Совсем другая любовь
Шрифт:
На этот раз Джеймс этого будто ждал, да так это, конечно, и было! Не умом, так телом, которое — Валентайн чувствовал это — давно уже узнало, вспомнило, радовалось. Они целовались исступленно, голодно, и Валентайн ни на секунду не мог с уверенностью сказать, что был в этом поцелуе ведущим. И вовсе не он первым в этот раз запустил руку под рубашку, касаясь разгоряченной кожи холодными пальцами.
Только сейчас он понял, что Джеймс, должно быть, замерз, просидев весь день в непредназначенном для людей помещении на голом полу. Какие мысли блуждали при этом у него в голове, оставалось
Через силу отстранившись, Тай сфокусировал взгляд на лице Джеймса, и затем рывком поднялся с пола.
— Пойдем, — он протянул Джеймсу руку. — Холодно тут, — и не дожидаясь, пока Джеймс ответит, сам ухватил его за руку и дернул вверх, заставляя встать на ноги. И не давая ни единого шанса опомниться, потянул в коридор.
Сначала они почти бежали, но свернув в последний коридор перед жилыми помещениями, Джеймс чуть замедлился. Впрочем, ненадолго. Было совершенно непонятно, о чем он думает, но свою бывшую комнату он решительно миновал. И все же, зайдя внутрь второй спальни, он тихо спросил:
— Ты говорил с Майклом?
Вопрос был не просто неприятен, он был пугающим: что скрывалось за ним, Тай даже не решался предположить.
— Говорил, — осторожно отозвался Валентайн. — Я заходил к нему, думал, ты там… — и взглянул на Джеймса выжидающе.
— Я там что? — Джеймс усмехнулся. — Ладно, забудь, — он покачал головой. — Я просто хотел знать, с ним все в порядке? У него бывают… Ну как бы приступы.
— Да он сам кого хочешь до приступа доведет, — фыркнул с усмешкой Валентайн. — Ладно, в порядке он. В полном. А что касается тебя… — он широко улыбнулся. — Даже если бы ты трахался там с ним, плевать! — выдохнул он, конечно же, покривив душой. — Главное, что сейчас ты здесь! — он снова обнял Джеймса, приласкав языком то самое чувствительное местечко за ухом и, дождавшись еле слышного стона, потянул Джеймса к кровати.
— Я не уверен, что у меня вообще встанет после всего, — мрачно усмехнулся Джеймс. Он оперся на кровать коленом, но на этом пока остановился.
— Меньше думай! — посоветовал ему Валентайн. Он успел усесться посреди кровати, и, поняв, что Джеймс медлит, потянулся к нему. — Честно говоря, мне плевать, встанет у тебя сейчас или нет, — шепнул, беря его за руку. — Вовсе не это главное, — и прижал его ладонь к губам.
Джеймса будто толкнули в спину.
— Тай… — вдохнул он, сгребая Валентайна в охапку. Спину обожгли две горячие капли.
Валентайн замер, но длилось его замешательство недолго. В следующий миг Джеймс уже лежал на лопатках, а он нависал над ним.
— Так, все! — выдохнул он с напускной серьезностью. — В нашей постели никаких слез! — и накрыл губы Джеймса жадным, но вместе с тем успокаивающим поцелуем.
Они целовались долго, и Валентайну пришлось сдерживать себя. То и дело его била крупная дрожь, он останавливался, пережидал несколько секунд и принимался за новый поцелуй. От одежды освобождать ни себя, ни Джеймса он не спешил.
В какой-то момент Джеймс отстранил его от себя, провел ладонью по щеке и повел руку ниже, явно намереваясь
— Шрам… — протянул недоверчиво и вместе с тем восторженно. — Он сделал тебе шрам! Мне все свел, а тебе сделал. Наверное, потому что я слишком хорошо его помню.
— Наверное, потому, что ты обожал его целовать, — улыбнулся Тай. — Не захотел лишать тебя удовольствия. А много у тебя их было? Шрамов? — спросил обманчиво спокойно.
— Много… — прошептал Джеймс, заворожено разглядывая шрам. — Черт побери, это в самом деле ты… Не копия, не подделка. Настоящий ты.
Он наклонился и осторожно коснулся рубца губами — как делал сотни, тысячи раз до этого.
Тай поднял руку и запустил ее ему в волосы, отмечая, что среди густого каштанового цвета уже кое-где проглядывали белесые ниточки.
— Может быть, и копия, — прошептал он. — Резервная.
— Может… — эхом откликнулся Джеймс. — Плевать! — рыкнул секунду спустя и стянул с Валентайна рубашку окончательно.
Вместе с рубашкой исчезло и желание осторожничать. Не давая Джеймсу опомниться, он задрал рубашку на нем, обнажив живот и грудь.
— Интересно… — Валентайн хитро прищурился. Он подавил смешок, вспомнив прежние реакции Джеймса, и пригвоздив его руки к кровати, сам сполз ниже. Не отрывая от Джеймса взгляд, наклонился к его животу, очертил языком его пупок, напоследок прикусив горячую кожу.
— Нет! — Джеймс попытался его отпихнуть, но было уже поздно — смех скрутил его, лишив возможности сопротивляться. Громкий, почти оглушительный смех звучал на этой базе в первый раз.
Тай повторил маневр и следом сам рассмеялся. Прижался щекой к вздрагивающему животу, втянул носом воздух и вздернул голову, заглянув Джеймсу в глаза. Он отпустил его руки, но лишь затем, чтобы заняться его штанами. И справился с ними в два счета, выпустив на свободу еще не вставший член.
— Значит, многое успел забыть? — прошептал он, впервые за все это время посмотрев на Джеймса неверяще. — Ведь врешь же… — ткнулся лицом Джеймсу в пах и мгновение спустя вобрал в рот мягкую плоть.
— Не вру… — выдохнул Джеймс, глядя на него во все глаза. — Зато хорошо помню, как ты сделал это в первый раз. И как ругался потом, что я забрызгал тебе все волосы.
Тай улыбнулся, ненадолго отстранившись.
— Это я потом понял, просто тебя держать надо, — сообщил он. — Ты же брыкаешься, когда кончаешь, как необъезженная лошадь. Эта привычка еще осталась? — в последний момент он подмигнул, затем прошелся языком по уже влажному от слюны члену, снова взял его в рот и двинул головой, взяв сразу энергичный темп.
Поначалу Джеймс молчал, кусая губы. Потом негромко вымученно застонал, что его и погубило: следующий стон успел прорваться сквозь приоткрытые губы и вышел оглушительно громким. Поспешно закрыв себе рот рукой, Джеймс уставился на Валентайна чуть пьяным, счастливым и мутно-восторженным взглядом. Казалось, он получает гораздо большее удовольствие просто глядя на него, чем осторожно толкаясь в ласкающий рот.