Современный румынский детектив
Шрифт:
Беглый даже рот разинул: глаза вора увлажнились, по щекам покатились крупные слезы. Димок вытер их кулаком и хлопнул Силе по плечу:
— Учись, дура! Силе был поражен.
— Все ясно, ты — сам дьявол! А яу-ка перекрестись!
— Ты опять?!
— Господи, в жизни не видал такого! Димок улыбнулся:
— Да это еще не все.
— Значит, ты плачешь по желанию?
— Конечно!
— Как же тебе удается?
— Другой вопрос, только ты в этих делах не петришь: слезу надо в крови носить, от матери
— По — моему, лучше взять такси, — сказал Беглый, пряча сдачу в карман.
— Конечно, как подобает артистам.
Они поймали такси. Однако у церкви Святой Пятницы вор передумал:
— Стоп! Если они увидят, на чем мы приехали, сразу возьмут в голову. Публика там — одна голытьба.
Они вошли во двор, полный народа: старики, девицы, сбежавшие с уроков школьники. Киношники оглядывали собравшихся, как заправские лошадники. Под их взглядами стариканы петушились, а девицы охорашивались и старательно чирикали…
Димок входил и выходил в разные двери, как у себя дома. Минут через десять он шепнул Беглому:
— У кого из нас поросячье везенье? Отчаливаем в обед: им позарез нужны три попа, съемочная группа ждет в поле…
Он затащил Беглого в помещение. Длинноволосый мужчина кивнул им, и беглецы в два счета обрели рясы, камилавки и длинные белые бороды.
Вора распирало от счастья. Он благословлял направо и налево, напевая тоненько и гнусаво, как церковники.
Тем временем длинноволосый произвел в попы и веснушчатого парнишку и затолкал всех троих на заднее сиденье" волги". Силе недоуменно спросил:
— Там были старики, им бороды больше подошли бы, почему же взяли нас?
Димок извлек из-под рясы пачку сигарет.
— Там приходится бегать, паря. Куды стариканам! Таких после двух дублей хоть в реанимацию. — Он повернулся к маль — цу: — Курите, батюшка?
Закурили все трое. Машина шла на предельной скорости. На выходе из города шофер остановился, матерясь:
— Опять проверка!
Беглецы вздрогнули. Длинноволосый высунул голову в окошко.
— Киносъемки!
Милиционер выпучил глаза на духовенство, загромоздившее заднее сиденье:
— Ваши документы!
Побледневший Беглый полез было в карман за паспортом, добытым Бурдой. Вор остановил его и сказал сердито:
— Неужели вы не знаете Папаяни, любезный? Голос артиста он скопировал безупречно.
— Будьте здоровы, дорогой Бикэ! А эти господа?
Вор назвал фамилии двух известных артистов, выпалил необыкновенно соленый анекдот и протянул милиционеру руку:
— Дай вам бог здоровья, хотя за это трудно поручиться… Все засмеялись, и машина взяла с места. Длинноволосый
повернулся к Димку:
—
добавил парочку придуманных на ходу и спросил:
— Кого они ловят, дезертиров?
— А черт их знает! Всю плешь проели!
Вор подмигнул Беглому и откинулся на спинку сиденья, облегченно вздохнув.
На дороге к монастырю Пасэря царило необычайное оживление. Доробанцы и москали теснили турок к небольшому оврагу, расставленные вдоль межей орудия непрерывно палили, штатские кричали, бегая среди юпитеров, кранов и прочих машин. Поднятая лошадиными копытами пыль застилала горизонт.
Глядя на эту суету, Беглый проговорил задумчиво:
— Тяжкий хлеб у этих ребят! Они уселись в тени дерева.
— Это еще ничего. Видел бы ты столпотворение на моем последнем фильме! Вечером они валились замертво, очумевшие, проклявшие все на свете. — Димок повернулся к третьему попу: — Сколько у тебя классов, мальчик?
— Девять.
— Значит, сумеешь принести вон ту флягу с водой. Живо! Парень посмотрел на него нехорошим взглядом, однако пошел.
— Как я его, а?
— Чумной ты, Митря! Когда спросили документы, я думал — все, конец…
— Уже видел себя в полосатой робе!
— Конечно!
Вор снял камилавку, расстегнул воротник рясы и обронил, не глядя на собеседника:
— Не суждено мне услышать доброе слово… Дура только материться и умеет.
— А ты его услышишь? Оно бы тебе уши прожгло, не для тебя это. Помнишь вечера у мадам Анджелеску?
Димок криво улыбнулся, демонстрируя отсутствие зуба:
— М — да! А ну-ка проветри мошну, цела ли? Завтра будем в Констанце, а там дерут безбожно — не успеваешь сотенные вынимать.
Беглый достал пакетик Бурды и пересчитал деньги:
— Двенадцать тысяч,
— Порядок, — сказал вор, глядя на пачку кредиток. — А в конверте что?
— Золотые запонки, обручальное кольцо и перстень.
— Ну-ка, покажь!
При виде перстня глаза вора загорелись. Он повертел его, посмотрел на свет, взвесил на ладони.
— Сколько грамм?
— Двадцать один.
— Товар первый сорт, дядя, такие буржуи носили! — Он надел перстень на мизинец. — Спасибо, беру.
— А по шее?
Вор нехотя вернул кольцо.
— Разбогатею — куплю его у тебя.
— Мечты, мечты…
Внезапно оба повернули головы — позади стоял веснушчатый паренек. Он спросил, пристально разглядывая вора:
— Сколько у тебя классов, красавчик?
— Четыре, — в тон ему ответил Димок.
— А годочков сколько?
— Сорок четыре.
— В таком разе сумеешь прочесть. — И протянул" Вечерний Бухарест". С первого взгляда беглецы поняли, что к чему: газета поместила их фотографии.