Совсем другая любовь
Шрифт:
— Что вы мне дали? — спросил он прямо. — Что за лекарство?
— Нейролептик, — не стал ходить вокруг да около врач. Он внимательно посмотрел на Майкла и поправил очки на носу. — Видимо, вы уже успели почувствовать эффект.
— Наверное, — уклончиво ответил Майкл. — И я еще не знаю, нравится мне это или нет. Сколько длится курс и что будет, если прервать прием?
— Вас немного потошнит, голова поболит пару дней, а потом всё вернется на свои места… — доктор Бакстон понизил голос и уточнил: — Включая симптомы.
— Я понял, — задумчиво
— Что ж, такое тоже может быть. Но подумайте хорошенько. Это ведь тоже вариант… — доктор многозначительно на него посмотрел.
— Хорошо, я подумаю, — заверил его Майкл и улыбнулся. — И еще вопрос. Это Джеймс попросил вас дать мне лекарство? Поверьте, этот разговор останется между нами.
— Нет, — доктор Бакстон нашел глазами веселящегося в бассейне Маклейна и тепло улыбнулся. — Но мы, врачи, тоже имеет доступ к камерам. Нам пересылают записи, на которые, по мнению руководящих лиц, стоит обратить внимание. Когда взводным был предшественник вашего уважаемого шефа, на ваш портрет я любовался регулярно. И скажу вам честно, это было весьма убедительно. Как будто она действительно рядом с вами.
— Мистер Бакстон, я понимаю, ни один псих не скажет, что он не в себе, — осторожно произнес Майкл. — Но вы ведь тоже не исключаете, что Селен не галлюцинация? Вас же что-то остановило, чтобы не отправить меня на психиатрическую экспертизу?
— Меня остановило то, что это совершенно не моё дело, с кем вы общаетесь в свое личное время, — взгляд доктора стал вдруг очень серьёзным. — Если бы это как-то помешало вашей работе или общению с окружающими, я бы вмешался. Что, собственно, и сделал. Мистер Маклейн — прекрасный человек, как, собственно, и вы. И на мой взгляд, нет никакой разницы, говорит ли с вами галлюцинация или призрак. Если есть проблема и есть её решение, то глупо отказываться от него.
— Это на ваш взгляд разницы нет, — ответил Майкл, стараясь не выдать внезапное раздражение. — Но все равно спасибо, док.
— Мистер Росс… Майкл, — доктор Бакстон положил руку ему на плечо. — Не сердись на меня. Я хочу помочь. И я вижу, что тебе нужна помощь. А мистеру Маклейну нужен стимул. Впереди война, и кто знает, сколько ещё смертей будет в ваших жизнях. Пока есть возможность, нужно думать о живых.
— Я обещаю подумать, — выдохнул Майкл. — И я не сержусь на тебя, док. Просто ты многого не понимаешь.
— А мне кажется, это ты не понимаешь, — вздохнул доктор. — Посмотри на него, — он указал на Джеймса. Тот как раз рассказывал что-то гогочущим парням и улыбался сияющей счастливой улыбкой. — Когда его убьют, что ты ему скажешь? — вопрос прозвучал неожиданно жестко — так, что Майкл вздрогнул. — Будешь извиняться, что был идиотом, как и перед женой? Или всё-таки осознаешь
Майкл снова посмотрел на Джеймса, потом перевел взгляд на мистера Бакстона, и мир вокруг завертелся каруселью. Представить Джеймса мертвым оказалось на удивление легко. Так же, как и вспомнить мертвую Селен на пассажирском сидении их машины. Черт возьми, а он наивно думал, что после всего пережитого его уже ничего никогда не проймет!
— Я понял, вас, мистер Бакстон, — проговорил Майкл вмиг пересохшими губами и вытер рукавом кителя проступившую на лбу испарину. — Но я попросил бы вас перенести этот разговор на другое время.
— А я уже всё сказал, — невесело усмехнулся доктор Бакстон. — И, кажется, наконец-то нашел нужные слова. Что ж, приятного вечера, Майкл. Если что, ты знаешь, где меня найти.
Он ушел, а Майкл, пошатываясь, побрел к стене, стремясь найти опору.
— Эй, парень, с тобой все в порядке? — окликнул его Громила Вайс.
Майкл показал поднятый вверх большой палец, поблагодарив высшие силы, что смог не упасть. Он облокотился спиной на стену и закрыл лицо руками, пытаясь восстановить дыхание. Страшные картины перед глазами никак не хотели исчезать, и Майкл просто сдался, позволив воображению и дальше прорисовывать ужасающие детали.
— Тебя до каюты довести? — внезапный чужой голос над самым ухом вернул Майкла в реальность. Это был Рич. Все так же неприязненно смотрящий на него. Все также завидующий и, возможно, ненавидящий его. — Не порть ему веселье, — покачал он головой. — Просто уйди. А припадок пройдет — вернешься.
— Не надо меня провожать, — мотнул головой Майкл. — Сам дойду, — собравшись с силами, он зашагал к двери, от всей души желая, чтобы его уход остался незамеченным. Рич был прав — Джеймс заслужил если не праздник, то хотя бы хороший отдых, и мешать ему веселиться, у Майкла права не было.
— Майкл! — вдруг прогремел на весь бассейн голос, который невозможно было не узнать. — Эй, парни, а ну тащите его сюда! Мочи Росса!
— Мочи Росса! — подхватил Громила Вайс.
— Мочи, мочи, мочи! — заскандировали вдруг все разом, и Майкла, как когда-то, на самой первой его вечеринке, потащили к бассейну сразу десятки рук.
На этот раз он не сопротивлялся. Покорно позволил себя уронить, а вынырнув, оказался в объятиях смеющегося Джеймса.
— Значит так, или ты начинаешь веселиться, или мы будем все дружно лить в тебя пиво! — заявил он.
— Давай сразу пиво, а то тут даже вода сейчас скиснет от его кислой рожи! — крикнул кто-то из взводных.
— Бросай его, Джеймс, такой скучный тип тебе не пара! — добавил кто-то, и все рассмеялись.
— Ну и что ты будешь делать со мной пьяным? Если я наклюкаюсь в дрова? — улыбнулся Майкл, сразу почувствовав себя лучше. То ли вода взбодрила его, то ли присутствие Джеймса было не хуже лекарства.
— Как что? — фыркнул Джеймс. — Накажу, конечно! Как и подобает хорошему командиру по отношению к провинившемуся подчиненному.