабрада. — А еще Роке сказал мне, что, когда он уходил в тот вечер, на базе оставался кто-то из механиков, возился с каким-то грузовиком.
— И кто же это был? — Роман поднял голову.
— Роке не видел, — ответил Лабрада, избегая его взгляда. — То есть я хочу сказать, он не знает, кто это был.
— Не знает? — Лейтенант нахмурился.
— Так он
— А где сам Роке? — спросил Роман.
— Поехал в Мариель, лейтенант, — вмешался Катала. — Вернется завтра... Но я об этой истории ничего не знал, когда выписывал путевку... — Он повернулся к Лабраде: — Если бы ты меня предупредил, я бы никуда его не посылал, Лабрада.
Начальник отдела кадров сделал недовольный жест,
— Представь, Катала, я тоже не знал, что у него сегодня рейс. — И повернулся к Роману. — Все это Роке рассказал мне уже после того, как вы уехали, лейтенант. А я в суматохе забыл предупредить Каталу. Но в любом случае, я думаю, завтра...
Роман не сводил глаз с Лабрады.
— Вы хотя бы догадались спросить, в котором приблизительно часу он видел механика под машиной?
— Да, догадался, — ответил Лабрада с деланной улыбкой. — Я подумал, что это может иметь значение. — Он умолк. Приподняв очки, протер пальцами уголки глаз и продолжал: — Роке сказал мне, что было уже больше половины девятого. Он ушел минут через сорок пять после этого, примерно в четверть десятого. Суаснабар по обыкновению пришел рано и сказал Роке, что если он хочет, может идти домой. Но когда Роке выходил с базы, он еще слышал стук молотка того механика, что лежал под грузовиком.
Лабрада аккуратно поправил очки. Роман повернулся к Карбонелю.
— Что вы можете сказать о Суаснабаре? — спросил он.
Вопрос застал директора врасплох. Некоторое время он молча смотрел на Романа, затем перевел взгляд на начальника отдела кадров.
— Да вообще-то... я плохо его знал, — выдавил он наконец. — По-моему, работник он был хороший, хотя...
Слова Карбонеля звучали как-то неуверенно. Он смотрел на Лабраду, словно прося поддержки.
— Видите ли, лейтенант, — вмешался тот, — я знал покойного гораздо лучше. Я работаю здесь уже давно, намного дольше, чем товарищ директор, а кроме того, это входит в круг моих обязанностей.
Роман почувствовал сдержанное недовольство в голосе Лабрады, словно его задело, что вопрос был задан директору, а не ему. На какое-то мгновение Лабрада задумался, будто подыскивал подходящие выражения для того, что собирался сказать.
—
— Не поддерживал революцию? — перебил его Роман.
— Да нет, — уклончиво ответил Лабрада, — не в этом дело, да и как бы мы доверили ему охрану автобазы, если бы он не поддерживал революцию? Но вы знаете, лейтенант, у него был нелегкий характер, неуживчивый, я бы сказал. Суаснабар был угрюмым, нелюдимым, друзей у него почти не было... — Он снова запнулся. — Да, именно угрюмым... Как бы вам объяснить? В общем, не скажешь, что у него были хорошие отношения с работниками автобазы.
— Послушай, Лабрада, я с этим не согласен.
Роман резко повернулся и увидел, что Катала весь напрягся от волнения. Толстяк не отличался красноречием, долго мямлил, прежде чем начать, мучительно подбирая слова:
— У Суаснабара был нелегкий характер, это правда... но, как говорится, мы... многие из нас его ценили и уважали.
— Хорошо, хорошо, — заторопился Лабрада, и его жест можно было принять за извинение, хотя на самом деле он выражал недовольство, — возможно, я неудачно выразился, согласен. Не то чтобы у него были плохие отношения с сотрудниками... Но ты же прекрасно знаешь, Катала, что многие у нас терпеть не могли Суаснабара именно за его характер, за то, как он себя держал.
Катала ничего на это не возразил; казалось, он внезапно утратил всякий интерес к тому, что говорил Лабрада.
— Значит, вы полагаете, — вмешался Роман, пристально глядя на Лабраду, — что причиной убийства могла быть тайная ненависть к нему. Или, возможно, месть.
— Нет-нет, никоим образом, — поспешно возразил Лабрада. — Ничего такого я не хочу сказать. Вы меня спросили о Суаснабаре, и я стараюсь по возможности объективно обрисовать его, товарищ лейтенант.
— А может, вы, Лабрада, знаете, кто из работников автобазы его особенно ненавидел? — спросил Роман.
— Это очень деликатный вопрос, лейтенант. Сугубо личными отношениями между сотрудниками я не интересуюсь. Хотя для примера, только поймите меня правильно, могу назвать Фело Карденаса, того самого Фело Карденаса, о котором мы только что говорили. Он недавно на чем свет стоит разругался с Суаснабаром.
Роман поморщился.
— Из-за чего?
Лабрада по-прежнему не глядел на следователя.
— На этот раз Эрасмо был совершенно прав. Как-то Фело появился на базе ни свет ни заря и хотел забрать свой грузовик, чтобы перевезти какие-то вещи, в частном порядке. Эрасмо не разрешил. Фело нагрубил ему, и дело чуть не дошло до драки.
Катала заерзал на стуле.
— Все конфликты у Суаснабара, лейтенант, возникали в основном на этой почве.
Лабрада метнул быстрый взгляд на диспетчера, но ничто не дрогнуло в его лице, и Роман дорого бы дал, чтоб увидеть, как блеснули его глаза за темными очками.