Современный волшебник
Шрифт:
Хотя, положа руку на сердце, такого огня он не видел и тридцать лет назад.
– Мистер Найтли, вы ведь никогда меня не покинете?
– Нет, что вы, - смущенно пробормотал он, - если я вам нужен, я побуду с вами.
– Вы мне нужны. Вы нужны моему сердцу и моей душе, Вы мне нужны, как утренняя роса засыхающему цветку. Вы мне нужны, как Приам Фисбе.
Найтли попятился, испуганно оглядываясь, но никто не обращал на них ни малейшего внимания. Со всех сторон слышались аналогичные признания, причем многие звучали
Спина его уперлась в стену, Алиса продолжала наступать, и вскоре от дистанции в четыре пальца не осталось и следа. Наступил момент, когда между их телами не пролез бы и один палец. В результате взаимного соприкосновения внутри Найтли проснулось нечто не поддающееся описанию.
– Мисс Сэнгер. Умоляю вас...
– Мисс Сэнгер? Разве я для вас мисс Сэнгер?
– страстно воскликнула Алиса.
– Мистер Найтли! Николас! Я ваша Алиса, возьмите меня!.. Возьмите меня замуж! Умоляю!
Со всех сторон раздавались крики: "Женись на мне! Возьми меня замуж!" Вокруг мистера Найтли собралась толпа, ибо все хорошо знали, что он является мировым судьей.
– Пожените нас, мистер Найтли! Пожените нас!
– Я должен сходить за брачными лицензиями!
– выкрикнул он в ответ, и студенты расступились, отпуская его за нужными бумагами.
Алиса устремилась за ним следом.
В дверях балкона Найтли столкнулся с Александром и тут же выпихнул его на свежий воздух. В этот момент к ним присоединился профессор Джонс.
– Александр! Профессор Джонс!
– взволнованно воскликнул Найтли. Произошло невероятное...
– Я знаю.
– Лицо профессора лучилось счастливой улыбкой. Эксперимент прошел успешно. Средство действует на людей гораздо сильнее, чем на животных.
Видя замешательство Найтли, он в нескольких предложениях объяснил, что случилось.
– Странно, странно, - растерянно пробормотал судья.
– Я смутно припоминаю нечто подобное.
– Он сдавил лоб двумя руками, но это не помогло.
Александр приблизился к Алисе, намереваясь прижать ее к своей широкой груди, сознавая в душе, что ни одна благовоспитанная девушка не допустит такой вольности по отношению к непрощенному человеку.
– Алиса, утраченная любовь моя, - произнес он, - если в глубинах твоего сердца...
Но она увернулась от его протянутых с мольбой рук:
– Я выпила пунш, Александр, - сказала она.
– Ты так хотел.
– Не надо было этого делать. Я был не прав. Не прав.
– Но я его выпила, Александр, и теперь никогда не буду твоей.
– Не будешь моей? Что это значит?
Алиса схватила мистера Найтли за руку и страстно ее стиснула.
– Моя душа неразрывно слита с душой мистера Найтли, я имею в виду Николаса. Мое влечение - я имею в виду влечение к браку непреодолимо. Оно перевернуло меня всю.
– Ты шутишь?
– недоверчиво воскликнул Александр.
– Как
– задыхаясь от рыданий, произнесла Алиса.
– Я ничего не могу с собой поделать.
– Действительно, - подтвердил профессор Джонс, слушавший с чрезвычайным вниманием.
– Она ничего не может с собой поделать. Типичная эндокринологическая реакция.
– Поистине это так, - пробормотал Найтли, безуспешно пытавшийся справиться с собственными эндокринологическими реакциями.
– Ну-ну, дорогая, - добавил он и чисто по-отцовски погладил Алису по волосам.
Девушка тут же вскинула голову, и ее очаровательное личико оказалось совсем рядом. В этот момент судье вдруг захотелось совсем не по-отцовски и даже не по-дружески впиться в ее губки.
Потрясенный до глубины души Александр отчаянно выкрикнул:
– Ты фальшива, насквозь фальшива!
С этими словами юноша выбежал вон.
Найтли наладился было следом, но Алиса схватила его за шею и запечатлела на тающих губах судьи поцелуй, который менее всего можно было назвать дочерним.
И дружеским тоже.
Они прибыли в маленький холостяцкий домик Найтли, на дверях которого красовалась целомудренная вывеска "МИРОВОЙ СУДЬЯ", выполненная в староанглийском стиле. Здесь царили меланхолический мир, покой и чистота. Левой рукой Найтли поставил на маленькую плиту маленький чайник (правую его руку Алиса не выпускала ни на секунду, зная, что только так она может застраховаться от неожиданного бегства своего пленника.)
Из открытой двери столовой виднелся кабинет Найтли. Вдоль стен стояли стеллажи с мудрыми и веселыми книгами.
Рука Найтли (левая) в очередной раз поднялась к бровям.
– Дорогая моя, - обратился он к Алисе, - просто поразительно... нельзя ли хоть чуть-чуть ослабить захват, чтобы восстановилось кровообращение... поразительно, но я не могу отделаться от мысли, что все это уже было.
– Никогда, никогда такого не было, дорогой Николас, - прошептала Алиса, склоняя белокурую головку на его плечо и улыбаясь ему с такой застенчивой нежностью, что ее красота засияла, как лунный свет на поверхности ночного озера.
– Потому что не было на свете такого прекрасного мага и чародея, как наш мудрый профессор Джонс. Он настоящий современный волшебник.
– Современный...
– Найтли вздрогнул так основательно, что приподнял Алису на целый дюйм от пола.
– Ну да, конечно! Так и есть! Черт бы меня побрал, если я ошибаюсь! (В редких случаях, а также под воздействием нахлынувших эмоций, Найтли мог употребить крепкое словечко.)
– Николас, что с тобой? Ты испугал меня, мой ангел!
Но Найтли решительно зашагал в кабинет, и Алисе ничего не оставалось, как побежать следом за ним. С побелевшим лицом мировой судья снял с полки томик и благоговейно сдул с него пыль.