Современный югославский детектив
Шрифт:
— Вы слишком много себе позволяете!
— Я?!
— Вы! И вообще, ваше поведение… должен сказать с полной ответственностью, что ваше поведение переходит всякие границы!
— Ах, так? — ответила она дерзко и выходя за рамки приличия. — А я считаю, что заслуживаю вознаграждения за сверхурочную работу, даже премии!
Затем я… нет, нет, вам это уже известно, не стану повторять, мне самому это невмоготу — ссора с Кэт, столкновение с секретаршей, тирания мисс Карсон.
В
Нахалка!
Ох, как же я устал! Умиротворенный Диззи быстренько помчался домой и теперь, наверное, спит себе в мягкой постели, на удобной подушке, заткнув ватой уши. А я должен бодрствовать, терпеть издевательства, трепать себе нервы, и все это невыспавшийся, утомленный, с тяжелой головой. Уф!
Ручка двери незаметно изменила положение, дверь скрипнула, приоткрылась, в узкой щелке показался огромный глаз.
— Кэт, родненькая!
Грудной голос, в котором плавали колючие льдинки, произнес:
— Между прочим, к вам клиент!
— Пригласите его, Кэт!
— Это моя обязанность!
— Какая обязанность?
Дверь еще немного приоткрылась, и показалось плечо и грудь, обтянутые маечкой из египетского хлопка.
— Я здесь случайно, — сказала она, — точнее, перед уходом. Хочу сообщить вам о человеке, сидящем в моей комнате, только из любезности, которую я оказала бы любому жителю Соединенных Штатов.
Я попытался жестом пригласить ее в кабинет. Какое–то время она колебалась, победила многомесячная привычка.
— Что еще?
— Кэт, у меня нет времени ссориться. Забудем все, что было, я забуду все, что вы мне наговорили, и…
Теперь она находилась в моем кабинете и закрыла за собой дверь, которая отгораживала нас от неожиданного посетителя.
— Вы забудете? Вы?! А что, например? Что сказанное мной не было истиной, самой подлинной истиной, самой нерушимой и откровенной, подкрепленной неопровержимыми доказательствами?!
Я дождался, пока она вынуждена была вздохнуть, и прервал ее:
— Кредитор или клиент?
На какой–то момент она заколебалась. Совсем ненадолго: ситуацию надо было использовать до конца.
— Вы думаете, он может заплатить?
— Тот, за дверью?
Я убежденно кивнул и уставился прямо в ее темные зрачки.
— Не хотите же вы сказать, что там опять Дионисий Пиппинс?
Она решительно покачала головой.
— И речи быть не может. Это деловой человек, хорошо одетый, изысканный, с серыми глазами, уверенными движениями. Джентльмен!
— И давно он там?
— Да… — Кэт задумалась. — Вы как раз рассказывали о любезном полицейском, который предоставил вам служебную машину. Я тогда выскочила
— Так долго ждет?
Она пожала плечами.
— У нас были неотложные дела, ведь так, шеф? Кроме того, разве плохо, если клиент некоторое время потомится?
Я улыбнулся на это «шеф», однако чуть–чуть. Думаю, она вообще не заметила. Тем более что продолжение разговора было официальным, холодным, таким, каким подобает быть беседе работодателя с подчиненным.
— Мы должны быть предупредительными с нашими клиентами. Они находятся в большом затруднении, иначе бы не обратились к нам. В ужасном затруднении, если обращаются в агентство «Фиат–люкс», а не куда–либо еще. Кроме того, этот джентльмен обращается в необычное время, на рассвете, значит, его сильно припекает. Пригласите его, мисс Карсон!
Кэт протянула руку и, не оборачиваясь, открыла дверь.
— Войдите, — позвала она. — Шеф вам все–таки уделит пять минут. И ни секунды больше!
Я пригладил волосы, поправил очки и потянулся к галстуку, но его на клетчатой рубашке не было. Вообще–то не в моих правилах принимать клиентов одетым для прогулки, однако сейчас ничего исправить уже было невозможно. К тому же и время было неприемное.
— Ну, — обернулась моя секретарша к дверям. — Чего же вы ждете? У вас мало времени!
Я не слышал ничьих шагов, никто не появлялся в кабинете. Кэт смущенно на меня поглядела, и я жестом дал ей понять, чтобы она вышла к посетителю. Она послушалась и пошла к застенчивому клиенту. Оттуда, из первой комнаты, сообщила:
— Его нет! Его уже нет! А совсем недавно он сидел здесь!
Меня это возмутило.
— Видите, к чему приводит ваша небрежность! От нас ускользнул клиент, который наверняка собирался оставить нам по меньшей мере сотню, если не больше долларов! Пусть это будет в последний раз, когда вы так…
— Все–таки он здесь!.. — сообщила она из приемной.
— Хм… так пригласите же его!
— Не могу!
Чего она опять вытворяет? — подумал я и решительно направился к дверям.
— Он мертв! — уведомила меня Кэт и указала на человека, лежавшего на полу за ее письменным столом.
VII
Это был приличного вида молодой человек. В модном, хорошо сшитом костюме, с пестрым галстуком, в дорогих начищенных туфлях. Он олицетворял собой подлинную картинку, этакий образчик джентльмена. Олицетворял, повторяю, потому что не было ни единой детали, нарушающей впечатление. Удар в лицо деформировал отменной формы голову, изувечив часть щеки и челюсть, и превратил привлекательного мужчину в покойника, один вид которого приводил в трепет.